Александр Лучанинов - Где они все? (СИ)

В академии его учили, что если уж дело дошло до оружия, то стрелять нужно сразу дважды. Даже если нападающий не умрет, то с ног свалится точно. Генри не был уверен, но скорее всего они имели в виду человека, потому как миссис Моррис не только не умерла, но даже не пошатнулась. Обе пули вошли в ее ребристую, как у тощей дворняги, грудь, и оставили аккуратные дырочки. Но мало того, что монстр не был повержен, выстрелы еще и привлекли его внимание.

Не зная, как поступить, Букер поднял крепко сжатый в ладонях «Глок» повыше и сделал последний выстрел. Выстрел, на который он возлагал все свои надежды. Выстрел в голову.

Пуля вошла в череп взбесившейся мамаши аккурат там, где ее брови встречались с переносицей. Через образовавшееся отверстие можно было разглядеть остатки мозга, перемешанные свинцом в бурую кашу. Но миссис Моррис по-прежнему была жива. Не смотря на все причиненные ей увечья, она была жива и готова к действию. Наведясь на шум выстрелов как ракеты наводятся на тепло самолетных двигателей, она ломанулась вперед, снова превращаясь в стенобитное орудие.

Генри еле успел отскочить в сторону. Чудовище пронеслось в каких-то сантиметрах от него, и он почувствовал на своем лице ее жаркое, зловонное дыхание.

Миссис Моррис, злобно шипя и щелкая зубами «кастаньетами», вылетела через ранее пробитое ею же отверстие в стене. Оказавшись в коридоре, она, вопреки ожиданиям, не остановилась, а продолжила набирать скорость. Казалось, она даже без глаз могла учуять запах фонаря в руке Дэнниса и бежала прямо на него.

Если вам хоть раз довелось видеть, как гудящий товарняк сбивает корову, по глупости решившую передохнуть на железнодорожных путях, то вы можете с легкостью представить, что произошло с беднягой Дэннисом. Страх настолько сильно пропитал все его естество, что даже перед лицом неминуемой гибели не дал сойти с места. Пит смотрел на надвигающийся локомотив компании Моррис и не думал ни о чем. В его голове царил абсолютно тихий вакуум, как у коровы, стоящей на рельсах.

Норман огорченно наблюдал за столкновением. Он надеялся, что сможет выполнить свою работу, как было задумано давным-давно. Его готовили слишком долго и слишком усердно, чтобы он не допустил кровопролития. Но когда он увидел, как монстр на полном ходу врезается в толстяка, валит его с ног и по инерции скользит на нем в комнату, где всего пару минут назад был замурован, он понял, что все было зря. Первая жертва пала и ее кровь будет на его совести.

Но толстяк не умер. Его жировая прослойка, от которой так сильно хотела избавиться Марси (боже, храни душу этой терпеливой женщины), наконец принесла хоть какую-то пользу. Она послужила своеобразной подушкой безопасности и амортизировала удар, чему Пит был несказанно рад. Но не долго, примерно пол секунды, пока не осознал, что лежит под разъярённым чудовищем.

— Снимите ее с меня! — завопил он, закрывая лицо руками. — Снимите ее ради бога!

Кричал он зря, ведь основным источником информации для миссис Моррис теперь являлся звук. По-хорошему, Питу нужно было бы помалкивать в тряпочку и, задержав дыхание, надеяться на то, что она примет его за мертвого. Но об этом думать было уже слишком поздно. Что сделано — то сделано и пришла пора пожинать плоды своих ошибок.

Услышав под собой крики недобитой жертвы чудовище защелкало зубами с удвоенной частотой, а затем опустило голову Питу на руки. Послышался неприятный хруст вперемешку с чавканьем. Это были пальцы Дэнниса. Рот чудовища превратился в залитую кровью мясорубку, в которой постепенно исчезала левая рука толстяка.

Норман не мог больше тратить ни секунды на сомнения. Все равно, ни о каком прикрытии речи быть уже не могло. После всего того беспорядка, который они тут устроили, у людей вопросы должны возникнуть несомненно, так что первоначальный план отпадает. Пора вскрыть карты.

— Господи Иисусе! Помогите! — орал Пит, из последних сил упираясь правой рукой в лоб чудовища. — Оно жрет меня, жрет!

Генри прекрасно видел это, но не мог понять, что нужно делать. После неудачной попытки застрелить эту отвратительную тварь весь его пыл, и жажда подвига испарились без следа. Пуф, и больше нет никакого героя — спасителя человечества, остался только испуганный и растерявшийся полицейский.

— Будьте так любезны… — Норман подошел к Букеру и аккуратно вытащил из его дрожавших пальцев пистолет, а затем протиснулся в коридор.

Если бы Генри сейчас хоть на секунду вернулся к реальности, то понял бы, что только что просто так отдал свое табельное оружие незнакомцу. За это полагается крупный выговор с занесением в дело и, скорее всего, увольнение. Но правильному Генри, всегда следовавшему инструкциям и приказам было абсолютно плевать. Как можно волноваться о таких нелепых вещах, как выговор или увольнение, когда собственными глазами видел монстра, который способен запросто согнуть луч света как ему заблагорассудится?

Осмотрев оружие, Норман отодвинул затвор, убедился, что патрон в стволе, и приступил к таинству начертания. Времени придумать что-то получше у него не было, потому как все его планы были спутаны не к месту приехавшими полицейскими. Приходилось импровизировать, а это у него всегда получалось неважно.

Норман просунул окровавленный мизинец через прямоугольное отверстие затвора и начертил на латунной гильзе небольшой символ, похожий на те, которыми были изрисованы газеты на стенах, затем навел пистолет на спину чудовища и нажал на спусковой крючок.

Раздался выстрел, что для квартиры 5-b этим утром уже вошло в норму, вот только эффект от попадания заставил Букера с ужасом вздрогнуть.

Норман боялся, что переборщил, и взрыв может задеть толстяка, но все вышло просто идеально. Как только пуля коснулась бледного тела бывшей миссис Моррис, вся комната тут-же окрасилась в красный. Изуродованное тело женщины за долю секунды увеличилось в размерах как минимум вдвое, а затем, словно воздушный шарик, к которому прикоснулись тлеющим окурком, лопнуло, разбрасывая во все стороны крохотные ошметки мяса и потоки густой, алой крови.

Дэннис взвыл еще громче. Взрывающееся чудовище — зрелище не для слабонервных, а перепуганный до смерти Пит сидел в первом ряду этого дьявольского представления. В один момент его с ног до головы окатило ушатом горячей крови, которая тут же залила глаза и нос. Откашливаясь и судорожно вытирая целой рукой лицо, он продолжал орать, но голосовые связки, непривыкшие к таким нагрузкам, постепенно слабели и вопль стремительно скатывался в жалкое скуление избитой дворняги.

— Полагаю это ваше, — Норман медленно вложил «Глок» во вспотевшую ладонь Генри тем самым приведя его в чувства.