Иван Ефремов - Туманность Андромеды. Час Быка

Берег приближался. Земляне хотели подняться на крышу каюты, заменившую собою мостик, но провожатые энергично воспротивились. Они говорили очень быстро, с акцентом жителей хвостового полушария – проглатывая согласные. Земляне, привыкшие к четкому произношению государственных радиопередач и медлительной речи чиновников, понимали своих спутников с трудом. Выяснилось, что в Зеркальном море водятся лимаи. Эти всепожирающие чудовища своими длинными щупальцами хватают с открытой палубы все живое и утаскивают в глубину. Количество их неисчислимо.

– Удивительная аналогия с земными морями, – сказала Тивиса. – Когда в Эру Разобщенного Мира истребили кашалотов, размножились большие головоногие, с которыми пришлось вести настоящую войну. Вообще истребление любого вида немедленно нарушало миллионолетнее равновесие природы. В силу избирательной направленности всякого злого дела, которую мы теперь называем Стрелой Аримана, уничтожению подвергались животные и растения – преимущественно красивые, заметные, менее приспособленные к новым условиям жизни. Оставались в основном вредные виды. Иногда они размножались фантастически быстро и буквально заливали волнами своей биомассы огромные пространства. Закон преимущественного выживания вредоносных форм там, где природа неумело коверкалась человеком, постигли на собственном опыте и тормансиане.

– Как жаль, что прекрасное хрустальное море населено такой мерзостью! Я хотела бы искупаться здесь, если бы не скафандр, – грустно закончила Тивиса.

– Ты не замечаешь повсюду на Тормансе одну странную закономерность? – спросил Тор Лик. – Во всех хороших местах, зданиях, даже в людях – скрыто плохое.

– Милый Афи (так на Земле ласково называли астрофизиков), – Тивиса взъерошила волосы Тора, – тебе пора вернуться в звездолет. Ностальгия приходит все чаще…

– Ты права. Я ступил на эту опустошенную планету, как в засохший сад, из которого нет выхода!

– Неужели целая планета так изменена человеком? – спросил Гэн Атал, который на миг представил неистощимую щедрость Земли.

– Ресурсы любой планеты ограниченны, – ответил Тор, – ничего нельзя брать, не отдавая. Возвратить взятое можно путем благоустройства планеты. Иначе, как случалось и у нас на Земле, неизбежно сокрушение устоявшихся форм жизни, истощение накопленных за миллионы веков энергетических ресурсов, что обрекает на нищету и убожество грядущие поколения. А мы сейчас на планете, которую разграбили не только войны, но и безумное кроличье размножение. В отношении эксплуатации богатств природы они считали только доходы, не думая об убытках также и в человеческих ресурсах.

– Да, мы видели много печального, – согласилась Тивиса, – перебиты все звери, крупные птицы, выловлена рыба, съедобные моллюски и водоросли. Все это пошло в пищу во время катастрофического Века Голода. Погоня за количеством, за дешевизной и массовостью продуктов, без дальновидности, отравила реки, озера и моря. Реки высохли после истребления лесов и сильного испарения водохранилищ электростанций, за ними последовало обмеление и засоление озер. Почти повсюду пресная вода не дешевле пищи. Ее едва хватает на земледелие этой печальной планеты. Для опреснения недостаточно энергии. Значительных полярных шапок здесь нет – следовательно, нет и запасов пресного льда. А животноводство… Вы видели их скот? Биологически это те же козы, когда-то спасшие библейскую цивилизацию, но уничтожившие всю растительность по берегам Средиземного моря.

– Но они-то сами понимают, что наделали? – спросил Гэн Атал. – Вы виделись с учеными в биологических институтах?

– Мне думается, что понимают. Но биология их архаична и сводится главным образом к селекции, практической анатомии, физиологии и медицинским ее отраслям. Даже своих животных они не успели как следует изучить, а они исчезли. Это утрачено уже навсегда.

– «Навсегда»! Что-то я слишком часто слышу здесь это невыносимое человеку слово, – сказал Тор Лик и, замолчав, уставился на море.

Хрустальную воду впереди подернуло рябью. Сначала землянам показалось, что всплыли переплетенные водоросли. Но из неопределенной массы поднялась целая чаща извивающихся щупалец сине-зеленого цвета. Они вздымались на высоту до четырех метров над поверхностью моря, поворачиваясь и махая во все стороны расплющенными красными концами.

Судно сделало крутой поворот, землян бросило на стену каюты, а левая «сигара» поплавка поднялась над водой. Двигатели заревели, и за поднявшимся валом чудовище исчезло.

Оба тормансианина стали негромко спорить, и победил рулевой, энергично показывавший рукой куда-то в сторону от выложенного камнем берега.

– Мы не причалим прямо к городу, – пояснил своим пассажирам второй тормансианин, – у пристани очень глубоко и могут напасть лимаи. Никто еще не встречал их так близко от города. В стороне есть отмель, куда лимаи зайти не могут, и мы причалим. Придется только сделать большой обход пешком.

– Мы не боимся расстояния, – улыбнулась Тивиса.

– Но мы не боимся и этой мерзости, – вмешался Тор Лик, – наши СДФ отгонят их или уничтожат!

– Зачем разряжать батареи? – возразила Тивиса. – Хотя Гэн привез свежие, но у нас еще долгий путь.

– Тивиса права. Нам твердили о каких-то опасностях. Кроме того, при подводном нападении придется расходовать энергию вдвойне. – Тор Лик жестом покорности поднес руки ко лбу.

Под судном всплыл из глубины склон отмели. Водители разрешили пассажирам выбраться на палубу. В тяжелом, неподвижном воздухе ощущался привкус окиси азота. Как будто безжизненные химические процессы преобладали в здешней природе. Удивительно ровное дно зеленого цвета оказалось уплотненным илом. За кормой расплывались огромные клубы взбаламученного осадка.

– Ну какое тут купанье, Тивиса? – показал на дно Гэн Атал. – Здесь увязнешь с головой.

Взревели двигатели, вокруг закипела муть. Рулевой с размаху выбросил судно на прибрежный вал песка и мелкой гальки. Отсюда земляне без труда перебрались на берег по широкой доске и перевели своих девятиножек.

– Когда мы должны вернуться? – отрывисто спросил рулевой.

– Не нужно, – сказал Тор, и оба морехода вздохнули с неприкрытым облегчением. – Мы пойдем в глубь страны и перевалим через хребет в направлении экватора, чтобы выйти на равнину Мен-Зин, – продолжал астрофизик, сверяясь с картой, – туда пришлют самолет.

– И мы осмотрим самый большой мертвый город хвостового полушария Кин-Нан-Тэ, – добавила Тивиса.

– Кин-Нан-Тэ! – воскликнул рулевой и умолк.

Товарищ подтолкнул его, одновременно кланяясь землянам и желая «пути змея: непреклонного и неотступного».