Ларри Нивен - Осколок Империи

— Почему?

— Их очень много. Мы не звери и не можем их расстреливать. А это единственный способ борьбы с ними. Они приезжают сюда без денег, без вещей, им негде жить. Нищие — еще полбеды. Вы расскажете об этом у себя на родине?

— Я записываю, — ответил Джерриберри.

— Гораздо страшнее богатые, которые строят здесь отели. Скоро они превратят наш остров в один огромный отель. Смотрите! — Он указал на склон горы, закрытый от него стеной киоска. — «Плейбой-Клаб» строит под нами очередной отель.

Джерриберри увидел временные постройки и огромную стальную коробку с вертолетными винтами наверху. Он заснял строительство, окружающие его горы и перевел объектив на страдальческое лицо билетера.

— Я вспомнил слово — скваттеры! — вдруг выпалил билетер. — Я уверен, что в моем доме сейчас живут скваттеры. Мы уехали, а они заняли наш дом. Скажите всем, что с нас довольно скваттеров!

— Скажу, — пообещал Джерриберри.

Перед тем как уйти, он еще раз посмотрел вокруг: зеленые долины, синие горы, полоска моря вдали, но взгляд невольно останавливался на непрерывном потоке материалов, льющемся на строительную площадку «Плейбой-Клаба» из телепортационной кабины третьего типа.

Остров Пасхи. Огромные каменные статуи с головами из красного вулканического туфа и с длинными торжественными лицами. Они лучше, чем по документальным фильмам, известны людям по мультикам («Помолчи, пока эти археологи не уберутся», — шепчет одна статуя другой), но даже документальные снимки не способны отобразить их тяжеловесное величие. И сюда можно попасть, лишь набрав код… которого нет в справочнике. Где-то он должен быть, как же иначе? Наверное, перуанское правительство не горит желанием принимать на Острове Пасхи миллионы туристов.

Другая сторона медали. Телепортация делает любое место бесконечно доступным, но лишь при условии, что там есть кабина. Набирая код «Лос-Анджелес Интернэйшнл», Джерриберри с довольным видом ухмылялся. Есть средство защиты!

В полицейском участке на Пурдью Авеню с ним никто не хотел разговаривать.

В мире мгновенных перемещений только репортеры обладают терпением. Джерриберри не унывал.

И вот какой-то чиновник снизошел до того, чтобы сказать:

— Слушайте, у нас нет времени. Люди заняты наводят порядок на улице Санта-Моника.

— Наводят порядок? Значит, погром кончился?

— Почти. Из Чикаго доставили технику, с помощью которой в старые времена подавляли беспорядки. Похоже, опять придется ее производить. Но погром кончается.

— Прекрасно!

— Еще бы. Конечно, мы не всех задержали. Группа грабителей захватила грузовую кабину в подвале у «Пенни» и через нее вывезла добычу. Сами бандиты спаслись тем же путем. Не хотел бы я, чтобы они опять здесь появились. У этих мерзавцев уже есть оружие.

— Непрерывный ползучий погром?

— Что-то в этом роде. Слушайте, мне некогда. — Он бросился к телефону.

Джерриберри остановил на бегу другого чиновника, но тот сразу узнал его.

— А-а-а, вы тот человек, из-за которого все началось. Позвольте пройти!

Джерриберри ретировался.

Летний закат. Снова время коктейля…

Выйдя из полицейского участка, Джерриберри почувствовал необъяснимое головокружение и прислонился к стене. Слишком много перемен. За три с половиной часа он несколько раз сменил время, место и климат. Из вечернего Нью-Йорка — в яркий день на морском побережье, потом в сухой зной Долины Смерти, затем — в ночную Сахару. Джерриберри с трудом припоминал, где он был. Он потерял ориентацию во времени и в пространстве.

Почувствовав себя лучше, он отправился в «Кав-де-Руа». Для каждого человека существует оптимальное соотношение перемен и постоянства. Мало перемен — человек томится от скуки, нет постоянства — он пугается и теряет способность адаптироваться к новым условиям. Тот, кто женится шестой раз за десять лет, не станет менять работу. Тот, кого служебные обязанности вынуждают много путешествовать, постарается сохранить стабильность в семье. Женщина, привязанная к семье и хозяйству, будет менять наряды, заведет любовника или станет ходить в гости.

Телепортация приносит перемены и не дает постоянства. Для многих клубы были элементом стабильности. Клубы объединялись в ассоциации, человек мог выйти из дома в Вайоминге, а закончить вечер в таком же клубе в Денвере. Члены клубов старались походить друг на друга. Человек, который меняет роли, будет менять клубы. В клубах люди общались: они больше не встречались в автобусах, аэропортах, на лестничных площадках. В одном клубе ты можешь поболтать ни о чем со случайным знакомым, в другой идешь, когда хочется серьезно побеседовать. В «Бич-Клабе» всегда развлечешься партией в теннис.

«Кав-де-Руа» был создан для успокоения. Опрокинуть стаканчик в прохладном полумраке бара —.именно то, что сейчас было необходимо Джерриберри. Наблюдая за игрой света на боках бутылок, он старался вспомнить имя. Вспомнив, записал в блокнот и не спеша допил свой стакан.

Гарри Мак-Корд всю жизнь прослужил в полиции, последние двенадцать лет он был шефом полиции Лос-Анджелеса. Всего лишь год назад он вышел в отставку. Робот-путеводитель не сразу сообщил его адрес: Мак-Корд жил в Орегоне.

Его домик стоял в сосновом лесу. Сидя на крыльце, Джерриберри смотрел на грязную дорогу, которая связывала Мак-Корда с цивилизацией. Дорога заросла травой, а телепортационная кабина была новенькая.

Расположившись на крыльце, они пили пиво.

— Преступления — это очень общее место, — сказал Гарри Мак-Корд.

— Преступления и телепортационные кабины, — уточнил Джерриберри. — Я хочу знать, как повлияло на вашу работу то, что у преступника появилась возможность мгновенной смены местонахождения?

— О-о-о!

Джерриберри ждал.

— Я думаю, значительно затруднило. Кабины появились… когда? В девяносто девятом? Они распространились не сразу. У нас было время, чтобы приспособиться… Некоторые помещали кабины в квартирах, а когда их грабили, предъявляли претензии к нам.

Мак-Корд разговорился. Он всегда был видной фигурой в обществе и хорошо говорил.

— Кражи. Онёры были даже здесь. Если в доме или квартире была сигнализация, полиция прибывала на место происшествия почти мгновенно. Если вор был достаточно расторопен, чтобы скрыться, то украсть он ничего не успевал… Были сложные охранные системы, которые запирали дверь телепортационной кабины изнутри и таким образом задерживали преступника до прибытия полиции. Среди воров также имелись профессионалы, которые умели перехитрить любую охранную систему. Такого поймать невозможно, если, конечно, он еще не ушел. Случалось, задерживали воров с поличным только потому, что они забывали запастись монетами для пользования кабиной. Был такой — Лон Уиллис. Он имел обыкновение ставить в дверь кабины распорку, которая держала ее открытой, пока он работал в доме. Если срабатывала сигнализация, Лон бежал в соседнюю квартиру и телепортировался оттуда. Это был ловкий трюк, мы так и не схватили Уиллиса. Однажды ночью, когда сработала сигнализация, он побежал в соседнюю квартиру, а хозяин квартиры проделал в его голове маленькую, но очень уместную дырочку.