Александр Федоровских - Пустой город (СИ)

Едва они зашли в другую комнату, как Катя не дав молодому человеку опомниться, прижала Алекса к стене и с жаром стала целовать его. Не отрываясь от девушки, Алекс примостил бутылку на какую-то тумбочку. Последовали объятия и ласки, сразу же дерзкие и откровенные.

— Катя, Катюша, подожди, у меня с собой нет…, на кассе как-то забыл спросить…, - попытался притормозить разгорячившуюся девушку, и, с еще большим трудом остановившись сам, Алекс.

— Чего у тебя нет? — чуть ослабив напор, но, не прекращая стаскивать с парня футболку, спросила Катя.

— Презервативов у меня нет с собой, ну или как вы тут предохраняетесь…, - моментально поняв, что проговорился, Алекс уповал лишь на то, что девушка не предаст особого внимания словам «вы тут» или поймет их иначе, вложив в них совсем не тот смысл, что он.

— Опять прикалываешься, нашёл время, — разомлевшей кошкой ухмыльнулась Катя. — Что ты из себя все пришельца строишь? Презервативы вспомнил! А то ты не знаешь, что всех девочек еще в школе прививают от случайной беременности. А насчет болезней «Венеры» и прочего (она так и сказала — болезней «Венеры»), так от них же избавились еще в прошлом веке. Бубонной чумой не боишься от меня заразиться? — все это она пропела таким возбуждающим шепотом, обнажив торс Алекса, что лишние вопросы выветрились у него из головы. Не говоря лишних слов, девушка занялась освобождением, от ставших ему страшно тесными и давящими джинсами с трусами (делала она это быстро, но не суетливо, и ох, как приятно!) И сам он, в уже необратимом вспять желании, шарил руками по самым сокровенным её уголкам — последней трезвой мыслью чиркнувшей вскользь его мозг, была: «Вот почему девчонки здесь такие сговорчивые, приглянулся — почему бы и нет?»

Способность мыслить вернулась примерно через полчаса. Они лежали, сплетясь с Катей на кровати, сверху прикрытой покрывалом, но не застеленной. «Ого-го!» — подумал он, — «Всё случилось, так как и хотел, и даже лучше». Стеснение в постели, в этом мире, было явно не в чести, что его очень порадовало. Партнерша давала тебе все что пожелаешь, но в ответ требовала не меньше. А может, ему просто так повезло, безусловно, было только одно; помимо выдающейся яркой внешности его девушка обладала незаурядным талантом получать и дарить сексуальную радость, ценимое многими мужчинами в женщине превыше всего остального.

Они продолжали лежать, немного отстранившись, всё еще не говоря ничего. Да и что говорить? Когда все так волшебно, получается, выразить чувства может лишь молчание.

Сладкое, неподвижное валяние первой прервала девушка. Её рука, из безвольно лежащей на боку Алекса теплой плети, превратилась в требующую внимания и действий гибкую змейку. Глаза Кати недвусмысленно смотрели в его, а рука с жадными пальцами спустилась именно туда куда нужно. Возбуждение вновь моментально охватило его. «Так быстро и снова?» — долго удивляться, не было ни времени, ни желания, они вновь окунулись в то лучшее бессознательное, что только может происходить между двумя полами.

На этот раз произошло все гораздо быстрее, но не стало от этого хуже. Алекс почувствовал: если первый раз Катя делала всё как положено, по полной программе, всем своими видом выказывая удовольствие (истинное или притворное — он не хотел об этом думать); то теперь, в конце, она выдохнула ему в лицо такой неподражаемый стон, а лицо ее исказило даже не наслаждение, а скорее мука — в этот раз ей было очень хорошо, хорошо с ним, уже точно не притворно.

— Ты прелесть! — она потупила глазки (что это — смущение, откуда вдруг?) — Ты вначале мне просто понравился, а потом…, потом вдруг стал каким-то страшно желанным. Ты такой классный, сахарный какой-то! — девушка крепко, коротко поцеловала его в губы. — Если вздумаешь смеяться надо мной, — заметив озорные искорки в его глазах, быстро произнесла она, — Я рассержусь.

— Нет, Катюша, ты самое лучшее, что было в моей жизни, — Алекс не лгал, а если и лгал…, то чуть-чуть… В этот момент это было сущей правдой.

— Врешь, ты подлый врун! — Катя прильнула к нему всем телом, — Сколько раз ты это девушкам говорил, сто раз наверно, не меньше!

— Нет, ты как раз сотая и есть, — заработав болезненный щелбан по носу, сострил мужчина, — Я серьезно; не помню, чтобы мне так девушка сразу понравилась (тут, конечно, соврал подлец), и чтобы мне было так хорошо (а тут, почти что нет…) — за это признание он заработал уже глубокий поцелуй. Внутри него опять что-то поднялось и зашевелилось. Прислушавшись к внутренним ощущениям, он понял: увы, организм его, к сожалению, не волшебный. Изучающе, оценивающе, и как-то искоса посмотрев, Катя вздохнула: — Пить хочется, налей мне немного.

Алекс разлил вино по бокалам и представил себе соседнюю комнату: «Как там мой свежеиспеченный «братец»?» Прислушался. Сквозь стену едва были слышно приглушенные звуки релакс музыки. «Интересно, это с девичьей флешки, или со «старпёровских» дисков?» — больше ему не удалось расслышать ничего.

— Как там наши брошенные, заглянем? Продолжим вечеринку? — вопросительно посмотрев на партнера, девушка начала одеваться.

— Я бы из этой комнаты вообще бы никогда не выходил, и одежду всю нашу сжег, чтобы мы вместе оставались здесь, голые, навсегда, — откликнулся Алекс мечтательно и заработал еще один смачный поцелуй.

— И мне с тобой здесь хочется еще побыть, но неловко как-то, надо заглянуть. Вдруг они сидят там, в неловких позах и ждут нас. Пойдем, Саша; можно я тебя буду так называть?

— Конечно можно. Правда, меня все Алекс, в основном, зовут, еще бывает, что Эл…, - молодой человек тоже стал приводить себя в порядок.

Пара подкралась к двери зала, месту проведения банкета на скорую руку. Катя тихонько подала реплику:

— Марина, Сережа, как вы там?

Из-за двери послышалось шуршание и легкая возня:

— Подождите минутку, мы сейчас, — отозвалась девичий голос. Катя понимающе усмехнулась своему кавалеру.

— Заходите! — раздалось из-за дверей.

Алекс с Катей зашли. Марина поправляла на себе второпях надетое платье, Сергей сидел с напускным серьезным видом в футболке надетой наизнанку, да еще и задом наперед. Вошедшие прыснули со смеху. Через минуту, громко в голос смеялись все. Отсмеявшись, девушки дружно посмотрели на настенные часы — почти два часа ночи.

— Ребята, мы долго сидеть не можем, нас и так родители убьют. Мне уже два сообщения от мамы пришло. Нам надо домой возвращаться, хоть поздно. Главное для предков, чтобы мы дома ночевали. Поругают немного, да и всё. Вы завтра что делаете, увидимся? — Марина бросила попытки пригладить непокорные волосы, и начала тыкать пальцем в допотопного вида мобильник, вытащенный из сумочки. — Маме отстукиваю, что приду сейчас, последнее послание от нее пять минут назад было — сплошь истерика.