Александр Федоровских - Пустой город (СИ)

Наблюдавший за всей этой идиллией, разворачивающейся у него на глазах Борис, усмехнувшись, произнёс:

— Чем напутствовать вас дети мои… Идите и еб…, ой, отдыхайте на здоровье!

— Борис, — одёрнула его жена. — Солдафонского юмора нам только и не хватало, — немного смягчившись, она обратилась к остальным. — В обычное время, в нормальных условиях, я, без сомнения не была бы сторонницей столь быстрого перехода к романтическим отношениям. Но здесь… Как сложится завтрашний день, не будет ли он последним для кого-либо из нас? Да что завтрашний день, мы ещё сегодняшний не прожили. Так что…, - она подошла к Сергею и прошептала скороговоркой тому на ухо, — Будь нежен с ней, она очень хорошая девочка, а ей столько пришлось перенести.

— Ну-с, мальчики и девочки, разбираем шампанское с закусками и по квартирам, которые гостеприимно предоставила нам хозяйка, — бодро скомандовал военный главнокомандующий.

Борис, прихватив пару бутылок игристого, не забыв и жену, уже собрался уходить, дабы предаться заслуженному отдыху, как почувствовал непонятную вибрацию у себя в нагрудном кармане. По всей кухне раздалось несколько бяканий, коротких звонов колокольчиков, глухих бухающих стуков. Все стали шарить по своим карманам. Общее замешательство прекратилось быстро: «Связь появилась! Пропущенные звонки пошли… Наши же звонки…»

Загудев, проснулся от короткой спячки здоровущий модный холодильник. Бросившись к выключателю, Софи повернула его, и медленно погружавшуюся в вечерние сумерки кухню, залил электрический свет. Не сговариваясь, чуть ли не отталкивая друг друга, вся компания бросилась к окнам.

Двор и улица остались пустынными: не появились спешащие по своим делам люди, не забегали, мельтеша, разномастные машины — шум большого города не вернулся. Лишь яркая ночная иллюминация добавила красок в окружающее, делая и без того фантастический мир, ещё ирреальней на вид.

— Наш «пустой город» подключили опять, — промолвила Инна, — И что-то будет дальше…

— Тем более, не стоит терять время, — откликнулся, настроенный на вполне определенную волну Алекс. — Связь у нас теперь есть, и я очень сильно надеюсь, что до утра нам не придется беспокоить друг друга. Пусть хотя бы до утра ничего не произойдёт! Слышите, вы, там, «божества высшие»!?

 А вы заметили, что дымки-дымочки куда-то пропали? Одно время они в некоторых местах чуть ли не гейзерами клубились, а теперь, и не видать их вовсе, — совсем уж не вовремя брякнула Инна. — Ах, да что это я, в самом деле, — почуяв общую неловкость и замешательство, свернула тему женщина. — Что нам об этом думать, ну пропали и пропали, пойдемте отдыхать, право слово. Жалко, котик наш сгинул, возле Олиного дома стреканул в кусты как полоумный, и всё. Слишком хлопотные для него новые хозяева оказались.

Алекс и Софи

По праву хозяйки, Софи оставила за собой родительскую квартиру, то есть, им с Алексом. И всё случилось — то, что произошло потом, когда все разошлись и оставили их одних не поддаётся никакому описанию. Ради этого можно было страдать, подвергаться множеству невероятных смертельных приключений, ради этой ночи. Подумать только, если бы не «сбой», они просто могли бы никогда не встретиться.

Это было что-то невероятное, восхитительное. Алекс дрожал от одних лишь прикосновений Софи; руки его, гладящие ее упругое гладкое тело, пронзали тысячи электрических разрядов. Алекс поймал себя на мысли, что ему так хорошо, что даже не хочется приблизить кульминацию. Они лежали, лаская друг друга; ласки становились все горячее, всё изощренней. И вот соединение — боже ж ты мой насколько сильны ощущения, Алекса трясло уже просто как в лихорадке. Все мысли, вся жизнь, все ушло, не было во всём мире больше ничего, кроме соединения двух тел.

Кончилось. Кончилось, да так, что Алекс еще долго не мог придти в себя. Конвульсии страсти больше походили на предсмертные, даже после оргазма тело его продолжало сотрясаться. Долгое время он двигался, сил хватило только чуть отодвинуться от Софи. Сладкая блаженная истома охватила его.

Девушка тоже пришла в себя не сразу, но все же быстрее партнера. Она приплыла к финишу одновременно, правда…, не так сильно как могла бы. Своей страстью Алекс несколько напугал ее; она своим женским чутьем понимала, что он переживает нечто особенное. Ей это очень льстило и заводило, но несколько сковывало, в то же время, и не дало взорваться фейерверку полностью. Ничего еще всё будет, она знает, будет. Софи прижала голову Алекса к себе и слегка погладила:

— Милый, ты такой…, тебя так колотило. Ты так меня хотел? — девушка замерла, ожидая ответа.

— Да, меня…, у меня никогда такого не было. Я не только хотел тебя, я хотел, не знаю… Ощущение было такое, что время замерло, и больше ничего нет; я просто двигался в тебе, и я не просто наслаждался; я не хотел окончания, не хотел блаженства. Все это и было блаженством и бесконечным счастьем, — он сделала долгую паузу. — Софи, я искал тебя всю жизнь. — Алекс еще немного отодвинулся от девушки, — Извини, у меня вся кожа как один натянутый нерв стала. Меня до сих пор трясёт, — он слабо улыбнулся.

В ответ ему переливчатым колокольчиком рассыпала смех Софи:

— Ох, ты мне совсем голову закружишь!..Ты ведь мне сразу понравился! Ты был такой клевый и смешной; кругом все люди исчезли, а он стоит мороженое ест: «Хочешь мороженого»? — сморщив очаровательное личико, обезьянкой передразнила его девушка. — Пойду в душ, хорошо, что вода появилась. Я раньше собиралась, но ты так на меня смотрел и я…, мне самой до чертиков захотелось, плевать думаю, а… потом уже ничего не думала, — чмокнув Алекса в нос, крепко прижалась к его губам. — Я скоро, — взмахнув перед его носом сногсшибательной спортивной попкой, которая, произвела бы фурор на любом бразильском карнавале, Софи танцующей походкой на цыпочках убежала. Она знала, что Алекс будет смотреть ей вслед, и знала, как выглядит сзади на приподнятых ножках. — «Пусть полюбуется, дурачок мой сладенький!» — А ты заметил, как Борис с Инной помолодели, это что-то! — прокричала она, уже заходя в ванную.

С той наводчицей из параллельного социализма был замечательный секс, превосходнейший. И сама, девчонка была просто конфетка, Катя…, тоже вроде получила удовольствие, хотя, уж кому-кому, а той…, точно нельзя доверять. Да и какая, блин разница, получила — не получила. Лучше бы всего этого не было… Алекс засунул те воспоминания на самую дальнюю полку. Когда-нибудь, они непрошено явятся оттуда, он знал это наверняка; и вспоминаться то приключение будет с лихостью и некоторым удовольствием — сегодня же пусть оно забудется как дурной сон. Он накрыл это воспоминание темным платком как клетку с надоедливым попугаем; пусть замолчит — задолбал уже. Когда-нибудь платок сползет, и он вспомнит…