Аврам Дэвидсон - Доктор Моррис Голдпеппер возвращается

Ипсилонец предложил расплатиться за червей, когда урожай в его родном мире поднимется до прежних размеров, слисом, пертсом, катчем и/или зуки из расчета фунт за фунт. Но когда д-р Моррис Голдпеппер (некогда питавшийся долгие месяцы этими веществами и их производными) сообщил, что лучшие из них по вкусу напоминают старый переплетный клей, м-р Дэнди отклонил это предложение. А также рыгнул.

— Извините меня, ребята, — сказал он, сконфузившись и придя в замешательство. — Это что-то вроде несварения на нервной почве, бывает у меня время от… Что это , к чертям, такое?

«Этим» оказался ряд предметов в маленькой коробочке, которую протянул ему инопланетянин с Ипсилона; с виду они не отличались от таблеток аспирина по пять гранов, а по форме походили скорей на крошечные претцели [5] сухой кренделек, посыпанный солью .

— Незначительные лекарства моей планеты, они, — сказал он, — от нездоровья желудка, толстой кишки, фриста и гранка помогают. Прими, прими, взращивающий червей Дэнди.

Он принял, и, пока он глотал, д-р Кроуфорд спросил: «Они еще от чего-нибудь помогают?»

Ипсилонец призадумался. «От артрита», — сказал он после глубоких размышлений. Доктор «Клем» публично признался, что время от времени оказывается жертвой заболевания, которое, по его предположениям, вполне может быть артритом в области левого колена, и проглотил один из пилюлеобразных претцелей прежде, чем коллега успел указать ему на то, что это ненаучный подход к глубоко научному вопросу.

В ту самую минуту вошел «Маленький Джимми» и напомнил отцу, что они обязаны заботиться о пятнадцати миллионах червей и по этой причине не смогут провести здесь весь день и всю ночь, как бы сильно он лично («Маленький Джимми») этого ни желал. Когда он нехотя смолк, явственно послышались приглушенные всхлипывания Мэри Джейн, стоявшей на улице.

Его отец встал. «Мальчик прав, — заявил он. — Что ж, пожалуй, мне придется вернуться завтра и продолжить обсуждение. Я, право же, надеюсь, что нам удастся что-нибудь придумать. До свидания». И они уехали на светло-кремовом кадиллаке, а д-ру Голдпепперу пришлось тогда заняться лечением воспалившегося зуба работника ранчо. Пришлось потрудиться над корнями и каналами. С помощью не вполне усердного коллеги работа пришла к успешному завершению.

Все легли спать довольно рано, не исключая и ипсилонца. «Я, пожалуй, приму еще одну такую штуковину», — заметил хозяин дома, собираясь отправиться наверх.

— Вас беспокоил в последнее время артрит? — заботливо спросил д-р Голдпеппер.

— Нет, а к чему рисковать? — прозвучало в ответ. — Спокойной ночи, «Морри». Спокойной ночи, Мэри Джейн. Спокойной ночи, э-э-э.

Мэри Джейн шмыгнула носом.

Следующее утро застало д-ра Морриса Голдпеппера за питьем сока розового грейпфрута (фрукта, который должен бы прославить Техас куда больше) в обществе одной лишь Мэри Джейн, которой нечего было сказать; лишь изредка раздавались слегка сдавленные всхлипывания.

Не успел он покончить с этим занятием, как приехали Дэнди, и м-р Дэнди старший ворвался в уголок для завтрака (размером с Главный Бальный Зал в отеле «Дейвенпорт»), его красное лицо светилось радостью. «Подействовало!» — крикнул он, и этот шум привлек на место действия ипсилонца. «Большой Джимми» приподнял его и закружился вместе с ним по комнате в танце. «Подействовало! Привело мой желудок в порядок, в каком он прежде никогда еще не бывал! Оно наверняка подействует и на артрит тоже! Я думаю, одна половина населения Соединенных Штатов страдает несварением на нервной почве, а у второй — артрит! М-р ипсилонец, скажите, вы не армянин? Я знавал очень славных армян! Я возьму семь с половиной миллионов белых и семь с половиной миллионов розовых, по червю за таблетку. Договорились?»

Инопланетянин пребывал в таком ошеломлении, что смог лишь кивнуть.

И тут вниз сошел д-р Кроуфорд. «Мэри Джейн, золотко, — изрек он, ступай-ка скорей на улицу да подари своему милому настоящий крепкий поцелуй по случаю доброго утра, слышишь? И скажи ему, что свадьба состоится !»

Обрадованная девушка с веселым визгом кинулась прочь из комнаты, а ее отец подмигнул, ткнул локтем в ребра двух землян и, понизив голос, сообщил: «Я обнаружил, от чего еще помогают эти таблетки! Ах, с добрым утром , Лилибелль!»

Д-р Голдпеппер, вознамерившийся было спросить, от чего еще, поднял голову, дабы узнать, что это за «Лилибелль», и — о, чудо! — ею оказалась миловидная экономка, к которой «Клем» раньше ни разу не обращался иначе, как «Миссис Дусит, мэм». Она покраснела и, прежде чем опустила глаза, стало видно, что в них мелькают искорки.

— Гм-м, — произнес «Большой Джимми» и добавил: «Ну, пожалуй, теперь нам понятно, что значит „Фрист“. А может, это „гранк“? М-р ипсилонец, сойдемся на пяти миллионах белых, пяти миллионах розовых и пяти миллионах зеленых. Сообщите этим самым фабрикам, чтобы готовились к увеличению выпуска продукции. Йиппи!»

— Йиихуу! — вскричал доктор Кроуфорд.

Инопланетянин ничего не сказал, только преклонил колени и поцеловал отвороты брюк д-ра Голдпеппера.

Как спасли Ипсилон Кентавра от истощения почвы и от голода, как техасская компания «Этичные Медикаменты Джима Дэнди Инкорпорейтед» со скоростью света выдвинулась в один ряд с большими корпорациями вместе с родственным ей синдикатом «Красно-Золотистые Гибридные Гигантские Дождевые Черви Джима Дэнди», как Джеймс Э.(Эльфонзус) Дэнди младший женился на Мэри Джейн Кроуфорд, как в ходе той же церемонии сочетались браком ее отец и миссис Лилибелль Дусит — суть темы слишком обширного содержания, чтобы д-р Моррис Голдпеппер смог осветить их здесь; он вновь пребывает в трудах и в добром здравии и, желая лишь добра и процветания зубоврачебному ремеслу Америки и человечеству, рад, что останется в памяти грядущих поколений лишь как изобретатель моста Голдпеппера, коронки Голдпеппера и как усовершенствователь полувыдвижного зажима, который носит его имя.

славой (франц.)

«Глазок» (исп.)

немедленно

кратком изложении

сухой кренделек, посыпанный солью