Владимир Михайлов - Дверь с той стороны. Исток

- Эй! - И продолжил, тяжело выговаривая слова: - Что это значит?

Человек повернулся к нему; это был главный штурман, пропавший вместе со своей группой. Пальцы командира от неожиданности разжались, оружие прильнуло к земле. Штурман спокойно посмотрел на командира.

- Не надо, - сказал он и махнул рукой. Он сказал это так безразлично, что стало ясно: думает он о чем-то другом.

- Не надо? Я тут решаю, что нужно. Опомнись, штурман! Откуда ты? Где твои люди?

- Ищут признаки, - легко ответил штурман. - Где-нибудь в лесу. - Он распростер руки, словно желая обнять весь этот лес и всех людей, находившихся в нем. - Зачем вы пришли? Наш срок еще не кончился, мы вправе искать до рассвета, а еще и вечер не наступил.

- Штурман! - сказал командир, чувствуя, как пальцы подрагивают от гнева. - Вы исчезли! И у нас нет топлива! Как же мы улетим обратно?

- Куда? - спросил штурман. - И зачем?

- Ты помешался! Этот воздух, наверное, так подействовал на тебя - ты утерял чувство реального! - Видно, гнев достиг максимума, и теперь уже никакими силами не удержать было того, что командир намеревался сказать. - Мало того, что ты подвел экспедицию, привел корабль куда-то - даже не знаю, как это назвать, - но ты еще и противоречишь мне, ты говоришь глупости! Ладно, мы закончим этот разговор позже, а пока я отстраняю тебя! Прокладку на обратный путь сделает Вернер. Где Вернер?

Командир огляделся, но Вернера нигде не было, хотя еще недавно он находился тут, среди спящих, командир мог поклясться в этом. Солнцев, математик, спавший тогда по соседству, был здесь; он поднялся и с наслаждением потягивался, и даже оклик командира не заставил его сразу же, как это бывало раньше, принять пристойную позу.

- Где Вернер, Солнцев?

- Не знаю, командир, - ответил математик небрежно, как будто его спросил посторонний и речь шла о вещах незначительных. Затем он, не обращая больше внимания на командира, повернулся к Альстеру:

- Мне приснилось любопытное решение. Помнишь, система уравнений, над которой мы бились на Земле?

Они, медленно ступая босыми ногами, отошли чуть подальше - выше по течению ручья, чем находилась вырытая роботом яма, и напились воды. Потом Альстер сказал:

- Пойдем, сделаем удочки. Рыба должна клевать на закате. Я читал.

- И костер, - сказал Солнцев. - Никогда не думал, что испытаю такое.

- Я тоже. Возьми посуду.

- Солнцев! - окликнул командир, багровея. - Альстер!

- Да-да, - сказал Альстер, вытаскивая из сумки посуду. - Мы пошли. Всего доброго, командир!

- Вы сошли с ума, Альстер! - выкрикнул командир, не зная в это мгновение, что еще можно сказать и что сделать.

- Разве? - произнес Альстер, удивляясь. - По-моему, нет. Просто я ощущаю между собой и всем прочим ту гармонию, существование которой всегда подозревал. - Он прислонился щекой к шероховатой, слоистой коре дерева. - Какая теплая… Ты готов, Тензор?

- Иду, Мегаватт, - откликнулся Солнцев.

Командир почувствовал, как кровь ударила в виски. Нагнувшись, он снова схватил излучатель, поднял его, готовый стрелять… Штурман спокойно и чуть иронически смотрел на него, и командир ощутил, как кровь от висков отливает к щекам.

- Оружие хоть возьмите! - крикнул он вдогонку, протягивая излучатель. Но они только отмахнулись и ушли. Командир оглянулся. Еще кто-то успел исчезнуть за это время, не сказав ни слова, не спросив разрешения. Штурман стоял рядом и улыбался, но не злорадно, а как-то умиротворенно, как никогда не улыбался даже своим интеграторам. Командир растерянно спросил:

- Что же это, штурман? Куда они? Зачем?

- За чем уходят люди? - сказал штурман. - За счастьем.

- Счастье? - пробормотал командир. Он всю жизнь искал планеты и цивилизации, находил, привозил сведения о найденном - разве не в этом заключалось счастье? За чем же пошли эти люди?

- Оно где-то тут, рядом, счастье, - убежденно сказал штурман. - Нам только надо еще что-то понять… Помнится, я как раз думал об этом, когда меня вспугнули твои роботы. Их вой отвратителен. Не вали деревья, командир, ради этого гнилого эргона. И не мути воду в ручье, пожалей рыб…

- Ну, знаешь ли! - сказал командир резко и, кажется, с трудом удержался, чтобы не подкрепить эти слова крепким ударом. - Хватит! Ты и в самом деле сошел с ума! - Слова эти показались ему исчерпывающим объяснением происходящего, и он повторил еще более уверенно: - Все вы спятили! Одурманены! Но я не позволю тебе, да и остальным тоже…

Он оглянулся на остальных. Их было теперь шестеро: еще один успел сбежать, а эти, видимо, колебались или еще не проснулись как следует, но в любой миг тоже могли махнуть на все рукой и уйти, растаять в лесу в поисках счастья - словно до сих пор его им и в самом деле не хватало.

- Не позволю! - очень громко сказал командир, понимая, что действовать надо сразу же, пока он и в самом деле не остался в одиночестве.

Он приблизил к глазам курсоискатель и установил индекс корабля. Стрелка повернулась; она указала прямо на ручей. Командир потряс приборчик; стрелка нехотя сдвинулась - теперь она указывала вниз по ручью. Командир стиснул челюсти. Курсоискатель вышел из строя, или же такая магнитная буря бушевала кругом, что точный приборчик сбился с настройки, хотя в основе его лежала не магнитная стрелка.

- Ты доведешь нас до корабля, штурман?

- Не знаю… Кажется, я забыл, где он. Да и был ли он?

- Довольно! - прорычал командир. - Радист!

- Я! - отозвался Мозель мгновенно.

- Попробуй связаться с машиной. Другой в эту бурю не смог бы, но ты… Остальным собрать оружие и снаряжение!

Мозель долго пытался пробиться сквозь возмутившийся эфир. Наконец он доложил:

- Есть корабль. Но слышимость никуда…

- Передай: двоим вывести вездеход и, настроив курсоискатель на нас, немедленно прибыть сюда. Погрузить и доставить синтезатор.

- На корабле останется только один человек, - вполголоса напомнил Мозель. - Не слишком ли мы рискуем?

- Корабль не свихнется. Он надежен, наш барк. О каком риске ты говоришь? Планета необитаема, и я понял, почему. Люди не могут тут жить: они сходят с ума. Гибнут. Наверное, такая судьба и постигла экспедицию с Гиганта. Но мы, по какой-то счастливой случайности, оказались менее восприимчивыми к той отраве, что носится здесь в воздухе. И мы сообщим всем, что это не Исток, а планета-ловушка, жестоко карающая людей за легковерие! Мозель, пусть те, кто поведет машину, наденут кислородные маски. И вы наденьте немедленно!

Нехотя, но люди все же достали маски и, расправив, надели. Теперь они перешли на автономное питание кислородом, и никакая отрава, рассеянная в воздухе, не была им более страшна. Только штурман словно не расслышал распоряжения. Капитан подошел и сунул маску ему в руку. Штурман не сжал пальцев, и маска упала на землю, звякнув плоской коробочкой синтезатора кислорода. Командир прищурился; навигатор покачал головой: