Адам Вишневский-Снерг - Оазис (сборник)

Я схватился на ноги.

В зеркале мелькнуло отражение моего искаженного лица. Я замер, вглядываясь в положение статуй, которые уже не были теми самыми статуями. Мне сложно было поверить в произошедшие в них перемены. Из-под топчана доносился длительный, разбитый на целую последовательность писков, тресков, шорохов и резкого скрежета отзвук ломаемого дерева. Я упал на колени и заглянул туда. Какое-то мгновение я еще видел изогнутую дугой доску, которая образовывала боковину ящика для постельного белья. Хотя и совершенно неподвижный, шар изо всей силы напирал на сопротивляющуюся доску, где-то на самой средине ее длины. На моих глазах доска с сухим треском разломалась. Шар все так же оставался на месте.

Я подбежал к телефону.

— Соедините меня с полковником, — крикнул я в трубку.

— С каким полковником? — спросил матовый женский голос.

— С каким угодно?

— Может это быть полковник Гонед?

Спокойный тон вопрос довел меня до ручки.

— Да тут крайне важное дело! Поспешите, — прошипел я в микрофон с едва сдерживаемым бешенством.

Тишина. Я глядел на статуи. Они были такими же недвижными, как и раньше (не знаю почему, но именно этот факт, я про себя акцентировал). Но в течение моего сна они передвинулись совсем в другие места и застыли в новых, выражающих уже совершенно иную фазу того же самого движения позах, в постоянном — хотя и неухватимом по времени — стремлении к его продолжению.

— Полковник Гонед. Слушаю вас.

— Они движутся!

— Что еще за "они"? Кто это говорит?

— Статуи! А говорит Порейра.

Снова тишина.

— Ну и что? Пускай себе движутся, если им так нравится. А мне до этого какое дело?

— То есть как? Ведь... статуи! Вы поняли?

— Спокойно, господин Порейра. Вы кричите как сопляк, у которого только-только открылись глаза. Что вы, собственно, от меня хотите? Это ваша проблема, не моя! Прощайте!

Я был зол на себя, поскольку мог предвидеть такую реакцию с его стороны.

— А вы точно уверены, — спросил я, поскольку мой собеседник еще не повесил трубку, — чья это проблема? Что находится в соседней комнате, возле которой стоит топчан?

— Вы там сидите?

— Со статуями. Все время.

— Минуточку... погляжу на плане.

Он замолчал. Я глядел на пол. Две точки: место, где перед тем находился шар, и второе, место его нынешнего положения — соединяла прямая, процарапанная в краске и открывающая сталь пола, светлая черта. Более четкие, хотя и менее регулярные царапины виднелись за ногами девочки и возле когтей собаки. Правое колено девочки, согнувшийся ботиночек все правое предплечье соединялись с полом, заслоняя приближенное к нему и скрытое в всклокоченных волосах лицо, зато выброшенная наискось и в бок над изогнутым туловищем вторая рука с расставленными пальцами и выпрямленная левая нога повисли в воздухе. Вся фигура девочки представляла сейчас одну из последних фаз падения, как будто девочка на бегу споткнулась. Поза же собаки сейчас была еще более динамичной: она стояла на широко расставленных задних лапах, когти которой взрезали завитую тонкой стружкой краску, со столь изогнутым туловищем, как будто собака пыталась схватить себя за хвост. Ее передние лапы, оторвавшиеся от пола и вместе с частью туловища скрученные в бок, целились в ином, чем ранее, направлении — в сторону зеркала, точно так же, как и вытянутая шея, раскрытая пасть и вытаращенные по причине какого-то внушающего ужаса глаза.

— Там находится подстанция высокого напряжения, — услышал я голос Гонеда. — И что с того?

— Тогда через какое-то время, час через три или позднее, шар взломает стену и попадет туда, в средину.

— Что? С чего это вы сделали такой вывод?

— Он уже разбил топчан, который стоял у него на пути, и все указывает на то, что очень медленно, но безостановочно, он приближается к той самой стенке. Можете прийти сюда и увидеть. Шар неслыханно тяжелый. Этого я вам еще не говорил, так как считал, что хоть какие-то факты вам известны. Не знаю, понимаете ли вы степень опасности, вытекающей из громаднейшей инерции этого шара. Потому что масса у этих статуй просто невероятная. Точно такой же величины фигуры, отлитые из свинца или даже платины, были бы перышками по сравнению с их массой, которую пока что я просто боюсь оценивать. Я знаю лишь одно: шар будет разрушать все на своем пути, и, возможно, вы даже не найдете способа его остановить.

— С этого нужно было начинать. Сейчас буду на месте...

Гонед продолжал говорить, но по резко уменьшившейся громкости голоса я понял, что он отвел микрофон ото рта и обратился к кому-то другому.

— Раниэль! Возьмите себе в помощь Сента и пойдемте все в комнату теней. Порейра утверждает, что трансформаторам грозит опасность разрушения, а мы не можм позволить, чтобы произошел перерыв в подаче тока.

Через мгновение он отключился.

7. КИСЛОРОД И ОРУЖИЕ

В коридоре, ведущем ко мне в комнату, я столкнулся с Асурмаром. Он стоял в группе нескольких мужчин и женщин перед дверью с надписью СТОЛОВАЯ и был занят беседой с молодым, двадцати с лишним лет мужчиной, которому указал на меня рукой, когда я приблизился к ним.

— А вы не идете на ужин? — спросил он, выходя мне на встречу. Этим простым вопросом он застал меня врасплох, потому что я мыслями еще оставался со статуями, и только после его слов до меня дошло, насколько я проголодался.

— С удовольствием бы что-нибудь поел. Но, может, перед тем следовало бы чуточку привести себя в порядок? — указал я на свою несколькодневную щетину. — Как-то в последнее время не было времени...

— Глупости! — перебил он меня. — Опять же, у вас наверное нет талонов. Гонед не давал вам карты на довольствие?

— Нет.

— Обратитесь к нему при первой же возможности. А пока можете воспользоваться моим приглашением. У меня есть парочка талонов. В канун своего старта Вайс подарил мне.

Во время этой беседы товарищ Асурмара стоял рядом с нами и присматривался ко мне вытаращенными, слегка мечтательно-отсутствующими глазами, в которых, однако, время от времени мелькали нетерпеливые искорки.

— Господин Уневорис, — здесь Асурмар указал жестом головы на молодого человека, — вот уже пару часов допытывается о вас. Похоже, что ему хотелось бы обменяться с вами парой слов на темы... скажем так... интересующие вас обоих.

— Дело в том, что только настоящий физик, как вы, сможет понять, что я имею в виду, — отозвался незнакомец, похоже, только лишь затем, чтобы я отнесся к нему дружелюбней.

Увидав, что он протянул руку, я пожал ее.

— Только поговорим мы в другой раз, — предупредил я его.

— Естественно, — вмешался Асурмар. — А вначале спокойно поужинаем. Зачем сейчас нервничать.

— Я имею в виду не дружескую беседу, не говорю и про приятное времяпровождение, — подчеркнул Уневорис, все еще силясь улыбнуться.