Алексей Вязовский - Режим бога. Восход Красной Звезды

- Играете в баккара? - поинтересовался Магнус у нас с Анной

- Нет, но мы с удовольствием попробуем - сказал я, усаживая Анну справа от крупье, и приземляясь в кресло рядом с ней.

- Какие правила у этой игры?

- Если вы играли в блэкджек, где нужно набрать сумму очков как можно ближе к двадцати одному, то легко поймете правила этой игры - толстяк принялся ловко тасовать карты - Цель игры: имея на руках две-три карты, набрать девять очков или чуть меньше. Банкомет, объявляет ставку, раздает две карты вам и себе. Если кто-то не выиграет сразу, можно взять еще по одной карте. Картинки и десятки - это ноль очков. Две картинки на сдаче называются баккара. Туз - одно очко, все остальные карты - по номиналу. Но в сумме очков учитывается только последняя цифра. То есть девятка и пятерка дают четыре очка, а не четырнадцать. Если счет равный, играем новую партию.

- Вроде не сложно... - посмотрела на меня Анна - А сколько в банке?

- Играем по маленькой - усмехнулся Синатра - Сейчас пять тысяч, очередь банковать у Магнуса.

Толстяк закончил тасовать карты и заправил четыре колоды в специальные ящички - сабо. Подвинул их "Кощею".

- Имейте в виду - певец прикурил новую сигару, обдавая нас клубами дыма - Когда банкомет сдал вам две карты и вы набрали восемь или девять очков, вы раскрываетесь. И выигрываете, если только банкомет не набрал столько же. Банкир же может заглянуть в свои карты, только когда вы постучите пальцем по столу, то есть попросите еще карту. Если постучите по картам, это значит, что вы остаетесь при своих.

Я покопался в карманах и выложил на зеленое сукно свои фишки. Три тысячи триста долларов. Явно меньше чем в банке. Анна поняла мое затруднение и достала из сумочки свои фишки. Их оказалось еще на двадцать тысяч

- За нас играет Виктор - девушка подвинула мне свои фишки

- Принято - поклонился крупье - Господа, начинаем

Конгрессмен Магнус наклонился к ящичку, чуть встряхнул его, подравнивая колоды, и прижал к сукну указательным пальцем первую карту, показавшуюся из отверстия, отодвинул ее вправо, в сторону Синатры. Потом вытащил карту для себя, затем вторую для певца и еще одну для себя. Застыл, не прикасаясь к картам и пристально вглядываясь в лицо Синатры.

Накрыв широкой ладонью карты, Синатра склонил голову и осторожно открыл угол верхней карты. Затем другой рукой чуть выдвинул нижнюю так, чтобы была видна только она. Лицо певца при этом оставалось каменным.

- Нет, - сказал он ничего не выражающим голосом.

Карты Магнуса лежали в нескольких сантиметрах от его сцепленных рук. Правой рукой он придвинул их к себе и легким щелчком перевернул их. Это были четверка и пятерка. Девять на сдаче. Он выиграл.

-- Девять на банке, -- ровным голосом сказал крупье. Своей лопаткой он перевернул карты Синатры и так же бесстрастно объявил: -- И семь.

После этого он забрал со стола битые семерку и даму и опустил карты в прорезь в столе рядом со своим креслом. Они упали в металлическую коробку с громким стуком, следом отравились карты Магнуса. Синатра снял с большой стопки тысячных жетонов пять кружков, и крупье придвинул их в центр стола к кучке фишек банка.

- В банке десять тысяч - объявил крупье

- Принимаю - сказал Синатра пользуясь своим правом отыграться

Глаза конгрессмена радостно блеснули. Я усмехнулся про себя - "Да ты азартный, Парамоша!"

Следующая раздача также не принесла певцу удачу. Взяв третью карту, Синатра смог набрать только четыре очка против семи у банкомета.

- В банке двадцать тысяч - пересчитав фишки выдал крупье

- Принимаю - Я смело вступил в бой. У нас денег хватит как раз на одну ставку - либо пан, либо пропал.

Две карты припыли ко мне по зеленому морю сукна. Как спрут, притаившийся за камнем, "Кощей" следил за ними с другого конца стола. Я спокойно придвинул карты к себе, заглянул в них, дав посмотреть Анне. Челюсть свело судорогой, так сильно я сжал зубы. Это были две дамы, и обе красной масти. Худшего расклада быть не могло. Ни одного очка. Ноль. Баккара. Надо отдать должное Анне - в этот сложный момент она сумела сохранить невозмутимое лицо.

-- Карту, -- сказал я, изо всех сил стараясь не выдать интонацией охватившего меня отчаяния. Магнус буравил меня взглядом, пытаясь догадаться, что у меня за расклад. Потом неторопливо открыл свои две карты. У него были король и тройка черной масти: всего три очка.

Нет, для меня еще не все было потеряно. Настал момент истины. Конгрессмен постучал по ящичку, извлек карту и медленно ее перевернул.

На стол легла девятка червей, моя долгожданная девятка. Это победа!

Крупье тихонько подтолкнул ее вперед. Магнусу пока эта карта не говорила ни о чем. У меня мог быть и туз, и двойка и даже пятерка. Тогда максимум, что я мог иметь с этой девяткой, было четыре очка. Конгрессмен облизал пересохшие губы, посмотрел на мои карты, потом на свои, снова на мои... И решительно взял себе еще одну карту. Открыл ее и с плохо скрываемым торжеством глянул на меня. Пятерка треф.

- Восемь в банке - объявил крупье. С извиняющимся видом он потянулся лопаточкой к моим картам. Никто не сомневался, что это был мой проигрыш. Но две дамы легли на сукно рядом с девяткой.

-- И девять. Победил мистер Селезнев.

Все вздохнули. И разом заговорили, комментируя произошедшее.

- Второй раз такое вижу - признался Синатра

- Да, бывают чудеса в баккара - согласился толстяк - Но редко.

- Продолжаем - Конгрессмен достал из карманов фишки, пересчитал их, добавил к ним пачку стодолларовых банкнот. Пачку и фишки проверил крупье, подвинул в центр стола

- В банке восемьдесят тысяч

Теперь уже я внутренне охнул. Таких ставок у меня не было и в "прошлой жизни". Анна крепко сжала мою руку. Тоже волнуется. Рядом с нами появился сервировочный столик на колесиках, с бутылкой Кристалла и бокалами. Не спрашивая, я наполнил бокалы шампанским до краев и мы с Анной осушили их одним глотком. А, была, не была!!!

- Принято.

И новые две карты скользнули ко мне по сукну. Я приподнял их правой рукой и, едва заглянув в них, бросил открытыми на центр стола.

- Девять, -- сказал крупье.

Конгрессмен, молча, смотрел на своих двух черных королей.

- Баккара - крупье передвинул ко мне горку фишек и пачку долларов.

На Магнуса было жутко смотреть. Лицо побледнело, по лбу текли капли пота, глаза лихорадочно горели.

- Под вексель!

- Уорен, Уорен! - Сарно встал и подошел к конгрессмену - Одумайся...

- Под вексель - упрямо произнес мужчина.

Толстяк, вздохнув, позвонил в колокольчик, что стоял у него под рукой, и в кабинет заглянул сотрудник казино. Пока он шептался с ним, я успокаивающе погладил взолнованную Анну по плечу. Синатра тем временем закурил еще одну сигару, успев шепнуть что-то на ухо девушке.