Георгий Шахназаров - И деревья, как всадники… Повести и рассказы

Но Гаврила ее почти уже не слушал. Лихорадочно натянув штаны, не позаботившись застегнуть пуговицы на рубахе и завязать тесемки на ботинках, он рванулся к выходу.

- Куда ты? - успела вскрикнуть Настя.

- К ихней супруге, - донесся его ответ.

В несколько прыжков Гаврила одолел лестницу, добежал до телефонной будки, расположенной, к счастью, у самого их дома, рядом с продмагом, снял трубку, бросил десятикопеечную за неимением двух копеек, набрал 03.

- Милиция? - спросил он, услышав мужской голос. И, получив подтверждение, завопил: - Давай на выручку, браток! Марсианец у нас побывал! Украл тело… Поспешайте!

Швырнув трубку на рычажок, Гаврила помчался на пятый этаж, остановился у солидной, обитой красным дерматином двери, нажал кнопку. Раздался мелодичный звон на мотив «Вернись в Сорренто», и вспомнилось, что за обивку двери и установку звонка он содрал с Лутохина пятьдесят целковых. Послышались шаги, его осмотрели в глазок, дверь распахнулась.

- Это вы, Гаврила Никитич, - спросила Диана Лукинична, запахиваясь в халатик. - Что-нибудь случилось?

- Да в общем ничего особенного, - сказал Гаврила, переминаясь с ног.и на ногу. - Только вот марсианец вселился в тело вашего Никодима и навестил мою Настю.

Гаврила ждал, что Диана рухнет в обморок, и готовился даже бежать звонить в «Скорую», но он недооценил своей заказчицы. Это была железная женщина. Она только поджала губы.

- Я подумал, что, если марсианец захватил тело вашего муженька, так Никодим Лукьянович ни за что не ответственны. Они же не по своей воле. Так что у меня к ним никаких, можно сказать, претензий. Вы не беспокойтесь, я в милицию позвонил, они схватят этого насильника…

Гаврила остановился, вспомнив, что второпях не сообщил дежурному по милиции адреса и фамилии не назвал: «Где же и кого они искать будут? А если даже найдут, как изгнать марсианца из лутохинского тела? А если изгонят, вернется ли Никодимов дух в свою обитель?» Будучи атеистом, Гаврила внутренне наморщился при необходимости употребить понятие «дух», но ничем заменить его не смог. И мелькнула у него мысль, что изгнанная марсианином душа едва ли вообще цела, следовательно, нет больше на свете самого Лутохина.

Он поднял на вдову сострадательный взгляд и хотел было осторожненько подготовить ее к трагическому выводу, но осекся, заметив, что Диана с интересом разглядывает его бычью шею и выпирающую из распахнутого ворота волосатую грудь.

- Вот как я поверила в марсианина! - сказала она, ловко сформировав из трех пальцев фигу и поводя ею перед самым Гаврилиным носом. - Сукин сын, Никодим, я давно догадывалась, что он мне изменяет, но не знала с кем. Что же, ты этого хотел, Жорж Данден! - И она потянула Гаврилу за рукав.

- Кто это, Жорж? - спросил он, еще не соображая, куда и зачем его приглашают.

- Один мой знакомый, - ответила Диана, улыбаясь. - Идемте, Гаврила Никитич, я вам сейчас все растолкую.

Городу Заборьевску не менее трех столетий. В местном краеведческом музее есть данные, что назван он так не потому, что в нем много заборов, а потому, что расположен за бором. С течением времени, однако, бора не стало: должно быть, мало-помалу его перевели на заборы. Чего не случится за триста лет! Вот только марсианское нашествие горожане испытали впервые.

Ближе к полуночи тьма установилась на улицах кромешная. Словно какой-то озорной маляр прошелся кистью по поднебесью и наглухо зачернил все отверстия, сквозь которые пробивался на землю звездный свет. Вдобавок вязкий туман от реки окутал электрические фонари, и мерцали они без проку. Прохожему стало совсем худо - что ни шаг, рискуешь споткнуться о булыжник или угодить в лужицу. Словом, лучше ночи для захвата города космическими пришельцами не придумаешь.

- Вот они ее и выбрали, - сказал человек вполголоса и самодовольно хмыкнул. Он шел посередине пустынной улицы, ухитряясь обходить препятствия, будто ведомый неким внутренним локатором. И бормотал себе под нос: - Пусть спящий проснется. Рожденный ползать пусть взлетит!.. Это вам, уважаемый Сергей Сергеич, не дебет-кредит, и не «опять ты напортачил», и не «когда же ты ума-разума наберешься?». Я-то набрался. Все ваши гнусные делишки, все хитроумные приемчики, посредством коих вы запускаете ручищи в государственную казну, вижу. Всегда видел, а теперь скажу, кому надо, учтите. И вас, моя любезная помыкательница, поставим на место! В ногах будете ползать, просить прощенья за тюрю, за кашу, за «у всех мужья как мужья…». Прочь сомнения, настала пора действия! Вперед, и ни шагу назад - вот наш марсианский девиз!

Окончание этой странной тирады пришлось как раз на угол Шекспировской и Краснопрудской, где в новом белокаменном здании, гордости заборьевских архитекторов и городских властей, разместилась центральная аптека. Была она непомерно велика и с шиком отделана; иные критиканствующие горожане утверждали, будто денег, затраченных на ее сооружение, хватило бы на Петергоф или по крайней мере на три дюжины жилых домов. Но большинство относилось к аптеке одобрительно, резонно полагая, что не крышей единой жив человек, надо заботиться и об эстетике, а главное - оставить нечто стоящее потомкам.

Безоговорочно и с воодушевлением приняла аптечный дворец молодежь. Причиной тому был грандиозный холл со стенами из красного пластика и с навесным ажурным бревенчатым потолком, опиравшимся на 65 изящных коринфских колонн. В холле, таким образом, образовалось множество укромных уголков, что делало его, особенно в ненастье, незаменимым прибежищем для всякого рода интимных и деловых встреч.

- Перст судьбы! - сказал человек, вглядываясь в освещенную витрину, где, на фоне кумачового полотнища с лозунгом «Лечись заблаговременно!» были выставлены противогриппозные медикаменты. - Конечно, - продолжал он рассуждать вслух, - можно было бы ограничиться и одним разом, но раз - это вдохновение, это порыв, а в известном смысле и случай. Нужна привычка. Нужна система. Надо навсегда отбросить слабость и подавить страх. Вперед, и ни шагу назад!

Он дрожащей рукой достал из кармана чулок, натянул его на лицо и распахнул аптечную дверь.

В зале было десятка два людей: часть стояли у прилавков, у касс, прочие, попрятавшись за колоннами, были заняты выяснением отношений. Несмотря на то что пришелец изо всех сил хлопнул массивной дверью, никто и ухом не повел.

- Я марсианин! - крикнул было он, но как-то вяло, уже соображая, что для просторов, воплотивших эстетические амбиции заборьевских градостроителей, крик его подобен муравьиному писку Нет, ограбить эту аптеку можно было не иначе как только с помощью портативного мегафона с усилителем.

Грабитель в полнейшей растерянности топтался у входа, его трясло от обиды на мироустройство, а также на злокозненное стечение обстоятельств, помешавших деянию свершиться.