Анатолий Днепров - Формула бессмертия. Повести и рассказы

- Проклятые…

Стрельба прекратилась. И тогда голос стал еще более явственным:

- Проклятые звери… Изверги… Будьте вы прокляты…

- Это кто? - громко спросил немецкий генерал.

- Это новенький экземпляр, - весело объявил Грабер, - Один наш бывший биолог, Фрелих. Помните, я вам докладывал. Он здесь решил организовать бунт.

Фрелих! Фрелих! Тот самый Фрелих, который приносил мне на анализ кроличью кровь. Тогда его избил Шварц. И вот что они теперь с ним сделали!

- Будьте вы прокляты!.. - простонал Фрелих. К нему подошел генерал и изо всех сил ударил по его лицу железной палкой.

- Будьте вы прокляты… - продолжал говорить немец. Это было страшно. Немецкий генерал избивал своего изуродованного соотечественника! А тот с нечеловеческим упорством продолжал повторять слова проклятья.

В это время послышался громкий хохот Грабера.

- Вот видите! Вы его лупите, а ему все нипочем! Каков, а? Ведь такие устоят против чего угодно!

- А ну-ка, поставьте его к стенке, - скомандовал озверевший немец. - Дайте по нему хорошую очередь, чтобы знал!

- Не стоит. Он еще не полностью отвердел. Его тело еще недостаточно плотное.

- Черт с ним. Ставьте! - приказал генерал, вытирая платком потное лицо.

- Будьте вы прокляты… - стонал Фрелих.

- К стенке! Нечего церемониться! - настаивал немец.

- Может быть, не стоит, господин генерал, - заметил американский полковник.

- К стенке! Вы, американцы, должны научиться быть жестокими, иначе мы никогда не выиграем войну!

- Через неделю он будет как и все, - пояснил Грабер.

- Будьте вы прокляты…

- К стенке!!

Грабер с сожалением пожал плечами и, подойдя к Фрелиху, стал подталкивать прутом. Тот медленно пошел к стенке, и я заметил, что в его осанке еще осталось что-то человеческое, живое. Он шел, подняв тяжелую голову так высоко, как мог, а его неподвижные глаза горели ненавистью.

От ярости и возмущения у меня потемнело в глазах, тело покрылось холодным потом, сердце, как тяжелый молот, колотилось в груди. Сам того не замечая, сжав кулаки, я выступил из укрытия.

- Огонь! - крикнул немецкий генерал доктору Шварцу.

- Будьте вы прокляты… - простонал Фрелих. Я сорвался со своего места и бросился на Шварца. Я схватил его за горло, опрокинул на спину и, оттащив от пулемета, принялся бить по лицу.

Дальше я не помню, что было. Послышались выстрелы.

Кто-то закричал. Ко мне подбежали, ударили по голове…

Я очнулся от острой боли в правой руке. Открыв отяжелевшие веки, я увидел прямо перед собой чьи-то пальцы, державшие огромный шприц, который медленно наполнялся кровью. Вторая рука сжимала мой локоть. Я поднял голову и увидел, что на краю кровати сидит женщина. Это была фрау Айнциг.

Заметив, что я очнулся, она резко проговорила:

- Не шевелитесь, Мюрдаль, не то сломается игла.

- Игла? - ничего не соображая, спросил я.

- Да, игла. Видите, я беру из вены кровь.

Я попробовал потянуть руку, но она навалилась на меня всем телом и сквозь зубы процедила:

- Черт бы вас побрал! Не шевелитесь, иначе будет плохо!

Я уставился на цилиндрический сосуд в ее руках. Айнциг ловко выдернула иглу из вены и положила на ранку кусок ваты, смоченной йодом.

- Теперь сожмите руку в локте, плотнее.

Она поднесла шприц к глазам. Я следил за ее движениями, и постепенно в памяти начали восстанавливаться картины недавно увиденного и пережитого кошмара.

- Что вы хотите со мной делать? - спросил я.

- Ничего особенного. Беру вашу кровь на исследование.

- Для чего?

Она повернула ко мне свое тонкое, бескровное, заостренное лицо и ответила с усмешкой:

- Чтобы знать, с чего начинать.

Комната, где я лежал, была небольшая, светлая, со стенами, выложенными белым кафелем. Она напоминала операционную. Сквозь широкое окно виднелось голубое небо и справа - край серой бетонной стены. Айнциг подошла к окну и уселась за небольшой столик со стеклянной крышкой, на котором стояли пузырьки с растворами, пробирки в штативах, никелированные коробки с инструментами. Мою кровь она разлила по нескольким пробиркам, а оставшуюся часть выплеснула в стеклянную кювету. В нее она опустила два электрода, от которых провода тянулись к черному эбонитовому ящику.

- Вы измеряете концентрацию водородных ионов?

- Вы догадливы! - едко ответила она. - Хотя я терпеть не могу возиться с поганой кровью французов и арабов.

- Видимо, вам больше нравилось возиться с кровью своих соотечественников, например с кровью Фрелиха?

Фрау Айнциг вскочила со своего места и, нагнувшись надо мной, зашипела:

- Он не мог быть настоящим немцем! Иначе он никогда не пошел бы на такую подлость! Он хотел поднять бунт в институте из-за окаменевшего черномазого кретина! Это только французы, арабы, негры, русские и прочие…

Я не понимал, чего здесь было больше - фанатизма или патологической жестокости. Передо мной стояла женщина-зверь, участница самого подлого и грязного преступления.

- Когда-нибудь, фрау Айнциг, вам будет плохо, ох и плохо!.. - простонал я и отвернулся к стенке.

Мне вдруг стало противно смотреть на эту гадину с завитыми бесцветными волосами, с тощей плоской фигурой, с остроносой маской вместо лица.

Айнциг хихикнула и вышла из комнаты. Я слышал, как она покатила впереди себя столик со склянками и инструментами.

Через некоторое время я встал с кровати и подошел к окну. Это был последний этаж здания, которое я раньше называл «резиденцией Грабера». Справа возвышалась водокачка, а прямо виднелась ограда, за которой стояли два ангара - малый и большой. Там Грабер демонстрировал своих каменных чудовищ.

Голова еще болела от удара, и я вернулся на свою койку. Необходимо о многом подумать. Нужно решить, что делать дальше. Нужно, наконец, приготовиться к неизбежной участи.

Смысл работы института Грабера стал предельно ясным. Я вспомнил, как однажды сказал Пуассон: «Мне кажется, Грабер хочет проделать в биологии какую-то штуку…» В биологии? Нет. В самой жизни. Грабер создает совершенно новый органический мир, животный и растительный, в котором роль углерода выполняет кремний. Он научился создавать кремнийорганические растения. Он создает кремнийорганических животных. Он добрался и до человека. Ему удалось создать каменных уродов, которые по его замыслу должны стать идеальными солдатами для будущей войны.

Так вот зачем лаборатория создана в пустыне! Здесь море песка, необъятные океаны окиси кремния, аналога окиси углерода. Как углекислый газ необходим для питания травы, цветов, деревьев, так окись кремния необходима для питания кремниевых растений. Каменные растения нужны для питания каменных животных. Животные и растения вместе служат пищей для каменных роботов…