Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)

- А что, если да? - спросил он.

- Тогда ты зануда! - объявила Азалинда.

- Да! - с гордостью подтвердил фон Зейл, после чего аккуратно надел на голову Герды коническую шляпу восточноазиатского фасона, серебристого цвета, с синей надписью готическим шрифтом «LUNAPOTAM RULES!», и прокомментировал, - Профилактика солнечного удара. Кстати, сувенир локальной программы беспилотной астронавтики.

- А-а… - протянула Герда, - …Лунапотамы, это штуки, о стартах которых 3 дня назад идиоты из глобальных таблоидов заявили, как о первом залпе новой большой войны?

- Да, любимая, все верно, кроме утверждения об идиотах. Они не идиоты, они отлично сыграли на фьючерсах за прогнозируемый час паники на индомалайских биржах.

Герда вздохнула, молитвенно сложила руки перед грудью, и подняла взгляд к небу.

- Научусь ли я смотреть сразу на финансовую цель публикаций в таблоидах?

- Ты научишься, я помогу тебе, - пообещал фон Зейл, а затем спросил, - вы не в курсе, Китиара Блумм уже выходила из каюты, или еще спит?

- Вроде бы, она еще не выходила, - ответила Азалинда.

- Хэх! Тогда надо будить ее. Через полчаса мы все едем на «Summers Warf».

- Ладно! - Азалинда махнула рукой, - Я самая бестактная. Я пойду будить Китиару.

- Твоя бестактность это ценный гуманитарный ресурс, - сообщил фон Зейл.

…

Нелегка жизнь журналиста в условиях экстремальной экспедиции. Экспедиция еще не началась, но тебя уже бесцеремонно будят через час после рассвета и, не оставив даже времени, чтобы толком позавтракать на борту круизного парусника, тащат на берег. В результате, журналист, едва успев кое-как помыться и заглотать порцию йогурта, уже попадает в сюрреалистическое место, названное фармстэд Саммерс. «Фармстэд» здесь означал примерно то же самое, что «хоумстэд» в Америке середины XIX века (дом и фермерский участок, устроенный на свободных землях). В Америке той эпохи имелся огромный земельный ресурс, и хоумстеды нарезались по 65 гектаров. На современном Косраэ было вообще всего 11.000 гектаров земли, а если вычесть Центральный горный массив, общественные земли, компактные поселки, и зарезервированные промзоны, то оставалось совсем мало. Но претендентов на хоумстэды (фармстэды) тоже было мало: революция и война вызвали эмиграцию почти всех бывших жителей, а остров Косраэ населили иммигранты - «новые канаки» (kanaka-foa), изрядно милитаризованные нео-анархисты, преимущественно выходцами из развитых стран. Совет мэров-комиссаров, избранный этой публикой, придумал некий разумный метод, и поделил эти свободные земли. Так семье, состоящей из местного этнического янки, капитана-авиатора Джона Корвина Саммерса, и трех молодых канадских ведьм-фридайверов, достался фармстэд чуть севернее Тофол-тауна - этакий шестиугольник около 5 гектаров с куском берега.

Теперь участок был застроен по периметру (с просторным внутренним двором). Стиль застройки - бешено эклектичный. 50-метровый жилой ангар (модерновая трехэтажная конструкция из пенобетона) соседствовал с бамбуковой водяной мельницей (будто из музея китайского средневековья). Еще два модерновых сооружения (одно – вроде 10-метрового кубика Рубика, другое - вроде стилизованной 3-ярусной китайской пагоды) соседствовали с почти первобытной кухней во дворе под навесом. И особый изыск: в одном углу - 30-метровая водонапорная башня, дополненная жилыми пристройками, в другом углу – фантастическая 30-метровая прозрачная сфера (тот самый Астрариум).

Понятно, что в таком архитектурном ансамбле обитает не четыре человека, а намного больше. Сейчас во дворе находилось полдюжины персон, среди них не было никого из Саммерсов (и ни одного европеоида - все папуа-полинезийцы и филиппинцы), но они превосходно знали фон Зейла. Соответственно, дружеские объятия, и кружка портера «Walpurgisnacht» от здешней хиппи-пивоварни. Все названное досталось также Герде, Азалинде и Китиаре. А несколькими минутами позже во двор вышел капитан Корвин.

.

*** Троянский конь с Каролинской Итаки ***

* Спец-репортаж Китиары Блумм для журнала RomantiX *

* Капитан Джон Корвин Саммерс в домашней обстановке (аудио-видео запись) *

Хорошо сложенный, широкоплечий, наголо бритый мужчина приблизительно 35 лет. Глянув мимолетно, можно было принять его за туземца - из-за темного загара. Но уже секундой позже, отметив белые брови, выгоревшие на солнце, и светло серые глаза, и уловив типичные валлийские черты лица, можно было прийти к иной гипотезе. Такой экстерьер, говорят, был у простых парней, которые в начале XVII века поехали искать счастье из Старой Англии в Новую (заокеанскую). Так что можно было предположить этнически-географическую предысторию этого персонажа с точностью до региона.

- А твои предки что, из Западной Англии? - предположила Китиара, когда они уселись вдвоем за столом на верхнем ярусе стилизованной пагоды, откуда открывалась полная панорама лагуны Лелу с несколькими маленькими заливами.

- Типа того, - ответил Корвин, - хотя, если суммировать все семейные предания Новой Англии, то получится, что на «Мэйфлауэре» была не сотня колонистов, а сотня тысяч.

- Ясно, - Китиара кивнула, - а как твоих родителей занесло на Косраэ?

- Ну, - он улыбнулся, - в детстве они что-то пели в церковном хоре, а затем, в юности двинулись, вместе с родителями Норны, сюда, на Косраэ нести, как бы, слово божье.

- Норна? – переспросила она, - Что, Джой Прест Норна, шеф фонда НТР Меганезии?

- Ага, верно. Я ровесник ее старшей сестры, дети которой сейчас у меня стажеры. Их чрезвычайно правильная мама периодически звонит мне из Гонолулу и требует, типа, рапорт: как там мальчик Иллэ и девочка Элли? Я рапортую… В пределах разумного.

- Корвин, а какого они возраста? В смысле, племянник и племянница Норны.

- Ну, Иллэ почти 17, Элли почти 15. Практически взрослые ребята. Они способные, но непоседы, как их знаменитая тетя. Но, хватит о семейном. Давай уже к делу, ОК?

Китиара Блумм очень хотела раскрыть драматическую тему того, как Алюминиевая революция прошла сквозь семьи, будто лезвие топора, но она понимала, что эта тема выглядит не особо привлекательной для членов самих «разрубленных» семей. И она, подняв ладони и резко выдохнув, объявила:

- ОК! К делу! Корвин, когда у тебя возникла идея заняться астронавтикой?

- Эта идея, - ответил он, - возникла не у меня, а у дядьки по имени Хуан Ларосо.

- Безумный профессор Ларосо, идейный лидер секты тау-китян? - спросила Китиара.

- Хэх… Я отвечу: да, но с поправкой: безумие Хуана Ларосо сильно преувеличено.

- Подожди, Корвин, ты что, считаешь его идеи нормальными?

- Прикинь, Китиара: это смотря, что считать нормальным. К примеру: я живу с тремя ведьмами-фридайверами, идеи и стиль жизни которых явно ненормальные с позиции западного бюргера-гамбургерофага, загруженного TV-кашей до краев черепа.