Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)

Фран Февре порывисто обняла мужа.

- Отлично! Точно! Просто это перевод приблизительный, любительский, вероятно.

- Ну, - произнесла Утахе, - а какое мнение бахаи про эту цитату. Согласны или нет?

- Люди, - ответила Наири, - создали не только хорошие приемы. Люди создали также разбой и войну. Нехорошо, если кто-то определит для себя, что это самое ценное.

- Потому, - сказала Утахе, - как ты слышала, выбор ограничен правами других людей. Какие-нибудь еще возражения против этой цитаты есть у бахаи?

- Возможно, ты будешь спорить, - произнес Майк, - но религия бахаи против алкоголя, наркотиков, и безответственного секса: неестественного или внебрачного.

- Майк, я не буду спорить, это не моя религия, а ваша. Меня пригласили ваши друзья, и теперь я просто хочу разобраться. Фран говорит, что бахаи за единство человечества, а сейчас ты говоришь, что бахаи не за такое единство, как в цитате. Тогда за какое?

- Утахе, ты неправильно поняла! – воскликнула Наири, - Мы, бахаи, не против людей, живущих по этой цитате из Французской декларации. Но у нас свои взгляды.

- Вообще-то, - уточнила мичман, - цитата не из Французской декларации 1793-го, а из нашей Лантонской Великой Хартии Меганезии. Типа, креативное заимствование.

- О-о… - удивленно отреагировал Крис Февре.

- Такие дела, бро, - она подмигнула, и вновь обратилась к Наири, - ну, значит, бахаи не против, что я, как био-панк по жизни, иногда употребляю алкоголь, или психотропную травку, занимаюсь сексом, с кем хочу, и типа того. Или я неправильно поняла?

- Мы считаем, Утахе, что это вредно, и что ты ошибаешься, если поступаешь так.

Мичман задумчиво погладила свой био-панковскую стрижку – короткий ирокез.

- Хэх! Прикольно. Про то, что вредно, я бы поспорила, но это пока не в тему. Мы ведь составляем правки для фифтипедии. E-oe?

- Да, - подтвердила Фран Февре.

- Значит, - продолжила Утахе, - надо разобраться лаконично и практически. Допустим, появилась страна с вашей бахайской властью.

- Это как? – удивленно спросил Майк Сиумуо.

- Это просто. Например: коралловое поле Роаникаурафитиа, где Крис и Фран аварийно приводнялись. В сумме площадь надводных островков примерно 3 квадрат-км. Это как Великий Атолл Нукуфетау-Тувалу. Чем вам не страна?

- Великий атолл площадью 3 квадрат-км? – с сомнением переспросила Фран Февре.

- E-o. Великий. Это - столица Всемирного Движения Хуманифесто, короче - хуми. Они создали много фишек, включая крабоид, самый результативный лайт-файтер XXI века.

Фран посмотрела на меганезику-маори с недоумением, и та пояснила:

… - Ну, маленький ударный самолет, похожий на краба. Напомните - покажу, а сейчас разговор о другом. Допустим, появилась такая страна с вашей бахайской властью.

- Мысленный эксперимент? – спросил Крис.

- E-o! - Утахе энергично кивнула, - Вот, скажите: в стране Роаникаурафитиа как будут обстоять дела с моими веществами и моим сексом? Разрешено, запрещено, или что?

Наири Томасе-Сиумуо нерешительно посмотрела на своего мужа, но молодой гуру не торопился что-то отвечать, и Наири спросила:

- Майк, может, я позвоню папе, и спрошу, как поступить правильно?

- Ребята, я не поняла, - сказала Утахе, - вы, типа, не знаете, во что верите?

- Мы знаем! – горячо возразил Майк, - Пойми: религия, это как любовь, это так легко почувствовать, но так трудно выразить словами!

- Стоп! Что в этом трудного? Ну, если не требуется шедевр любовной лирики.

- А ты пробовала выразить любовь словами? - спросила Наири.

- Нет, но какие проблемы?

- А ты попробуй, и поймешь, как трудно найти слова для этого.

- ОК! – мичман кивнула, - Сейчас я попробую. Я заранее извиняюсь за стиль. Типа, не «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл или «Обитаемый айсберг» Маргарет Блэкчок. Короче: сразу после Второй Новогодней Войны, наш отряд перебросили с карманного авианосца в заливе Холникоут у восточного берега Папуа в ближайший тыл на остров Вудларк. Я весь первый день чувствовала себя, будто во сне: я не могла поверить, что больше никаких аларм-сирен, больше никаких внезапных боевых вылетов, что можно запросто гулять днем по улочкам поселка, глазеть на людей, как они живут. Или, если надоест, то валяться одной на берегу под пальмой, закрыв глаза, и слушать, как волны шуршат песком. Я сползла в море, поплавала, выползла, улеглась в тени, и собиралась помечтать или подремать, как вдруг: этот парень. Мы так, чуть-чуть были знакомы, он африканец, банту из эскадрона перехватчиков, зовут Нкиво. Ну вот: я вижу, как Нкиво совершает пробежку по мокрому песку вдоль линии прибоя. Он обнажен, так удобнее: пробежался - нырнул. Ничего такого. Но тогда это выглядело… Романтично, что ли. Я окликнула: Нкиво, ты на результат или как? Он остановился, и ответил: или как. Ну…

…За этим «ну» последовала колоритная хроника с точным описанием всех эволюций человеческих тел, в ходе жаркой военно-морской любви – до финишного эпизода:

… - Мы переворачиваемся, у меня уже такая релаксация, что двигаться лень, и Нкиво продолжает меня переть, типа, в миссионерской позе. У него улыбка до ушей, и глаза навыкате. Так навыкате, что я испугалась: вдруг они выпадут. Я впервые видела такие выпученные глаза. От удивления у меня напрягся живот, и тут: пуф-пуф-пуф: у Нкиво оргазм. У меня от этого дополнительные ощущения внутри, и бум-бум-бум. Реальный мульти оргазм. Провалиться мне сквозь небо, если вру!.. Э-э… Ну, что, у меня совсем хреново с литературностью? Говорите прямо. Я ни разу не обижусь.

- Дело в другом, - тихо и грустно сказала Наири, - неужели для тебя это любовь?

- А-а… - протянула Утахе, - …Ну, это я не догнала вопрос. Если ты про любовь в том смысле, как у Ромео и Джульетты, то я расскажу другую историю.

Но, до этой истории не дошло, поскольку малыш Адам внезапно заплакал.

- Блин!.. - буркнула Утахе, - …По ходу, мы достали киндера взрослыми разговорами на эмоционально-напряженных тонах. Но, Наири, если ты не против, то я быстро подниму настроение твоему Адаму. Ну, что?

- Что?.. – отозвалась юная мама - самоанка и, явно колеблясь, посмотрела на мужа.

- Наири, - мягко произнес он, - если мы хотим дружить, то должны доверять.

- Хорошо, Майк, - сказала она и, набравшись смелости, кивнула гостье.

То, как Утахе Сувароу в течение следующих нескольких минут поднимала настроение полугодовалому младенцу, вряд ли одобрил бы традиционный детский психолог. Если держаться европейской традиции, то младенцу надо петь что-то тихое, нежное. И надо покачивать его тоже тихо, нежно. В данном же случае, мичман задорно кричала:

Tika tonu! E-o! Tika tonu! E-o!

Tika tonu! Atu ki a koe, e tama!

He hiki aha to hiki? He hiki roa to hiki? Ua haha!

Приближенный перевод с языка северных маори или утафоа: Все ОК! Да! Верь в себя, парень! Какая у тебя проблема? Такая большая проблема? Мы решим это!..