Скс - Режим бога. 3-я книга

Хотя переоформление документов в гаражном кооперативе еще не прошло, но ключи бывшая хозяйка сразу отдала Лехе, в обмен на деньги, да и замки "мамонт" уже поменял. Поэтому, кое-как замаскировав бесценные сумки лысой резиной оставшейся от "запорожца", мы сразу поехали в Студию...

...Новый ПАЗик, пусть и с "милицейской" серией "МКМ", но хоть без ведомственной раскраски, доставил всю нашу гоп-компанию в киноконцертную студию "Останкино" и сейчас грел мотором сам себя где-то на полупустой служебной стоянке.

Все, по традиции... Репетиция обязательна для всех, кроме "мэтров". Отрабатывается заглавный выход участников, поклоны, расстановка на сцене, музыкальные "отсечки" оркестра и вступительная "подводки" ведущих - Маслякова и Жильцовой.

Светлана Жильцова меня оставила равнодушным, как с "исторической" точки зрения, так и... с чисто мужской. А вот "бессменного ведущего" КВН я порассматривал с интересом.

Есть такие редкие типажи, что со временем почти не меняются. Конечно, сейчас морщины - пореже (а если быть точным - их, почти, нет!), вес - поменьше, но в целом и через 40(!) лет Масляков будет оставаться все таким же... "масляным". Круглое, как блин лицо и масляная улыбка сверху. Зато сколько плохо скрываемого высокомерия за кулисами... Но ровно до момента, пока кто-то к нему не обращается кто-то из "равных". Тогда лицо "папы КВН-на" снова заливает здоровая порция "масла" - неискреннего и неприятного.

Странно. В "прошлой" жизни, я хоть и не был фанатом Маслякова, но относился к нему вполне лояльно. Он прочно ассоциировался у меня с студенческим весельем и остроумными шутками. А сейчас вызывает прямо острую неприязнь.

Проблема послезнания? Но ничего криминального я за Масляковым вспомнить не мог. Конечно, ходили какие-то слухи, но про кого их не было?! "Монетизация" юмора? Даже не грех... Все зарабатывают на жизнь, как могут.

Я мысленно пожал плечами и еще раз отметил для себя аляповатый галстук ведущего, совершенно неподходящий под его некрасивый серый костюм.

"Впрочем, у Жильцовой платье еще бездарнее. Наши девицы тут станут верхом элегантности и вкуса! Правильно, что мы не потащили их наряды на репетицию - сюрпрайзом будет...".

Режиссер концерта, руководивший репетицией, являл собой очередного деятеля искусств "типичный наружности". Впрочем, не только режиссер. Пока ехали в Останкино, Клаймич, как раз, рассказал в автобусе очень жизненный анекдот:

- Конферансье торжественно объявляет: - Дорогие зрители! Начинаем эстрадный концерт! Перед вами выступят именитые певцы, знаменитые скрипачи, замечательные танцоры, лучшие юмористы... Голос из зала: - А можно сегодня без евреев? - Можно. Но тогда концерт окончен!

Все посмеялись. Громче других наши музыканты - Глеб, Владимир, Михаил и Борис. Понятно, что и про них анекдотец... Впрочем, по поводу Глеба не уверен, а с остальными - к гадалке не ходи.

Что-то я сегодня критично настроен... Но такое количество певцов, композиторов, поэтов и музыкантов в одном месте - прямо, наглядная иллюстрация клаймичевского анекдота. С музыкантами, хотя бы, все ясно, а вот зачем тут все эти поэты и композиторы - для меня непонятно. Им-то не выступать.

Вся эта братия находится в непрерывном броуновском движении: они постоянно передвигаюся, приветствуют друг друга, обнимаются, лобзаются, лицемерно улыбаются и участливо заглядывают друг другу в глаза. Они сбиваются в тесные кучки и что-то шепчут на ухо своему визави, тихонько смеются и нежно держатся за руки. Их лица оживленные и полные благожелательности, в один момент, неожиданно тускнеют и замирают как посмертные маски, когда они поворачиваются друг к другу спиной, и снова начинают лучиться жизнью и добротой, когда глаза находят очередного собеседника.

"Мерзкие шакалы... Слишком трусливые и подлые, чтобы решиться на что-то пока Союз жив, но обгадившие и духовно изнасиловавшие все, когда он испустил свой последний вздох. Бесполезная и лживая "прослойка"... и дело не в национальности... а в сути...".

- Лицо сделай попрощее, - Альдона, незаметно подошедшая в тот угол зала, где я предавался мизантропии, смотрит в сторону, но обращается ко мне, - заа что ты так возненавидел окружающиих?!

- А тебе они внушают добрые чувства? - я даже не пытаюсь спорить с очевидным.

Девушка наводит на меня синий прицел глаз и еле слышно хмыкает.

- Так зачем ты саам так активно сюдаа лезешь?

Ответно утыкаюсь в неё взглядом и, как можно весомее, чеканю:

- Уж не затем, чтоб стать таким же.

- А зачеем? - прибалтка намерено не отводит глаз.

- Преждевременный разговор... И, вообще, тебе все показалось! - и я дурашливо улыбаюсь.

К моему удивлению, "Снежная королева" принимает это без возражений, только ещё раз хмыкает и отворачивается к сцене.

- У меня тут нарисовалась проблема... - говорю ей в спину.

Чуть заметное движение плеч демонстрирует, что меня слушают.

- Остался без тренера... Непосредственно в боксе - обойдусь... Леха поможет ( "А скорее айфон!"), а вот в "физике": скорости, выносливости и реакции мне нужна твоя помощь.

Блондинка снова разворачивается ко мне:

- Вроде, не дураак... Значит понимаеешь, насколько бокс отличаетсяя от того, что умею яя?

Подождав и убедившись, что ответа не последует, она все же согласно кивает:

- Хорошо...

И поднимает руку в ответ на призывные жесты Клаймича.

...И снова самолет, и снова "стюардесса по имени Жанна"! Вот только впервые дневной рейс...

Двукрылая машина уносит из "Пулково" в Москву новоиспеченного "Лауреата премии Ленинградского комсомола". И такая премия оказывается есть!

Подарок Романова - уверен. Почему? Да, потому что он сам так сказал! Ха-ха! Ну, или почти так...

К телефону меня вчера вызвали прямо с репетиции, и сегодня, ранним стылым утром, я снова спускаюсь по трапу на промерзлую невскую землю. Точнее, мы спускаемся. С Лехой...

Ровно в 10-00 Жулебин - помощник Романова, завел меня в огромный кабинет к своему шефу - "поздороваться". А уже через 15 минут я, ведомый Виктором Михайловичем, шествовал по длинные внутренним переходам, прямиком в Смольный собор, поскольку, именно там и находился Ленинградский обком ВЛКСМ. А кабинет первого секретаря, вообще, расположился прямо под крестом часовни!

Его хозяин - Александр Колякин, предшественник пресловутой "Вальки", которая - "стакан", встречает нас еще в приемной:

- Здравствуй, Виктор! - он крепко стискивает мою руку (ну, пытается...), - рад... Искренне рад с тобой познакомиться! Я под твои "Ленин, Партия, Комсомол" и ладони отбил, и голос сорвал! И не я один! Что говорить... на областном Пленуме твою кандидатуру поддержали единогласно! Пойдемте в кабинет, товарищи...

...Награждение лауреатов премии в большом актовом зале с высоченными ("церковными"!) потолками началось ровно в 11 часов. Помимо меня - "за достижения в области искусства и создании произведений высокой коммунистической нравственности", награждали также за научные открытия, высокие достижения в труде и спорте, за работу на селе и в промышленном производстве. В зале присутствовал комсомольский актив города и области, ветераны войны и труда, а так же представители различных трудовых коллективов и объединений. В Президиуме же наличествовал весь руководящий "ареопаг", как молодежный, так и "взрослый", во главе с самим Первым секретарем ленинградского обкома КПССС - Григорием Романовым. Тем не менее, все прошло вполне душевно и... оперативно! На торжественные речи и вручение значков с дипломами ушло, от силы, полтора часа. Потратили бы еще меньше времени, если б один тип не разявил на трибуне свою "варежку", вместо того, чтобы, как все приличные люди, просто поблагодарить за "высокую награду", пообещать "новые достижения" и вернуться в зал.