Дмитрий Шадрин - Поступь титана

— Я никого не боюсь! Никого слышишь!

— Слышу. Прекрасно слышу. Но кому ты чтото можешь доказать своим криком? Мне? Тебе не скрыть свой страх. Даже сейчас ты боишься сказать его имя. Мне, человеку без руки и ноги, привязанному к столу. А знаешь почему? Потому что тут ничего твоего нет! Тут всё его. Его аватары, его медицинское оборудование. Даже ты его! Ты режешь людей и думаешь, что ты главный? Нет. Ты как дикий зверь в клетке! Как волк, которому дают мясо, чтобы он не смотрел в лес. Ты как его любимая зверушка. Он позволяет тебе убивать. А когда ты ему надоешь — он просто уничтожит тебя, так же как ты сейчас убиваешь меня!

«Хирург» издал дикий крик и бросился на меня со скальпелем. Он приставил скальпель к моему горлу. Его лицо теперь выглядело совершенно безумным: глаза навыкате, дыхание учащённое, лицо перекошено от страшной гримасы.

— Давай! Он бы этого очень хотел! — крикнул я.

Мои слова остановили его.

— Нет. Ты так просто не отделаешься.

— Когда он собирается с тобой покончить? Сегодня я, а завтра ты. Ты не думал об этом?

— Думал. Я думал, что умру и попаду в ад. А там я встречу всех тех, которых убил.

— Это ведь Круглов, правда? Только он всё знал про меня, поэтому смог подобраться так близко. Только он мог всё это организовать.

— Если ты знаешь его имя, то почему спрашиваешь?

— Потому что это должен сказать ты. Ты должен признать это!

— Да это он! Я сказал, тебе легче стало?

— Легче. Любую проблему легче решать, если признать её наличие.

— И что ты предлагаешь?

— А ты сам не можешь понять? Круглов хочет заполучить компанию целиком. Если он её получит, то ты ненужный свидетель, который может поставить под сомнение законность этой сделки. Как только он получит акции — ты сразу умрешь. Это же очевидно!

— И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю спасти тебе жизнь!

— Издеваешься?

— Нисколько. Я единственный человек, что может тебе помочь.

Он очень внимательно посмотрел на меня. Казалось, он видит меня в первый раз, и пытается запомнить мой образ.

— Как!?

— За пределами этой комнаты есть ктото, кто может тебе помочь?

— Нет. Никого — сказал он какимто глухим не своим голосом.

— А я могу вызвать помощь, и нас освободят.

— Как ты себе это представляешь?

— Сначала я должен осмотреться, чтобы понять, где нахожусь. Развяжи меня и покажи своё хозяйство.

Он уже хотел расстегнуть ремни, которые привязывали меня к кровати, но потом его чтото остановило.

— А ты не нападёшь на меня?

— Зачем мне это делать?

— Чтобы сбежать отсюда.

— Сбежать? Я прекрасно знаю Круглова. Он всё делает тщательно и обстоятельно. Так просто сбежать точно не получится, да и посмотри на меня! Куда я сбегу с одной ногой?

— Ты прав, но если я тебе освобожу, то ты меня не трогаешь!

— Хорошо. Теперь ты можешь меня освободить.

— Да, сейчас.

Он отстегнул ремни и отошёл в сторону. Теперь я понял, что значит не трогать — он даже не пытался помочь мне подняться.

— Ты мне не поможешь?

— Нет. Мы договорились, помнишь?

— Ладно. Сам справлюсь.

Я, помогая себе, только правой рукой смог, наконец, сесть на кровать.

— У тебя есть костыль или чтото в этом роде?

— Сейчас.

Он вышел, и через минуту прикатил инвалидное кресло. Я с трудом уселся в него. Он мне так и не помог.

— Поехали.

Он начал возить меня по комнатам, рассказывая по пути.

— Так, ну эту комнату ты уже знаешь — это комната интенсивной терапии.

Он завёз меня в соседнюю комнату. Здесь посреди комнаты стоял большой хирургический стол. Рядом с ним стояло какоето медицинское оборудование. Под потолком была большая медицинская лампа.

— Это моя операционная. Как ты понял, здесь я тебя резал — сказал он спокойно, без всяких эмоций.

Комната напротив напоминала обычную больничную палату, только всё здесь было сделано с особым комфортом. По бокам комнаты стояли две широкие кровати. Рядом с ними были тумбочки. Около стены стоял холодильник. Под потолком висел телевизор.

— Это палаты для больных. Я не только калечу людей, но и ещё и лечу. Правда — это бывает редко, да и в основном — это мои охранники.

— А что там? — спросил я, указывая на закрытую дверь.

— Туалет и душевая кабина. Поехали дальше.

Комната рядом с больничной палатой оказалось обычной жилой комнатой. Здесь была всего одна кровать, стол у окна и стоящий на нём компьютер. Одна стена была свободная, но она была полностью завешана занавесками.

— Что там? — спросил я, указывая на занавески.

— Мои трофеи — сказал он, отдергивая занавески.

В стену были вбиты металлические кольца. В эти кольца были вставлены стеклянные пробирки. А в пробирках были… человеческие пальцы. Вся стены была увешена этими пробирками.

— Что это? — наконец выдавил я из себя, после минуты молчаливого разглядывания жуткой картины.

— Человеческие указательные пальцы правой руки. Пальцы в основном мужские, но попадаются и женские.

— Подожди, здесь только указательные правые?

— Да. Именно так.

— Но это означает…

— Это означает, что от каждого убитого человека я брал только один палец.

— Сколько же ты убил.

— По моим подсчётам более трёхсот человек.

— Триста человек!!!

— Ну, да — спокойно произнёс он. В его словах не было боли, ни раскаяния, ни ненависти, вообще ничего. Складывалось ощущение, что я говорю с бездушным, роботом, машиной, который действует по заранее заложенной программе, не задумываясь о последствиях.

— Я не могу понять, как ты всех их смог… — я мялся, пытаясь найти слово.

— Зарезал?

— Ну да. Любая, мало мальская операция требует подготовки. Если по одному человеку в день, то это уже триста дней, то есть год. А если дольше…

— Я здесь уже двенадцатый год.

— Двенадцать лет? Так много?

— Да, я сам с трудом в это верю.

— Расскажи мне свою историю.

— Что рассказывать?

— Про двенадцать лет своей жизни. Как ты попал сюда, и почему.

— Это так важно?

— Очень. Я не смогу тебе помочь, если не буду знать твою историю.

— Хорошо, Тогда вот, выпей — сказал он, протягивая мне стакан.

— Что это?

— Успокоительное.

— Хорошо — сказал я выпивая.

— Это произошло, когда я учился на последнем курсе медицинского университета. Я всегда хорошо учился. Мне нравилось резать людей. Кровь меня не смущала, поэтому я стал хирургом. Признаюсь, мне нравилось не только резать, но и причинять боль. Я похитил и убил двух студенток с соседнего потока. Мне это реально нравилось. Я любил ощущать власть над ними. Они были такими прекрасными.

Он явно предался приятным воспоминаниям и замолчал.

— А что было дальше?

— А дальше меня похитили. Мне не стоило убивать студенток из моего института. Меня быстро вычислили и поймали. Это были люди Круглова. Они привезли меня сюда и сильно избили. Они хотели меня сломать и сломали, как морально, так и физически.