Александр Тюрин - Дрянь

Не лезло это потешное действо в рамки столь высокохудожественного события, как прощание с коллегой. Говорили только хорошее, пили чай, достали торт. Когда докушали, все быстро надоело, и сослуживцы поспешили избрать достойного представителя в крематорий на похоронное торжество. Представителем стал Явольский. У него рожа всегда проникновенная, так что он всех нас перетаскает. А мне церемониал был испорчен тем, что я думал: почему — Немоляев? Он хоть уже обезумел, но верно намекал, что среди психов скорее мне пристало быть, очень уж я подходящий. Да вот именно Немоляев, наш современник, окончил позорно свой образцово-показательный путь. Я так растревожился, что потихоньку улепетнул домой. Сейчас «новые» люди любят поговорить о гармоничном сочетании частного и общего, домашнего и производственного быта. Что-то в этом трепе есть. Если раньше своя хата совсем не походила на работу, то теперь она такой же насыщенный технологиями комбинат — кругом сетевые устройства. Сбылись бредовые мечтания. Пришепетывают даже, что дома ты тоже очки набираешь. А их потом начальство изучает. Достоин ли ты служебного взращивания или годишься только на то, чтобы слушаться других. Короче, примчался я домой на «паучке»-маршрутке, разложился на диване. «Глаз», а он к потолку присобачен, подморгнул мне, дескать, нет причин для грусти, и полил мягким пульсирующим цветодождиком. Хорошо расслабляло, но я все же попробовал напрячься не на шутку и задуматься. Отчего прокисли передовые мозги Немоляева под лихо заломленной фуражкой? Существовал ли у него в чем-нибудь неустрой и непорядок? Честно скажем, я несколько раз вползал по сети в его каталоги. Хотел пронюхать, что он там на меня держит. Женя из информационного отдела вводил в искушение, пароли подкидывал. Про себя я не нашел, это более засекречено, но увидел там такой глянец, что прямо обгадить его захотелось, И я не слышал, чтобы кто-то под Виктора копал — у всех кишка тонка была. Немоляев многим заправлял, об чем, кажется, и Региональный Управляющий Бонифатьевич не много понятия имел, например, развалом альтернативных электронных заводов. Но об этом ладно. От дефицита Виктор Петрович тоже вряд ли страдал. У суперов персональные ассортиментные карты — не чета нашим инспекторским. Харя при желании треснет, только разевай пошире рот. Тут недавно приходил инструктор по массовой психологии и популярно объяснял, почему нам на их возможности не следует слюну пускать. Сделал нам, мелкой сошке, коррекцию желаний. Говорит, у нас теперь такой принцип: чем выше сел на социальной лестнице, тем больше впитываешь благ. Оно и прекрасно, значит, наши порядки — работающие, стимулирующие. Не то, что раньше, когда мясник имел больше профессора, и даже жену академика. Итак, вещественные интересы Виктора были учтены. Впрочем, так же как и околовещественные, чрезвещественные и невещественные. Член охотничьего общества, бального товарищества, ватаги дзюдоистов, союза врачующихся, кругом член. В этом самом союзе меняют баб каждые полгода, успевай только обнюхиваться да имей «мерседес» в трусах. И с Брусницыной он на бальном деле сошелся. Кстати, я нигде не состою, не маюсь дурью. Мне хватает милых безделушек, как их кличут там, в науке, — укрепителей жизненности. «Глаз», «волна», «смехотвор», возбудитель гражданских чувств из серии «за державу не обидно». Возбудитель сделан для тех, кто не выносит шумных многотысячных компаний, но все-таки хочет ощутить свою «слитость с общим океаном народного сознания». Так в инструкции написано. Наверное, не все брехня. В моем возбудителе имеется бегущая дорожка, по которой можно чеканить шаг. Справа и слева к тебе плотно примыкают теплые пластиковые фигуры, на стереоэкране колеблются затылки «марширующих впереди». Слышен мерный топот, гавканье команд и приветствий, рев «ура», наяривают барабаны и флейты. У меня после сеанса большинство внутренностей прямо приободряется. Есть штуки и без особых претензий. Например, «перехватчик на страже воздушных рубежей». С применением тяжелой артиллерии выбивать его пришлось в кайф-конторе — так у нас сейчас кличут службу бытового обеспечения. Счетчик он, что турбину раскручивает, но ощущения, будто на таран идешь! Вначале обмишуришься, а потом блаженство. Однако лучший товарищ — «глаз», он и возбудит, и успокоит. Правда, вчера стал я у него пыль по векам, вернее, шторкам протирать и нашел какой-то сивый пух. Наверное, в форточку залетел. Едва я начал тряпочкой елозить, башка у меня поплыла, еле со стремянки слез. Еще у меня подруга дней суровых есть, допрограммирующаяся на хозяина, даже по-французски лялякает. Такую модель можно только через орденскую книжку выудить, а я ее в лотерею хватанул. Когда играю, она поет. Между прочим, у меня и духовный жирок имеется. Мой батяня умел только «почеши мне позвоночник» сбацать на губной гармошке. А я намастачился будь здоров на пиано, могу и «Лунную сонату» отбренчать. Называется подруга официально — массажер генитальный. У дам в этом ключе тоже что-то имеется, они себя не обидят. Представляю, как их там напрограммируют. Конечно, с товарищем по балу Брусницыной сам Немоляев работал наиболее добросовестной своей частью.

В общем, чтобы ума лишаться, нет причин у меня, тем более у Виктора Немоляева не имелось. Кто пуд фекалий съест, тот найдет свое счастье. Полный порядок был у него. Порядок остался, а Немоляев отсутствует. Я представил нагромождение этих каталогов без сучка-задоринки, союзов, обществ, балов, которые были для него впору. А он скинул их с себя, как хорошо сидящие туфли, и пошел себе в неведомую страну босиком.

Разнервничался я и вообразил, что все мое барахлишко сдали в какую-то богадельню, а меня самого волокут на процедуру в крематорий. Никто слезу не пускает, кроме истерички Брусницыной, и ничего обо мне не вспоминается, потому что я уже давно приятного впечатления не произвожу. Ну и фиг со мной. Структура у нас какая? Работающая. Значит, все в ней по справедливости. Каждый знает: если он сделает это и это, получит, не греша, то и то. Никакой путаницы. Однако, раз Виктор сам себя кокнул, значит, была где-то в устроении трещина. У меня в горле словно пирожок застрял и башка опять плыть начала. Хотя какая трещина? Она в нагромождениях умных словечек бывает. А у нас все железно, нас тянут через светлое сегодня в сияющее завтра приоритетные технологии. Ни мой батя, ни дедок никогда не живали так, как я, зато трепу о счастливой жизни им хватало. Правда, плевали они на всякие безделушки, шатались, где попало. Можно, конечно, и мне не тухнуть на одном месте, а куда-нибудь завалить, размяться. Например, в охотничий клуб. Нет, туда нельзя. Народ там до посинения дискутирует, в какое место зайцу стрелять. Будто зайцу от такого выбора будет ощутимая разница. Впрочем, есть учреждения посодержательнее. Вот центр «пробуждения духовности у населения». Там разные штуковины, которые помогают себя найти. Во-первых, устройство, которому надо сказать тему, про битву там или про обед, потом оно тебя несколько раз спросит рифму на разные слова, покряхтит немного и в руки ложатся стихи. Твои стихи, и слова-то все знакомые, твой неувядающий талант чувствуется. Во-вторых, спецкарандаш, закрепи руку в штатив и малюй. Сам не беспокойся. Он нарисует, что у тебя там на уме, вернее, в подсознании накопилось и просится наружу. У кого что, а из меня вылезала заявка на новый тренажер «народный суд». В-третьих, отличнейшая штука, псевдомрамор. Как ни стругай, в любом случае голую девушку высечешь с подробностями, а в руках у нее весло, или лазер, или отбойный молоток. Вариации — в зависимости от твоей профессии.

Читать дальше