Алексей Корепанов - Стрелы в полёте

В сознании Сергея материализовавшимся призраком проявился и текст заклинания – набор ничего не говорящих ему непонятных слов. В голове чуть-чуть зашумело от выпитой водки, но Сергей знал, что никакая водка не заставит его теперь забыть эти слова, бессмысленные, на первый взгляд, но, наверное, все-таки имеющие смысл…

Да, Ритуал представлялся несложным, совсем несложным. За городом полно уединенных мест, и речушек хватает, и прудов, да и дубы не такая уж редкость. И не прошло еще семь раз по семь дней и три раза по три дня после зимнего солнцестояния – точной даты солнцестояния Сергей не знал, но помнилось ему, что это где-то в двадцатых числах декабря. Оставалось пока неясным, где искать остальных участников Ритуала – кроме Большевика, разумеется, – хотя Сергей почему-то был уверен, что тут все скоро станет определенным.

В этой отчетливой картине-задании, всплывшей из Бог весть каких глубин, существовало, тем не менее, одно темное пятно: совершенно непонятной была цель Ритуала.

И еще: кто и когда дал такое задание?..

– Бред какой-то, – растерянно пробормотал Большевик, возвращая Сергея к действительности. – Абракадабра… «Аррелгеор муссуленур наррингонур беро…»

– Я где-то читал, что словами можно воздействовать на мир, – сказал Сергей. – Звуки могут быть ключом к тонкой структуре мира… что-то в этом роде. Как в сказке: волшебное слово. Возможно, в этом и суть Ритуала.

– Вот именно, что в сказке. – Большевик, хмуря густые брови, вновь наполнил рюмки и вдруг замер, держа бутылку на весу: – Так тебя тоже пробило? Насчет Ритуала. Костер, дубовые ветки…

– Крест, заклинание, – продолжил Сергей. – Мы с тобой из этой восьмерки.

Большевик поставил наконец бутылку на стол и с силой потер небритые щеки:

– Нас что, закодировали, что ли?

– Автоматы Странников, – помолчав, сказал Сергей.

Большевик, потянувшийся было за рюмкой, откинулся на спинку дивана и недоуменно посмотрел на него:

– Каких еще странников?

– Книга такая есть, – пояснил Сергей. – Человек живет себе, живет, и в какой-то момент в нем включается программа, которую в него заложили, когда он был еще не зародышем даже, а яйцеклеткой. Заложили не земляне, не люди, а какая-то космическая сверхцивилизация, Странники. И он эту программу не может не выполнить. Это фантастический роман. Братьев Стругацких.

– Ага, – сказал Большевик. – Значит, братьев Стругацких? – Он залпом осушил свою рюмку и потянулся за очередной сигаретой. – А у нас с тобой это откуда? Тоже из братьев Стругацких?

– Вот это я не знаю, – медленно ответил Сергей. – Возможно, наследственная память. Задание передавалось из поколения в поколение… И теперь наступил тот момент, когда оно проявилось.

– А зачем вообще такое задание? Думаешь, если мы совершим этот Ритуал, Атлантида поднимется из пучин морских?

– И это я тоже не знаю. Может и поднимется…

– Мда-а… – протянул Большевик и погрузился в молчание, невидящими глазами уставившись на стол и не замечая, как пепел с сигареты падает прямо в блюдце с паштетом.

Сергей пытался разобраться в своих беспорядочных мыслях, но у него ничего не получалось. Здравый смысл вкупе с двадцатипятилетним жизненным опытом – каким-никаким, но все-таки! – подсказывали ему, что на самом деле ничего такого просто не может быть; в конце концов, это ведь действительно не сочинение братьев Стругацких, не фантастический телесериал, а обычная жизнь – но присутствовало во всем происходящем нечто до жути реальное, нечто такое, с чем нужно смириться и принять как истину ради собственного же психического здоровья.

– Атлантида – это, конечно, хорошо, – сказал Большевик, удивленно разглядывая усеянный пеплом паштет. – Красиво и все такое. А что если все гораздо ближе и ни к какой такой Атлантиде не относится?

– Например?

– Да тот же гипноз! Внушение! – Большевик оживленно заерзал на своем диванчике. – Кодирование. Или таблетки какие-нибудь, сейчас их, сам знаешь, пруд пруди – для чего хочешь. Не то что потомком атлантов – марсианином сможешь себя представить. И щупальца появятся вместо рук, и хобот вырастет. Что, не так?

– Все может быть, – подумав, согласился Сергей. – А еще может быть какое-нибудь наведенное поле. Облучают какой-нибудь фигней. Предполагать-то можно что угодно, но главное не в этом, понимаешь?

– А в чем? – насторожился Большевик.

– Зачем нужен сам Ритуал – вот в чем вопрос. И почему именно мы нужны для его проведения?

– Ну, это из той же оперы, старик! Тут тоже можно чего угодно нафантаэировать. Я ведь тебя только что о том же спрашивал, и что ты мне ответил?

– А что я ответил?

Большевик посмотрел на Сергея долгим взглядом и покачал головой:

– Та-ак… Это уже симптомчики, как говорится. Ты сказал, что с помощью Ритуала можно поднять Атлантиду. А если они знали, что катастрофа неизбежна, и решили передать послание? Чтобы в нужный момент кто-то произнес нужные слова. «Аррелгеор муссуленур» и так далее. Вот он и наступает, нужный момент. Время «Ч». Когда зимнее солнцестояние? Где-то в конце декабря, да?

– Двадцать третьего или двадцать четвертого, – неуверенно сказал Сергей. – Можно где-нибудь в календаре посмотреть.

– Ну вот. А сейчас у нас начало февраля. Семью семь – сорок девять, да трижды три – девять. Значит, пятьдесят восемь. – Большевик поднял голову к потолку и зашевелил губами, подсчитывая. – В общем, срок – числа до двадцатого.

– Вот еще вопрос: а зачем ее поднимать? Что там осталось-то? Ты говоришь – знали, что катастрофа неизбежна…

– Это только одно из неизвестно скольких десятков предположений!

– Ну да, конечно. Но я сейчас именно об этом. А помнишь, что за катастрофа-то там произошла? Отчего она затонула?

Большевик вновь поскреб свою щетину:

– Ну-у… Землетрясение, что ли. Читал когда-то, в детстве… и фильм такой был, штатовский. Там они и под водой жили, уже в наше время. А в общем, хрен его знает, в школе это не проходили, а в универе у меня совсем другой профиль был – экономический. Да и кто знает, была ли она вообще, Атлантида? Может, точно так же, как какой-нибудь… ну… Изумрудный Город, что ли. Выдумки. Легенды…

– Надо полагать, была, – сказал Сергей. – А я читал, что метеоритом ее шарахнуло, почище Тунгусского. Тоже в детстве читал, книжка такая была – «Загадки планеты Земля». Что-то в этом роде.

– Какой-то крутой древний мудрец ее описывал, – подхватил Большевик.

– Только не помню кто. Я больше видиками интересовался, смотрел все подряд. Брюс Ли, Терминатор, Рэмбо… И музыкой клевой. А потом пошла компьютерная развлекаловка, из подвальчика не вылезал. Прямо у нас во дворе был, так там не протолкнешься – с утра до вечера на компьютерах игрушки гоняли.