Сергей Рублев - Начало тьмы

Сначала показалось, что он сходит с ума — отражалось все: белое небо, перевернутая трава… Все, кроме него! Ило почувствовал возмущение — отрицался сам факт его существования! Через секунду он опомнился — тем не менее, чувство было искренним. Бессмысленный гнев угас, растерянность осталось. Что-то здесь не так… Он пригляделся — действительно, не так. И еще как! Протянув руку, он повертел ею над зеркалом — и наконец-то понял. Рука отражалась. Но не там, где должна! Ну и ну — это зеркало не подчинялось обычным законам отражения. И глядя прямо в него, Отари видел небо впереди себя. Во-он там — кинув взгляд, он сравнил вид неба с отражением. Но как же ему увидеть себя? Или старик употребил слово «смотрящий» просто так? Нет — Отари убедился в этом, попытавшись сдвинуть камень. Тот не шелохнулся — и явно не шевелился уже сотни лет. Вход не здесь. Отари выпрямился и озадаченно почесал в затылке — ему померещилось, что в зеркале мелькнула тень. Согнувшись, он внимательно следил за отражением и вновь уловил краткий миг затмения. Тогда он начал, пятясь, отступать от мерцающего в земле окна. В первый раз его постигла неудача — изображение получилось каким-то размытым. Он вовремя вспомнил про рост туземцев; подогнул колени… В тот же миг на него глянули глаза — только глаза, ничего больше не умещалось в зеркальном эллипсе, каким виделось зеркало сбоку. Это были его собственные глаза, но он не мог отделаться от опасливого чувства — они не глядели на него. «Смотрящий увидит тебя…» — сказал старик… Отари начал медленно продвигаться вбок — так же медленно отражение начало поворачиваться к нему… Отойдя уже на довольно приличное расстояние, он остановился. Глаза теперь смотрели прямо — он не удержался и подмигнул своему отражению. Теперь… Дальше он ни о чем не успел подумать — опора под ногами исчезла, и он с невнятным воплем провалился в темноту.

…Сверху послышался стук, с шорохом посыпался мелкий мусор. Ошеломленно моргнув, он сел, пощупал вокруг себя руками — то ли мох, то ли еще что… Больше испуга, чем ущерба. Близкая стена зеленовато светилась — машинально дотронувшись до нее, он словно испачкал пальцы в бледном мерцании. «Какие-то бактерии…» Прогнав последние следы умственного столбняка, встал, отряхнулся — на светящейся поверхности остался явственный отпечаток тела. По-видимому, в дальнейшем он может сам освещать свой путь. «Человек со светящейся задницей — это звучит…» — меланхолично подумал Отари. Посмотрев наверх, он не увидел отверстия, в которое провалился. Это объясняло причину стука — вход работал, как клапан. Ило не стал проверять, можно ли через него выйти наружу — в конце концов, не за тем пришел. Несколько секунд постоял, словно к чему-то прислушиваясь, затем осторожно сделал шаг по мягкому светящемуся ковру, оставив за собой черный след. Вскоре цепочка этих следов украсила подземелье.

Пещера… или коридор — Отари никак не мог решить, искусственное это сооружение или естественное образование. После встречи с ненормальным зеркалом Отари был готов ко всему. Простенькая цивилизация плонийцев включала в себя довольно странные тайны… Ход тем временем все круче заворачивал влево — впрочем, потеряв после падения всякую ориентировку, Отари мог только констатировать сей факт, не делая никаких выводов. Может, он уже в недрах горы… или, наоборот, под дном океана. Уклоны и подъемы чередовались с такой мягкой неспешностью, что он не мог даже определить, поднимается он или спускается. Скорее все-таки спускается — воздух стал как-то по особенному глух, мхи мерцали вроде не так ярко… Он не мог сказать, сколько времени прошло, когда запах чего-то дразняще-ароматного обеспокоил обоняние. Мерцание впереди стал ярче — бесшумно ступая по мягкому ворсу, Ило приблизился к очередному повороту и настороженно выглянул… В первый миг свет ослепил его, но раздавшийся в глухоте подземелья голос сладким нектаром влился прямо в душу:

— А я бы на вашем месте не стал здесь ходить, координатор!

— Жюль!

— К вашим услугам! Уном, доставай еще один прибор — у нас гость…

— Жюль… Уном! — в следующую секунду он оказался в гуще дружеских объятий и возгласов — его хлопали по спине (больше Кутюрф), стискивали руку (больше Уном), и Отари счастливо рассмеялся, видя их блестящие глаза — такие разные, но в то же время похожие…

Отдышавшись, от открыл было рот для вопросов, но его уже усадили возле «костра» из перегнилушек, озарявшего стены, отчего те казались тусклыми и безжизненными, как мятая бумага, и сунули в руки здоровенный кусок консервированной говядины, истекающий аппетитным жиром. Он узнал запах и подивился своей недогадливости — видимо, столь знакомый аромат никак не вязался в сознании с экзотически переливающейся пещерой Али-Бабы. Жюль подбодрил его:

— Давайте, сначала поешьте — я пока расскажу, что услышал…

Отари, чуть не заурчав, вцепился зубами в мясо — Уном издал одобрительный скрипучий возглас:

— Ей-йть! Мно… га йсть — правильна!

— Конечно, — подтвердил Жюль, — насколько я догадываюсь, в последнее время вам некогда заниматься такими пустяками.

Отари кивнул, не отрываясь от куска.

— Ну, я так и думал. И не сомневался, что вы рано или поздно найдете нас… Когда за тобой гоняется стража всей планеты, нет лучшего убежища, чем эти уютные пещеры. Потому-то мы и встали лагерем у входа. А мои малыши (он щелкнул пальцем по грозди каких-то булавок на поясе) загодя предупредили о визите… Откровенно говоря, я думал связаться, как обычно, но почему-то все время натыкался на отказ.

Отари молча продемонстрировал пустое запястье — Жюль недоумевающе уставился, потом кивнул.

…Пока Отари насыщался, этнограф вкратце изложил ему ситуацию. Как и предполагал координатор, после похищения танка тревога перекинулась на все базы. «Ну а мы в стороне — кому какое дело до мирного этнографа? По-моему, про меня просто забыли…» Сейчас идет погоня за угнанным танком — Жюль следил за перипетиями этого увлекательного дела, подключившись в общую сеть — «Антенна наверху — очень удачно, что я ее оставил… Хотя так и полагалось по технике безопасности».

Утолив голод, Отари некоторое время расслабленно глядел в переливы костра, слушая Кутюрфа, рассказывающего о своей работе. За два дня он успел исследовать несколько глубинных ходов — там нашлись обширные полости, абсолютно пустые, если не считать светящихся мхов. Это удивляло словоохотливого этнографа, рассчитывавшего найти следы тех, кто укрывался здесь во время пресловутого мрога. Отари заинтересовала пока лишь информация о том, что других входов в подземелье не обнаружено. Это давало почти стопроцентную гарантию — чтобы попасть внутрь, требовалось точно встать на клапан-вход и еще секунд десять постоять. Тогда только он отопрется. Что-то уж очень хитрое, в самом деле, для простодушных плонийцев! Он покосился на Унома — тот спокойно сидел рядышком, слушая, огонь отражался в прищуренных глазах…