Сергей Рублев - Начало тьмы

Отари отковырнул крышку прикрепленного к запястью иньектора и, выбрав кнопку нежно-салатного цвета, нажал. В руку кольнуло, и почти сразу за этим накатила волна приятного расслабления. Спина впереди идущего расплылась — он обеспокоенно огляделся. «Это туман…» — мысли ворочались тяжело, как жернова. Белая пелена поднялась уже до плеч. «Хладометы — к бою!» Механически подчиняясь неизвестно откуда исходящей команде, он взял тяжелую штангу наперевес — мозг почти отключился, руки действовали сами. «Смотреть вниз, смотреть вниз… Не поднимать голову!» Гул превратился в мощный рев — выйдя за поворот, Отари вдруг оказался по колено в бурлящей воде. «Холод!!!»

…Трюм представлял собой первозданный хаос вздыбленной воды и пара — вода мгновенно вскипала и твердела под ударами морозных струй; вой продолжал сотрясать стены — он перекатывался в каком-то потустороннем пространстве, не вмещающемся в трюм, отдаляясь, приближаясь… Ило воспринимал его остраненно, словно сквозь вату. Вялым, но неуклонным шагом он двигался вперед, время от времени по команде нажимая на спуск и с легким недоумением наблюдал за собой как будто со стороны. Так же виделось все происходящее вокруг — словно во сне, где ничто не вызывает удивления. Поскользнувшись, он случайно поднял голову… Несколько долгих мгновений смотрел вперед, не осознавая увиденного. Потом сквозь броневые заслонки пробилось тупое удивление — это неправильно… Неправильно… не…

Цепочка серебристых фигур — он принял бы их за людей. Если бы… Они медленно двигались, плыли навстречу — зеркальные отражения людей в скафандрах. Ило моргнул, мучительно сморщившись. Ближайшие фигуры начали медленно оседать, осыпаться белесыми хлопьями — на смену им откуда-то выплывали новые, подергиваясь, словно картинки на телеэкране — плоские белые контуры. Они сливались, вырастая в какого-то неустойчивого громоздкого снеговика… И он вдруг оказался рядом. Из бесформенного туловища тянулись два дрожащих тонких отростка, ощупывая воздух — Отари машинально отклонился от проехавшегося рядом студенистого щупальца. Вновь переведя взгляд, он едва не вскрикнул, несмотря на прочный химический щит, отгородивший его от внешнего мира. Не было безликого контура — рядом стоял человек! Ило разглядел под мутным стеклом шлема молочно-белое лицо с закрытыми глазами. Своё лицо…

…Он пятился, открыв рот в беззвучном крике — белая фигура надвигалась, лихорадочно шаря вокруг. Панически оглянувшись, он увидел понуро бредущие тени в скафандрах — они медленно удалялись. И тут рука привидения настигла его! Помертвевшим взглядом Отари уперся в неподвижное лицо-маску; руки держали крепко, но охваченный страхом человек и не думал вырываться. Веки дрогнули — вот, сейчас! Шестым чувством он понял, он знал, что не вынесет этого взгляда… Но отвернуться не мог. Оцепенение, какое бывает лишь во сне, сковало его — не пошевелить ни рукой, ни ногой… Но жизнь еще билась в сдавшемся теле, и за миг до провала в кошмар острая, как боль, вспышка протеста пронзила его — не осознавая, что делает, он судорожным движением нажал на спуск…

…Облачко снега взвилось, окутав человека с головы до ног. Он вмиг побелел, сделавшись похожим на гипсовую статую — без мыслей, без чувств, без движения… «Не разрывать цепь — кто зазевался!!!» Гневный окрик вернул чувство реальности — Отари словно грубо пихнули в спину. Он вернулся к прерванному делу, словно робот — химия вновь подавила естественные чувства, оставив только механическое послушание и минимум сообразительности. И память…

…Время потеряло значение. Все затянула белая пелена — хладометы работали на полную мощность, превращая воду в ледяную кашу. Туман оседал на шлем алмазно блестевшим инеем, и Отари уже несколько раз неуклюже протирал его деревенеющими руками. Холод пробирал сквозь все защитные слои и электроподогрев. Упершись взглядом вниз, он водил перед собой жерлом хладомета, вместе со всеми намораживая здоровенную глыбу льда — поднимаясь по ней, цепочка людей в скафандрах сжимала кольцо, в центре которого, как живая, билась струя воды. Но вот они сошлись, и стало тихо. Медленно ступая оскальзывающими ногами, Отари спустился вниз — туда, откуда начинал работу. Складки скафандра противно скрипели, в голове отдавалась тупая боль; мыслей не было — было эхо движений: «Шаг… сюда… осторожно, горка… хладомет на плечо… Холодно, холодно… х… холодно». Зубы выплясывали какой-то свой танец. «А-тридцать шесть, к подъемнику…» — донесся голос. «Радио… Командир… Идти…» Неуклюже переваливаясь, серебристо-белые фигуры начали подниматься по наклонному пандусу. Никто не оглянулся, чтобы попрощаться с фантастической страной льда, остающейся позади.

Пара вдохов цитеры и горячий душ привели его в чувство. Сейчас Отари не спеша одевался, предаваясь сладким мечтам о ждущей его койке. На другие мысли сил пока не было. Проходящий мимо человек остановился — Отари узнал командира группы и слабо улыбнулся в ответ.

— Ну как, отошел?

— Да…

— Ничего, ерунда. Могло быть хуже.

— А что все-таки произошло?

— Произошло то, что какой-то кретин не подключил эмиттер энергозащиты. Вот в стыки погрузочного люка и хлынуло… — охотно объяснил бывший командир. Еще раз поощрительно улыбнувшись, отправился дальше — вскоре донесся его подбадривающий голос. Пожав руки всем своим новым товарищам, Отари вышел из гигиенической, и, слегка приволакивая ноги, отправился к подъемнику.

В информашке учета значился одиннадцатый уровень. Далее надлежало изыскать в шестом секторе «Помещение № 19». После недолгих поисков он действительно нашел указанное «помещение», в просторечии обзываемое «свальней». Оно оказалось неожиданно приличным: восемь гидрокоек, при каждой свой гигиент — в общем, жить можно. И он с облегчением развалился на своей. Вздохнул. Поспать бы… Провел рукой по одеялу, пощелкал ногтем… Черт его знает, может, здесь так не принято. До конца смены еще больше часа, можно и обождать… Мысли вернулись к произошедшему. «Регулярно» — сказал Грор. Хотелось бы знать, насколько регулярно — или ему просто так сильно повезло? И еще многое хотелось бы узнать про это чертово ПУВ и про этих чертовых боулистов, черт бы их совсем побрал! Отари попытался собрать разбегающиеся мысли, но безуспешно — голова была словно ватой набита, и думать отчаянно не хотелось. Помучившись с минуту, безнадежно выдохнул. Чертовщина… Он готов был уже малодушно сдаться, когда мысль на излете вдруг зацепилась за нелепую на первый взгляд деталь. Транквилизатор… Кой черт транквилизатор — самая настоящая «заглушка» типа зомбина! Поморщившись, он оперся лицом о руки и потер лоб. Эта чудовищная кукла, так похожая на него. Он содрогнулся, вспомнив дергающееся веко. «Смотрите вниз…» Те, кто командовал, знали, в чем дело. В голове мелькнул смутный образ — тень озарения… Он попытался ухватить, задержать этот миг понимания, но отблеск стерся — он уже забыл, что хотел вспомнить. Осталось лишь чувство легкой досады. Однако спать уже не хотелось — получив толчок, мозг, словно хорошо отрегулированный часовой механизм, уже не мог остановиться — зажужжали идеально подогнанные колесики, заходили рычаги и шатуны, цепляя то, что им положено — и больше не было слабого измученного человека. Был координатор. И он занимался тем, что ему и надлежало по рангу — думал.