Александр Беляев - Звезда КЭЦ (сборник)

- Не только за жизнь, - загадочно ответил Вильямс, порывисто обмахивая лицо платком.

- Резонно. Бывают ценности, которые дороже собственной жизни, - так же загадочно промолвил Хургес.

Со средней палубы долетали весёлые звуки джаза. Музыка немного отвлекла внимание толстяка от грустных раздумий. Вильямс даже начал притопывать в такт, но лицо его оставалось хмурым.

- Вы сказали, надо быть готовым ко всему, - снова обратился он к Хургесу. - Какую готовность имели вы в виду? Психологическую?

- Конечно, психологическую прежде всего, - ответил Хургес. - Тот, кто готов ко всему, наверняка не растеряется в первый миг, не поддастся панике, а это главное. Мы должны иметь готовый план спасения и самих себя и тех ценностей, которые мы везём.

- У вас есть такой план? - спросил Вильямс.

- Да, я обдумал его до мельчайших подробностей ещё дома. Я, кажется, предусмотрел всё: и пожар и аварию…

- Интересно было бы познакомиться с вашим планом, дон Хургес.

Хургес пожал плечами:

- Вряд ли он пригодится вам. Мой багаж невелик; вашего я не знаю. Каждый план должен быть индивидуальным.

- Мой багаж! - тяжело вздохнул Вильямс.

Джаз безумствовал. Молодые пары танцевали на середине палубы. Слышались смех, весёлые восклицания. Избранники судьбы тешились опьяняющими звуками джаза, радостным днём, лазурью и чистым воздухом океана.

И вдруг короткий толчок. Упал один из танцующих молодых парней. Послышался смех.

- Землетрясение… Водотрясение…

- Господи, что такое? - скороговоркой вымолвил Вильямс. Он мгновенно побледнел. - Не вы ли накаркали? - Вильямс злобно взглянул на Хургеса, спокойно курившего сигару.

Пароход по-прежнему рассекал воды океана. Снова начались танцы, однако кое-кто отправился узнать, что случилось.

- «Внимание! Внимание! - неожиданно раздалось из громкоговорителей на палубах, этажах, в коридорах, каютах. - Случилась небольшая авария. Ни малейшей опасности для судна. Просим не волноваться. Вторая смена экипажа должна немедленно выйти на работу».

- Что случилось? - послышалось отовсюду.

Никто не мог ответить. Джаз гремел по-прежнему, но танцы расстроились.

Кресло Вильямса дёрнуло с такой силой, что он, боясь упасть, ухватился за кресло Хургеса. Многие пассажиры упали. Закричала перепуганная женщина. Её истерический крик подхватили другие.

- «Аврал! - снова разнёсся голос из репродуктора. - Авария, но ничего серьёзного. Пассажирам рекомендуется сохранять полное спокойствие. Разойдитесь по каютам».

Вильямс почти выпрыгнул из кресла и, взволнованный, забегал перед Хургесом.

- Дело принимает серьёзный оборот, чёрт побери! Как вы предполагаете, мы не утонем?

Хургес снова пожал плечами.

- «Левиафан» имеет перегородки, - ответил он. - Если он получил пробоину, то вода не пройдёт дальше первой перегородки. К тому же мы на одной из «людных» морских дорог: Буэнос-Айрес - Лондон. «Левиафан» вызовет по радио помощь. И всё же надо быть готовыми ко всему.

Пароход резко убавил ход. Корма заметно опустилась. На судне начиналась паника.

- Дон Хургес, мы тонем! Тонем! - почти кричал Вильямс. - Надо быть готовыми ко всему… Ваш план, дон Хургес?! Я не хочу умирать! И я… Мой багаж… моя жизнь… Эквадор. Двадцать два года лишений, труда… Бочонки… Шлюпки… Потонуть… и когда - не в бурю, при солнце… Штиль… Мираж… Страшный сон… Кошмар!

- Пассажирам предлагается надеть спасательные пояса, - прогремела команда.

- Боже мой! Боже мой, не оставь меня! - закричал Вильямс и, схватившись за голову, побежал.

Хургес не спеша двинулся к каюте, вынул из чемодана пластинку из тёмного металла с цепочкой и замком на ней, бутылку с герметической крышкой и пошёл на нос корабля.

- Дон Хургес, вы здесь? Я ищу вас по всему пароходу, - окликнул его Вильямс. На нём уже был спасательный пояс. - А почему вы без пояса? Разве это не входит в ваш план?

- Не входит, - ответил Хургес. - Мой друг, бывалый капитан, говорил мне, что он против спасательных поясов: они лишь удлиняют страдания тонущих… Впрочем, это касалось холодных морей. Что же всё-таки случилось с «Левиафаном»?

- Никто ничего не знает. Даже сам капитан, если только он не скрывает причин…

«Левиафан» был обречён, в этом не оставалось сомнений. Корму накрыла вода. Прозвучал приказ: спускать шлюпки. Началась паническая беготня. Возле шлюпок завязалась звериная битва за существование. Хургес оказался прав: шлюпок не хватало.

- Почему вы не спешите к шлюпкам? - спросил Хургес.

- Потому, что я успел наметить свой план и даже осуществить его, - ответил Вильямс. Усмешка мелькнула на его побледневшем лице. - Лишь бы только они не опоздали… О, золото царит над человеком, пока он жив. Я пообещал матросам бочонок… А может быть, всё обойдётся. Радист передал сигнал бедствия, и говорят, что к нам уже спешат на помощь два парохода… Вот они… Вот.

- Пароходы?

- Да нет.

Хургес увидал матросов, которые тащили бочонки, продираясь сквозь толпу к шлюпке, висевшей на носу.

- Садитесь быстрее в шлюпку! - крикнул Вильямс.

- Я ещё не выполнил свой план, - ответил Хургес. Он продел цепочку в звено якорной цепи, щёлкнул замком, прикрепил металлическую пластинку к цепи. Потом быстро написал записку, сунул её в бутылку, плотно приладил герметическую крышку. На удивлённые взгляды Вильямса он кратко ответил:

- Это мой багаж. Итог моей жизни.

Матросы отшвыривали пассажиров и грузили в шлюпку бочонки.

- Перегрузка, - покачал головой Хургес, глядя на тяжёлые бочонки.

- Не могу же я их оставить, - сказал Вильямс.

Шлюпку спустили на воду. Десять матросов, Хургес, Вильямс, бочонки с золотом, сухари, бочка воды… Шлюпка была перегружена и осела до бортов. А за борта цеплялись утопающие. Матросы безжалостно били их по рукам вёслами, ножами и кулаками.

- Успеть быстрее отъехать от тонущего парохода!… - бормотал Вильямс трясущимися бескровными губами.

Шлюпка не успела отплыть и двадцати метров, как пароход, став носом кверху, пошёл ко дну. Над местом гибели вздыбился огромный столб воды, тяжело осел и хлынул бешеным валом. Вал ринулся на шлюпку.

- Конец! - взвизгнул Вильямс.

- Всякий конец может быть и началом, - спокойно ответил Хургес и швырнул бутылку в воду. Это были его последние слова.

Вода накрыла шлюпку, заглушила последние крики утопающих. Через два часа на место катастрофы прибыл первый пароход, принявший сигналы бедствия.

На длинном столе - чёрный шар диаметром в полтора метра. Один бок его срезан. Широкое окно выходит на Кольский залив. Там виднеются мачты и трубы траулеров рыбного треста. Однако в окно никто не смотрит. Взоры всех устремлены на чёрный шар. Двенадцать комсомольцев, членов кружка по изучению радиотехники, тесным кольцом обступили стол. Большинство - студенты морского техникума, часть - радисты с траулеров.