Orlyett Myrmice - Ри На'я. Новая жизнь. Теперь синенькая

Ряды редели, но моё тельце пока не купили. Я уже начала волноваться по этому поводу. Как-то не хочется узнавать, куда местные рабовладельцы отправляют не проданный «брак». Помимо моей воли подсознание успело придумать несколько малоприятных, да что там говорить — откровенно отталкивающих вариантов. Мерзость. И тут мне наконец «повезло». Мимо прошла синенькая в длинном розовом платье, сопровождаемая парой громил, указывая пальчиком, эта, эта, эта. Мы двинулись за ней к выходу. Охранники просканировали нас и платьице расплатилась.

Зафиксирован новый владелец.

Стоили синенькие по 100 000 кредитов. Интересно, это много или мало?

100 000 кредитов — сумма минимального годового контракта, часто называемого «рабским». В подавляющем большинстве случаев этой суммы достаточно для экономного существования в течении года. Обычно в эту сумму включают расходы на еду, воду, воздух, смену одежды раз в период. Иногда дополнительно включают расходы на жильё, защитное снаряжение и разовый визит к врачу.

Понятно, этакий МРОТ — минимальный размер оплаты труда, только за год. Видимо, это не очень большая сумма. Как-то странновато для цены на раба, пусть даже за год. Маловато. Сомневаюсь, что продавая синеньких так дёшево можно окупить их производство. Что им мешает ставить нейросети получше, учить побольше и продавать подороже? Эксклюзив делать выгоднее, чем ширпотреб, разве нет?

Согласно имеющимся статистическим данным, в свободном космосе более половины разумных работают или готовы работать за минимальный контракт.

Они тут не рабов дёшево продают, а настолько мало платят работникам, что рабство получается невыгодным? Добро пожаловать в реальный мир, блин.

Тем временем платьице закончило оформлять документы.

— За мной.

В соседнем помещении оказалась стоянка флайеров. Маленькие летуны, больше похожие на такси или маршрутки. Остановившись у мерзко розового, с нарисованными полуголыми танцовщицами на бортах, платьице начало вещать. Смысл её речи сводился к «послушные — живут хорошо и долго, непослушные живут недолго, но это время кажется им веками. Если клиент заплатил — он должен остаться доволен. Отработаете полгода — станете свободными.». И зовут её «мадам Кирана». Закончив речь, мадам залезла в флаер и выкинула нам свёрток.

— Отряхнуться и одеться.

Униформа состояла из туфелек на платформе с очень высоким каблуком и полупрозрачного свободного платьица отороченного узкой полоской меха с декольте до пупка. Отряхиваясь и вытираясь салфетками, синенькие влезали в туфельки и нагибаясь, застёгивали их. Под изучающими взглядами охраны, сопровождаемыми нецензурными комментариями. Хорошо, что у меня нет ушей и они, пылая, не выдают моё смущение. Попка моя им худовата, блин. А грудь — ничего так, сгодится. — «Надо будет после смены зайти, покувыркаться.» И трусиков нет, и не прикрыться никак.

Мда, трусики тут не помогут — воспользовавшись тем, что «платьице» отвлеклось, охранники бесцеремонно, по-хозяйски, облапали синеньких, включая и меня. Тельце никак не отреагировало на это, механически продолжая одеваться. Туфельки оказались впору, видимо мой огроменный размер ноги оказался вполне себе стандартным для азари, а «платье» было такой длины, что ничего не скрывало. Это ещё надо постараться такую откровенную ночнушку найти. Снизу можно было насладиться изящными ножками во всю их длину и даже выше — платье заканчивалось где-то на самой середине упругой попки. Домой такое надеть постесняешься, а тут придётся ходить под изучающими взглядами. Ну и платьишко — всё нараспашку. Сверху — огромное декольте, но кому оно надо, если и так все прекрасно видно через прозрачную ткань. Хотя нет — «платье» с лёгкостью распахивалось, от любого движения или небольшого ветерка, выставляя грудь с предательски торчащими сосками на всеобщее обозрение. На закуску — всё это было мерзко-розового цвета. Одетых, ну если можно так выразиться, посадили во флаер и мы полетели «навстречу светлому будущему».

Зафиксировано место жительства. Зафиксировано место работы.

Заведение «мадам Кираны» оказалось чем-то вроде смеси забегаловки, бара, дискотеки, стриптиза, мотеля, ну и естественно — борделя. Охранник выдал нам уни-инструменты [19] Портативное устройство, сочетающее в себе голопроектор, компьютер с радиомодулем, датчики-анализаторы, платёжное средство и коммуникатор. В отличие от земных устройств снабжены по-настоящему ёмкими источниками питания и способны работать длительное время. , похожие на узкие металлические браслеты, естественно, розового цвета и предупредил, что если заработок в день будет меньше двух тысяч, то мадам будет сильно недовольна. Если испортим реквизит (видимо — платья и туфельки, а ещё и уник), то будем компенсировать. Хм, получается что, мадам отбивает вложения за два месяца. Нехило. Хотя возможен вариант, что продержаться два месяца — уже достижение. Не говорю уже про полгода.

Комната для нашего проживания «порадовала» спартанской обстановкой — с одной стороны душ и туалет, ничем и никак не закрытые, а с другой — вешалка и зеркало во всю стену. Всё. Голый пол. Железный.

— Спать нужно с клиентами. — Ответил охранник на повисший в воздухе молчаливый вопрос.

Весело тут у них. Также охранник показал висящий на стене прайс на услуги девочек, объяснил, как через уник набрать охрану и кухню.

— Чем больше клиент пьёт, тем лучше — вам процент капает, — пояснил охранник.

Чего в том прайсе только не было, представив, что это все будут делать со мной, я едва удержалась от обморока. Полгода? Вы серьёзно? Этот прайс больше похож на услуги реанимации и травмпункта. Каким образом можно продержаться полгода в месте, где перелом — обычное явление и не освобождает от «работы»?

Кухня. Номера. Элитные номера. Бар. Танцплощадка. Краткая экскурсия по заведению закончилась неподалёку у входа. Охранника тормознули два громилы: похожий на ящерицу массивный кроган и человекоподобный, но четырёхглазый батарианец.

— Девочки свеженькие?

— Нулячие.

— Парочку на ночь с собой.

— Вернёте в приличном виде?

— Это как получится.

— Если они после вас не смогут работать, с Хозяйкой сами разбираться будете. Она сильно не любит, когда девочки в больнице бездельничают.

— Разберёмся.

— Ночь — десятку за каждую.

— Знаем.

— Двести двадцать кусков блокируются на счету. Возвращаете шлюшек, смотрим на их состояние и решаем, какая часть залога возвращается. Если утром сучек нет, значит — вы их купили и списывается вся сумма. Никаких «мы немножко увлеклись». Понятно?

— Да знаем мы.

— Деньги вперёд, и выбирайте. Девочек только привезли, не обученные ещё.