Джек Вэнс - Кларджес

На то, чтобы привыкнуть к такому новому взгляду на вещи, у Кудеяра ушел целый год. Практически применить новые принципы и перейти к действию он еще не успел. Сидя за столом у себя в квартире, он открыл записную книжку и просмотрел подготовленный заранее перечень аргументов:

« № 1

I. Подъем носит непрерывный, но слишком постепенный, минимальный характер в областях социального обслуживания, связанных с образованием (в яслях, лицеях и колледжах), с психопатологией (в паллиаториях), с измерением характеристик подъема как такового (в Актуарии) и с трансформацией (в Секретариате). Практические навыки в этих областях важнее врожденных способностей.

II. Подъем в областях изящных искусств и коммуникаций носит слишком случайный характер. Врожденные способности здесь не обязательно имеют первостепенное значение.

III. Максимальная крутизна подъема наблюдается только в области космических исследований. Соответственно, космические исследования исключительно опасны.

IV. Подъем носит постоянный характер и отличается приемлемой крутизной в областях теоретических и прикладных научных и технологических исследований. Здесь врожденные способности необходимы.

V. Среди политических деятелей и должностных лиц (таких, как члены Пританеона, трибуны и работники судов) подъем носит неопределенный, ненадежный характер и зависит от общественного мнения. Здесь личные качества, характер и умение внушить другим представление о своей искренности и добросовестности (не обязательно соответствующее действительности) важнее врожденных способностей.

a) Должность канцлера — пережиток прошлого, не более чем почетное звание, не способствующее никакому подъему.

№ 2

Человек, работающий в традиционных, закоснелых учреждениях и сферах приложения усилий, больше всего рискует и подвергается угрозе подрыва репутации. К самым закоснелым учреждениям относятся Актуарий и Коллегия Палачей.»

Кудеяр отложил записную книжку. Он помнил наизусть все эти записи — плоды длительных размышлений. Семь лет планирования подходили к концу. Через месяц ему предстояло явиться в Актуарий! Гэйвин Кудеяр, безвестный гларк, мог жить вечно, не привлекая к себе никакого внимания. Но Грэйвен Кудесник поднялся на вершину пирамиды фил; значит, Гэйвин Кудеяр тоже должен был это сделать — чем скорее он зарегистрируется в расплоде, тем скорее он прорвется в круг амарантов.

Месяц прошел без нежелательных событий. Кудеяр работал в обычную смену перед входом во Дворец Жизни и еженедельно посещал Кларджес по адресу, который был известен только ему одному.

Месяц закончился, и таким образом прошли семь лет с тех пор, как амарант Грэйвена Кудесника покинул Предел. Теперь Грэйвен Кудесник официально числился мертвым.

Обладатель безопасного нового имени, Гэйвин Кудеяр мог снова ходить по улицам Кларджеса без бронзовой маски и без живой маски «Альтер-Эго». Грэйвен Кудесник умер. Жил только Гэйвин Кудеяр.

Уволившись из Дворца Жизни, Кудеяр простился со своим жилищем в квартале Тысячи Воров и снял новую просторную квартиру в переулке Фариота посреди Октагона, метрах в пятистах к югу от Мерцанта и примерно на таком же расстоянии к северу от площади Эстергази и Актуария.

Рано утром он вышел на движущийся тротуар Аллеманд-авеню, доехал до улицы Олифанта, прошел три квартала навстречу восходящему солнцу и оказался на площади Эстергази. Аккуратная дорожка вела мимо кафе «Далмация» под платанами, рассредоточенными на газонах между цветочными клумбами, на дворик перед Актуарием. Кудеяр задержался в кафе, чтобы выпить кружку чая — популярного напитка среди тех, у кого было достаточно свободного времени. На дворе Актуария всегда что-нибудь происходило: человеческие драмы разыгрывались в «потогонных кабинках», выстроившихся вдоль фронтона вычислительного центра, куда горожане и горожанки Кларджеса заходили, чтобы узнать текущий статус своего «подъема».

Кудеяр никак не мог избавиться от недобрых предчувствий. Прошедшие семь лет его жизни были относительно безмятежными. С регистрацией в расплоде многое могло измениться — ему снова пришлось бы иметь дело с напряжениями и тревогами, обуревавшими других обитателей Предела.

Сидя в теплых утренних солнечных лучах, он находил неприятной перспективу повторного продвижения по лестнице статуса. Тем не менее, покончив с кружкой чая, он поднялся из-за стола, пересек дворик и зашел в Актуарий.

Кудеяр приблизился к длинному прилавку, обозначенному табличкой «Справочная информация». Служащий, бледный молодой человек с горящими глазами и поджатым ртом над голубоватым подбородком, спросил: «Чем я могу быть вам полезен?»

«Я хотел бы зарегистрироваться в расплоде».

«Будьте добры, заполните эту форму».

Кудеяр взял протянутую бумагу, вставил ее в прорезь кодирующей машины и ввел с клавиатуры ответы на перечисленные в форме вопросы — ответы одновременно распечатывались на бумаге и загружались в память машины.

К стойке подошла женщина средних лет. Лицо ее морщилось от беспокойства, она слегка отворачивалась от клерка, не желая встречаться глазами с его пронзительным взором.

«Чем я могу быть вам полезен?»

Женщина несколько раз пыталась что-то сказать, но замолкала. В конце концов она выпалила: «Это по поводу моего мужа. Его зовут Иган Фортэм. Я отсутствовала три дня, на семинаре в другом районе. Сегодня я вернулась домой, а его нигде нет». Ее голос дрожал от беспокойства: «Я подумала, что здесь мне кто-нибудь поможет его найти».

Служащий проявил сочувствие — он самостоятельно заполнил форму запроса: «Как вас зовут?»

«Голда Фортэм».

«В какой филе вы состоите?»

«Я — дебютантка, школьная учительница».

«Будьте добры, повторите — как зовут вашего мужа?»

«Иган Фортэм».

«И он состоит…»

«Он в расплоде».

«Какой у него код в системе регистрации?»

«IXD-995-AAC».

«Ваш адрес?»

«2244, тупик Клеобери, Вибльсайд».

Клерк опустил карточку в прорезь, после чего обратил внимание на серьезного подростка лет восемнадцати, только что закончившего лицей и, подобно Кудеяру, желавшего зарегистрироваться в расплоде.

Карточка выскочила из прорези. Служащий хмуро рассмотрел ее и повернулся к учительнице: «Госпожа Фортэм, в прошлый понедельник, в 8 часов 39 минут вечера, вашего супруга посетил палач».

«Благодарю вас», — прошептала Голда Фортэм и отвернулась.

Служащий мрачно опустил голову, чтобы просмотреть заявку Кудеяра: «Очень хорошо. Будьте добры, приложите большой палец правой руки к этому стеклу».