Джек Вэнс - Золото и железо

Сортируя в уме доступную информацию, Барч заключил, что в пещере проживали представители не менее чем пятнадцати рас — выходцы с пятнадцати разных планет. Сидя в относительном одиночестве на скамье в глубине пещеры, он с горькой иронией поглядывал на разномастных товарищей по несчастью: теперь никто не мог бы сказать, что он прожил жизнь, лишенную удивительных событий и ярких впечатлений.

На Земле даже не подозревали о существовании Магарака. Тем не менее… Преодолевая тошнотворное внутреннее сопротивление, он пытался осмыслить набег клау на лектванов, гостивших на Земле. В чем состояла их цель? Зачем им это понадобилось?

В другой части пещеры началась язвительная перепалка двух лысых подруг Плоскорожи. Клет, сидевший за большим столом перед костром, поднял костлявую багровую голову — лысые женщины сразу умолкли. « Вот одна из причин , — подумал Барч, — по которым племя столь разнородного происхождения умудряется избегать серьезных внутренних конфликтов ». Другой причиной служил фундаментальный характер их пещерного существования, нечто вроде наименьшего общего знаменателя, возвращавшего их к тому этапу развития, через который когда-то пришлось пройти каждой из пятнадцати рас. В случае Барча эта эпоха закончилась всего лишь примерно четыре тысячи лет тому назад. Он взглянул на Комейтк-Лелианр, рассеянно чертившую пальцами какие-то фигуры на столе. Сколько времени прошло с тех пор, как ее предки жили в пещерах? Сто тысяч лет? Миллион лет?

Барч не мог не заметить, что лектванка выглядела чистой и свежей. Лицо ее похудело, на губах больше не было невольного девичьего намека на улыбку. Она сохраняла отвлеченное, безучастное выражение — несомненно, такова была подобающая случаю фаталистическая «стилизация».

Барч поднялся на ноги и вышел наружу, в темноту магаракской ночи. Лицо его увлажнилось туманом, который еще нельзя было назвать моросящим дождем. На фоне смутно-серого очертания известнякового утеса он различил темную фигуру. Сначала Барч испугался, но, приглядевшись, успокоился. Это был Кербол; природа наградила его кожей цвета мокрого камня, выпученными глазами и ртом карикатурного губошлепа. Кербол часто ворчал, жалуясь на духоту и жар в нижней пещере — по всей видимости, ему больше нравилась прохладная сырость долины.

Барч подошел к нему — любой человек, предпочитавший одиночество долины пещерному общежитию, казался ему союзником.

Кербол крякнул — и через несколько секунд сказал глубоким рокочущим басом: «Туман спускается — ветер сдувает его вниз по долине Палкваркц-Цтво. Завтра в небе останутся только верхние тучи, и клау выйдут на охоту. Завтра лучше не выходить из пещеры».

Барч вспомнил подруодов, горланивших, как охотничьи рожки, лихорадочно бегущего толстяка, воздушный плот клау с висящими черными щупальцами: «Как часто клау охотятся?»

«Каждые восемь-десять суток, если позволяет погода. Здешние клау — из округа Кводарас. Долина Палкваркц-Цтво — их вотчина. Клау из Ксолбоара охотятся в Порифламмесе». Кербол указал туда, где за ущельем, пробитым стремниной, начиналась другая, нижняя долина.

Барча озарила догадка: «Значит, мы живем… в охотничьем заказнике? Нас терпят только для того, чтобы клау могли развлекаться!»

«До родной планеты клау отсюда лететь целую неделю. Нужно же бедняжкам как-то развлекаться!»

Барч задумчиво произнес: «Меня, несомненно, развлекла бы охота на подруодов и клау».

Кербол помолчал, переваривая эту идею: «Ты мыслишь в странных направлениях. Очень странных».

Барч горько рассмеялся: «Не вижу в этом ничего странного. Клау охотятся на меня — будет только справедливо, если я стану охотиться на них».

«Принцип охоты заключается не в том, чтобы дичь преследовала охотника», — вежливо возразил Кербол.

«Клау придерживаются одного принципа, я — другого. Разве мы обязаны жить по правилам клау?»

Кербол проворчал: «У них в каменоломне было слишком жарко».

Воздух долины потряс отзвук глухого взрыва, донесшийся откуда-то из-за хребта Кебали. «Опять вскрывают породу, — сказал Кербол. — Ты заметил, что взрыв был двойным?»

«Нет».

«Заряд состоит из двух емкостей абилоида и одной двадцатой части стержня супера. Супер крошит породу, абилоид направляет обвал вниз».

«Похоже на то, что ты работал взрывником».

Кербол мрачно кивнул: «Пять лет я плавил шпуры и закладывал взрывчатку, день за днем. И все время было жарко. Я сбежал в лес, поднялся на перевал под горой Кебали и спустился в долину Палкваркц-Цтво. Теперь приходится рисковать — того и гляди, попадусь в сети клау».

Барч заинтересовался: «Под воздушным плотом клау висели черные щупальца, схватившие бегущего человека. Как они работают?»

«Это… — Кербол прервался, пытаясь найти нужное слово. — Это шланги-тяги, на фабриках ими поднимают грузы. Клау их выращивают, они полуживые».

«Клау носят с собой другое оружие?»

«Да. У них есть оружие, стреляющее на большое расстояние. Маленький кусочек металла втыкается человеку в живот и взрывается. Человек умирает».

Барч смотрел вниз, в темное пространство долины. Туман редел, лицо обдувал ветерок, попахивавший гниющей растительностью. Издалека донесся какой-то металлический скрежет. Барч пробормотал: «Ночью сюда, к пещере, мог бы подняться целый полк подруодов».

Кербол поежился: «Такого еще никогда не было».

«Но это может случиться», — настаивал Барч.

«Тебе в голову приходят странные, неприятные мысли», — сказал Кербол.

На следующий день в небе действительно остались только верхние тучи, ветер почти прекратился. Беглецы держались поближе к пещере. Никаких охотничьих сигналов, однако, не было слышно, и клау не появились.

Второй тихий день не отличался от первого: в горной долине все было спокойно. И снова беглецы не отходили от утеса дальше, чем на несколько сот метров, в связи с чем им пришлось ужинать только остатками каши на дне котла.

На рассвете третьего дня поднялся порывистый ветер, гряда за грядой темные тучи разбивались о вершину горы Кебали, как прибой у волнореза. Клет приказал Плоскороже, Барчу, модокам и кальбиссинийцам идти собирать мучные орехи, а остальные мужчины отправились в лес на охоту.

Через час по всей долине разнеслись охотничьи позывные подруодов. Схватив наполовину пустые мешки с орехами, Барч и кальбиссинийцы поспешно взобрались по склону обратно к пещере.

Судя по их выкрикам, подруоды сходились к основанию громадного шишковатого утеса напротив пещеры. Оглянувшись, Барч заметил вдали угрожающую прямоугольную тень воздушного плота.

Беглецы-охотники возвращались по одному, глотая воздух и широко раскрыв глаза от усталости.