Кир Булычев - Покушение на Тесея: Фантастические романы

— Я подтверждаю это! — воскликнул доктор Гермес-Полонский. Пожалуй, слишком громко, чтобы Кора ему поверила.

— А я могу и не ехать, — сказала Кора. — Мне больше нравится читать про Тесея.

— Врешь! — крикнул Милодар. — Сама ждешь не дождешься, когда пустишься в приключения. Ты без них жить не можешь!

— О как вы далеки от истины, комиссар! — ханжески ответила Кора.

Вертолет пошел на посадку в глубоком овраге на обнесенной силовой защитой площадке Центрального управления виртуальной реальности.

До перехода Коры в Древнюю Грецию оставалось двадцать пять минут.

У вертолета Кору подхватил молодой человек, женственный в движениях и интонациях.

— Какое счастье, — проворковал он, проводя узкой ладонью по боку Коры. Девушка в некоторой растерянности оглянулась на президента, но тот в ответ сделал некое прощальное либо прощающее движение толстой рукой, отдавая Кору на растерзание женственному молодому человеку.

Увлекая Кору внутрь здания, он ворковал, подобно влюбленному голубю, гуляющему по ограде балкона.

— Вы несколько превосходите размером среднюю гречанку классического периода, но надеюсь, что мы успеем, успеем.

В большом, низком, ярко и холодно освещенном зале двое мужчин с ножницами и сантиметрами в руках стояли по обе стороны закройного стола, снабженного собственным компьютером с большим разноцветным экраном.

— Представлять никого не будем! — воскликнул женственный закройщик. — Речь пойдет лишь обо мне, скромном гении современности. Виртуальная реальность невозможна без моего толчка — вы должны появиться там либо обнаженной, либо приемлемой. Потом вы обзаведетесь гардеробом, но ваше невежество в простых повседневных вещах может стоить вам жизни.

Один из закройщиков взял со стола и протянул Коре массивные наушники, соединенные с металлическим шлемом. Молодой человек прикрепил его к голове Коры, для чего той пришлось склониться перед ним в поклоне.

— Сейчас я включаю изображение — фильм, снятый нашим сотрудником в нужном вам прошлом. Звуковое и смысловое сопровождение будет внушаться вам… — закройщик показал на наушники. — А мы тем временем вас оденем.

Мастера стали снимать мерки для одежды и обуви, а Коре казалось, что она очутилась в богатом древнегреческом доме, дивясь его простоте и неприхотливости, заглядывала на женскую и мужскую половины, увидела в обнесенном колоннами зале алтарь Аполлона, занавесы, заменявшие двери… Потом она перешла в бедный дом… Соответствующие греческие названия навсегда отпечатывались в памяти, да и картины античной повседневности тоже становились частью памяти Коры — ибо теперь она должна была поверить в то, что знает все детали этого мира с детства.

Недолгая процедура обследования дома, затем быстрого прохода по рынку, к храму, к гимнасии и гипподрому отвлекли Кору от того, что делали непосредственно с ней.

Когда женственный закройщик снял наушники и магические очки, Кора получила возможность увидеть себя в зеркале. Зрелище ей понравилось, хотя ее несколько разочаровала простота и даже бедность одеяния, которое ей предстояло носить.

Волнистые тяжелые волосы Коры, спадавшие на плечи — она ни за что не желала их укоротить, хоть сам Милодар требовал и грозил разжаловать, — были собраны сзади в низкий пучок и покрыты плетеной сеткой, будто попали в серебряную нить.

В ушах были две жемчужные серьги, схожие с каплями перламутровой влаги, на шее — две тонкие нити бус, простые, но красивые: халцедоны, оникс, опал, жемчуг… интересно. Прелесть в отсутствии симметрии.

На руке тонкие браслеты и золотой перстень — потом рассмотрим.

На ногах сандалии — ничего особенного, кожаные подошвы привязаны к щиколоткам кожаными же ремешками.

Основная одежда — Кора знала уже теперь, как что именуется, — была коротким хитоном, который не доставал до колен. Он был соткан из тонкой шерстяной ткани белого цвета и обшит узкой полоской терракотового орнамента. Кора знала также, что хитон — простейшая одежда на свете — сложенный вдвое кусок ткани, сгиб которого приходится сбоку так, что в нем прорезано отверстие для руки. Вторая рука свободна, а на плече концы хитона были подхвачены брошью.

Так как легкий хитон, перехваченный поясом, был единственной одеждой Коры, то она поняла: прекрасное на греческих скульптурах не всегда удобно в жизни. Тем более когда женственный юноша, задыхаясь от эстетического восторга, объявил, что Коре будет предпочтительней обойтись без броши и застежек, а правую грудь оставить обнаженной. Это ей тем более удобно, если придется стрелять из лука. Высокая грудь в таких случаях только мешает, и, как известно, амазонки порой ее ампутировали…

— Да замолчите вы! — воскликнула Кора. — Я уже слышала этот текст от вашего президента, но я показываю свои груди лишь избранным.

— Какая жалость! — завопил женственный специалист. — Это же национальная ценность. Я предлагаю вам сделать с них слепки как с образцовых изделий.

Кора поняла, что ей хочется пристукнуть женственного юношу, но что делать, если человеку досталась такая странная работа и свойственны эмоциональные всплески.

— Кстати, я не знаю, какие сумочки носили ваши гречанки, но мне сумка нужна.

— Вы с ума сошли? Что вы туда положите? Это вас выдаст!

— Я положу лишь то, что кладут все женщины мира, и, надеюсь, это добро в вашей костюмерной найдется: зеркало, маникюрные ножницы, гребень, вата, мыло…

— Никакого мыла! Оно еще не изобретено!

— Проверим, — грозно заявила Кора.

— Вот там проверите, там и достанете. — Голос женственного юноши приобрел ледяные хрустящие нотки.

Оба закройщика, как оказалось, один — по одежде, а второй — по обуви и общему облику, отступили, любуясь результатами своего труда.

— Пора, пора! — послышалось по внутреннему динамику.

Загорелся экран видеосвязи. На нем появилось встревоженное круглое лицо Гермеса. — Аппаратура готова. Ведите агента к вратам виртуальной реальности.

— Желаю удачи! — крикнул Милодар, выглянувши из-за плеча президента. И Кору повлекли к вратам ВР…

Очнувшись на траве под сенью могучего дуба, листья которого лишь начали желтеть и жухнуть, а желуди наливаться питательной мякотью, Кора не сразу сообразила, где она, кто она и зачем она сюда попала. Этого с ней еще не случалось. Плохой признак — наверное, надвигается старость… Впрочем, сколько ей еще осталось до старости? Если тебе двадцать шесть, во сколько лет впала в маразм Мария Кюри? Или Жозефина Бонапарт? Успели ли?

Налетел нежный ветерок (как-то он звался?), дохнул прохладой и сбросил несколько желудей. Один из них ударил Кору по плечу, и она сразу вскочила.