Олег Лукьянов - Человек из пробирки (сборник)

«Вот растяпа!» — ругала себя Лидочка, поднимаясь вверх по эскалатору. Узнал бы муж, обязательно сделал бы внушение: «Со мной, Лидия, ничего подобного произойти не может, потому что я сначала тщательно все обдумаю, а потом действую».

Пройдя через два перехода, Лидочка вышла на улицу Горького. И снова оказалось, что она допустила ошибку.

Троллейбусная остановка находилась совсем в другой стороне, у Белорусского вокзала. Возвращаться назад не имело смысла, и Лидочка решила идти пешком до следующей остановки, а там сесть.

Ругая себя за головотяпство, Лидочка тащилась с тяжелым чемоданом по улице Горького. Ну ошиблась один раз, так узнай все как следует! Сколько вот так теперь плюхать?

Плюхать оказалось долго. Лидочка шла, шла, а троллейбусной остановки все не было. Ну, конечно, это же столица — здесь перегоны в два раза длиннее, чем в провинции. А может быть, просто пропустила? Лидочка поставила чемодан у обочины и стала махать рукой, пытаясь поймать такси. Куда там! Машины мчались по середине улицы не останавливаясь.

В этот момент за спиной у Лидочки хлопнула дверь, и до нее донесся теплый аромат кондитерских изделий.

Лидочка обернулась и увидела кулинарный магазин, сверкавший на солнце чуть примороженными стеклами.

Очень кстати! Она уже основательно устала и хотела есть.

Лидочка толкнула дверь и вошла в магазин. Народу здесь было совсем мало — несколько человек в торговом зале, да двое в маленьком кафетерии у входа. Лидочка, сама не зная почему, обратила внимание на эту пару.

Они стояли за каменным столиком у окна — один среднего роста, в пальто, с аккуратной во всю нижнюю часть лица черной бородкой, второй рослый, светловолосый, в черной меховой куртке. Рядом на столике лежали их шапки. Светловолосый блондин — он стоял к Лидочке спиной — говорил, сдержанно жестикулируя, а товарищ слушал его, прихлебывая кофе и кивая. Что-то странно знакомое почудилось Лидочке в фигуре блондина, лица которого она не могла видеть, что-то такое, отчего ноги ее сами пошли к кафетерию, хотя она хотела сначала посмотреть витрины в зале.

Лидочка подошла к прилавку и заказала кофе с пирожным. Сквозь звуки музыки, несшейся из динамиков на стене, до нее долетел обрывок разговора двух мужчин.

— Если бы вы знали, какая это сволочь! Он за деньги не только озеро - мать родную отравит!

— Ничего, ничего, сейчас за экологию всерьез взялись. Думаю, что ваша публикация подействует.

И снова: удивительно знакомым показался Лидочке голос блондина, обругавшего кого-то «сволочью», — высокий, чуточку глуховатый… Если бы не эта эмоциональная окраска, можно было бы подумать… У Лидочки в груди похолодело от одного совершенно абсурдного предположения. С этого момента она не выпускала из поля зрения мощную спину блондина — и когда рассчитывалась с продавщицей, и потом, стоя за столиком неподалеку от прилавка. У нее вдруг пропал аппетит. С нарастающим беспокойством она прислушивалась к беседе двух мужчин. Похоже, они были техническими специалистами, потому что разговор шел о каком-то проекте, с которым оба были несогласны и даже называли вредительским.

Один раз в разговоре промелькнула фамилия некоего Стулова, показавшаяся Лидочке знакомой. Кажется, слышала она уже эту фамилию, и, кажется, от мужа.

Лидочка механически ковыряла ложкой пирожное, будучи не в силах заставить себя есть. Нужно было прежде разобраться с этим блондином. Она теперь очень хотела и боялась увидеть его лицо.

…Блондин сгреб обе чашки и прошагал мимо Лидочки к прилавку.

— Пожалуйста, еще два двойных со сливками.

Он вынул из кармана куртки горсть смятых денежных бумажек, посмотрел, протянул одну продавцу, остальные небрежно сунул в карман. У Лидочки все оборвалось внутри. Предчувствие не обмануло ее. В трех шагах от нее стоял… Владимир Сергеевич, ее муж, с которым только вчера они расстались на вокзале города Григорьевска!

— Подождите, за сгущенкой схожу, — сказала продавщица.

Да, это был Владимир Сергеевич и в то же время не он. Муж ни в коем случае не позволил бы себе так небрежно обращаться с деньгами. Деньги он хранил только в бумажнике, сложенными в аккуратную стопку.

Лидочка, пи жива ни мертва, все смотрела на двойника, а тот стоял, положив на прилавок руки, и ждал, когда придет продавщица.

Почувствовав на себе взгляд, он покосился в сторону Лидочки, а потом повернул голову. В одну секунду она разглядела его всего. Поразительное сходство! Голубые глаза, крепкий, волевой подбородок, короткий прямой нос.

И родинка, родинка на левом виске! Вылитый муж, только выглядит как будто постарше и глаза не неподвижно спокойные, как у Владимира Сергеевича, а живые, умные.

Секунду или две они смотрели друг на друга — Лидочка в состоянии почти гипнотического оцепенения, двойник с любопытством. Потом двойник повернулся и, чуть кивнув, произнес голосом мужа:

— Вы что-то хотите сказать?

Тон вежливо-серьезный, без малейшей шутливости, какой можно было бы ожидать в подобной ситуации.

— Нет, ничего, — покачала головой Лидочка и, помолчав, добавила первое, что пришло в голову: — Извините, я вас… за одного актера приняла.

— Вон как! — вежливо удивился двойник. — За кого же?

— Вы не знаете… он наш местный, из драмтеатра.

— Ага, значит, вы приезжая? — догадался двойник.

— Да.

— И надолго в Москву?

— На две недели, — сказала Лидочка. Сердце ее молоточком постукивало в груди. По особому выражению на лице двойника она почувствовала, что заинтересовала его. И действительно, в следующую минуту двойник шагнул к ее столику и остановился, облокачиваясь.

— Ну что ж, — сказал он все тем же дружелюбным тоном. — Мне повезло, что я оказался похож на какого-то неизвестного мне актера. Благодаря этому человеку на меня обратила внимание такая симпатичная женщина. Вас как зовут?

— Лида.

— А меня Володя.

— Как? — вырвалось у Лидочки. — По отчеству как? — тут же поправилась она.

— Сергеевич. Владимир Сергеевич Колесников. А вас?

— Лидия Ивановна, — пролепетала Лидочка, чувствуя, что сейчас у нее остановится сердце и она упадет. — Я… из Белгорода.

Зачем она назвала Белгород? Она всего раз была в Белгороде. Ах, все равно! Подальше от Григорьевска. Он не должен знать, что она из Григорьевска.

— Молодой человек, ваш кофе!

Второй Колесников повернулся, и две чашки кофе с тихим стуком опустилась на каменную поверхность столика.

— Дмитрий Александрович, идите к нам, — позвал он товарища.

Тут Лидочка очнулась от оцепенения.

— Простите, я сейчас, — сказала она, — мне нужно срочно позвонить.

Она даже глянула на часы, чтобы он поверил, что ей действительно нужно позвонить.