Лили Блек - Канал

— Я хочу знать, так ли преданно ты мне служишь, как говоришь, — холодно сказал Лорд, доставая шар-часы. — Время пошло, глашатай. Поторопись. Чтобы ты знал, насколько я справедлив, я добавляю тебе пятнадцать минут.

— Спасибо, мой Лорд! — глашатай благодарно целовал гладкий блестящий мрамор пола, быстро ползя задом к выходу. Времени оставалось все меньше и меньше. Он чувствовал, как минуты его жизни просачиваются песчинками, стекая с кончиков пальцев.

И вот теперь он стоял перед толпой, равнодушно глядя на них, этих безмозглых Нижних, дрожа в глубине души так, как не дрожат даже без одежды в сильную метель. А голос его тянул, зазывал, затягивал, обещая все блага мира.

— Есть ли желающие заработать право жительства в Верхнем Городе? — он спрашивал снова и снова, удивляясь тому, что толпа добровольцев не бросилась к нему, сметая с помоста. Глашатай не понимал, почему они смотрят на него холодно и враждебно, а некоторые из них нехорошо улыбаются, изображая известные всем со времен глубокой древности жесты.

Внутренние часы отстукивали время сухими щелчками спущенной тетивы. Оставалось пятнадцать минут. Те самые пятнадцать минут, которые в милости своей подарил глашатаю Лорд.

— Говоришь, право жительства? — хриплый грубый голос вознесся над площадью, перекрывая призыв глашатая. — И такое же право для всей семьи?

— Лорд не лжет, а это его слово! — торжественно сообщил глашатай, вглядываясь в толпу, пытаясь определить, кто же из них крикнул. А, вот, увидел, обычный мужчина, еще молодой. Хотя кто их знает, этих Нижних. Так трудно определять их возраст. Вот он сейчас — юноша, а через пару лет — глубокий старик. Это все черные воды Канала, вытягивающие из них жизнь и силы.

— Слово Лорда, это — слово Лорда, — рассудительно сказал человек, с легкостью заставляя утихнуть толпу. — Подтверждаешь ли ты слово Лорда своим словом? Отдашь ли ты свое право жительства в Верхнем Городе, свой дом, если я стану добровольцем, которого ты ищешь?

— Лорд обещал! — глашатай старался не показать своего недоумения. Такое встречалось впервые.

О, Высшие, какой неудачный день! Еще понятно, почему он должен подтвердить Лорду свою пригодность в качестве слуги, но давать от своего имени слово этому отребью из Нижнего Города, это просто унижение!

Двенадцать минут, песок не остановить, он все пересыпается из верхней колбы в нижнюю с равнодушием неодушевленной твари…

— А как быть с моей невестой? — крикнул Нижний, разворачивая широкие плечи, обтянутые кожаной курткой настолько плотно, что было удивительным, как кожа не лопалась.

— Невеста не является членом твоей семьи, человек, — вздохнул глашатай и с надеждой взглянул на остальных людей. Этот человек явно не подходил, он просто тянул время, издеваясь над беспомощным посыльным Лорда. Глашатаю казалось, что он уже слышит перестук копыт черной шестерки, тянущей карету Лорда к Нижнему Городу. Возможно, так оно и было.

Десять минут…

— Но я хочу попробовать! — возразил человек, лихо сбивая кепку на затылок. Глашатай удивился.

С волосами у Нижнего было все в порядке. Несколько необычная стрижка, но и моды у тех, кто живет у Канала, совершенно варварские, это давно известно.

— Пробуй! — охотно согласился глашатай. — Я могу сообщить своему Лорду, что ты вызвался добровольцем на гонки?

— Включите в соглашение о семье мою невесту и вы получите лучшего пловца, который у вас хоть когда-нибудь был! — человек явно бравировал. Он обнял за плечи девушку в мешковатом сером платье и что-то тихо говорил ей. Она практически не слушала, закрывая глаза и бормоча свои уговоры. Глашатай окинул эту картину одним взглядом, запечатлев ее в своей памяти.

Семь минут… Песок все сыпался и сыпался. Каждая песчинка скрипела противным голосом Лорда, сталкиваясь со стеклом часов. У Лорда противный голос? Глашатай ужаснулся этой мысли и почувствовал, как холодный пот стекает по его шее.

— Заключи брак сейчас! — предложил глашатай, уже ни на что не надеясь. Он с безнадежностью смотрел на Канал, оценивая его ширину, тело уже чувствовало липкие объятия холодной темной воды. Он просто обязан будет попытаться, хотя бы ради своей семьи. Может быть, когда он умрет, Лорд сжалится над ними, оставляя право жительства в Верхнем Городе. Глашатай не питал напрасных надежд и знал, что гонку ему не выиграть. Но он все еще надеялся на милость своего Лорда.

— Ха! Человек Лорда, ты подал прекрасную мысль! — толпа Нижних взволновалась, опять накатывая волнами на помост. Кто-то что-то кричал, кто-то размахивал шляпой, какая-то женщина примерила на невесту свою шаль и осталась явно довольна результатом.

Пять минут… Сколько осталось песчинок? Глашатаю казалось, что он может пересчитать их все.

Каждая из них — мгновения жизни, и эти мгновения сыпались, сухо сталкиваясь друг с другом, но эти столкновения не замедляли неумолимость хода времени. Вот теперь действительно послышался стук копыт. Огромная карета Лорда въезжала на площадь. Лорд вышел из кареты сам, легко опершись ногой на подставленную слугой спину. «А ведь у него действительно на редкость противный голос», — подумал глашатай с безнадежностью обреченного. Лорд неторопливо шел к помосту, а Нижние исчезали с его пути, словно сметенные ветром. Две минуты…

— И в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности, и в здравии, и в болезни… — вознеслась над площадью древняя формула. Лорд усмехнулся. — Нарекаю вас мужем и женой!

Ни одной минуты. Песок просыпался до конца. Верхняя колба была пуста, в ней не было даже пыли.

Глашатай отчаянно хватал ртом воздух, силясь заговорить.

— Ты не нашел добровольца? — насмешливо проскрипел Лорд. — Ты уже готовишься дышать под водой?

Смею уверить, под водой Канала дышать нельзя. В нее вообще не стоит опускать лицо, рискуешь остаться без глаз.

Лорд откровенно насмехался, и глашатай впервые решился взглянуть ему в лицо. Всю жизнь он считал Лорда высшим существом, но сейчас, на пороге смерти, ореол святости был стерт, и он явственно увидел, что перед ним стоит просто злобный и никчемный человек, не знающий, как убить свое бесполезное время и поэтому убивающий людей. Глашатай набрал побольше воздуха, чтобы объявить всем открывшуюся озарением истину. Ему уже было все равно, что с ним сделают.

Может быть, его убьют прямо на помосте, тогда это будет легкая и быстрая смерть, чего не скажешь о гонках в Канале.

— Я желаю рискнуть за предложенный выигрыш! — человек в кожанке решительно раздвигал толпу могучим плечом, проходя к помосту.

Лорд обернулся, оценивая добровольца. Увидев девушку, которая медленно пробиралась следом за мужчиной, цепляясь тонкими пальцами за рукав грубой куртки, он усмехнулся.