Станислав Востоков - Жили были экспонаты

- Что ты!... Они никогда на мне Хорошо не Сидели. Особенно по пятницам.

Дронт, не поворачивая головы, тихо спросил:

- Ну как, не появились?

- Нет.

- Тогда продолжаем... Ты без Полосок Куда Лучше!

- Куда? - не поняла Квагга.

- Туда лучше и сюда лучше, вообще Лучше.

И Дронт сделал Страшные Глаза, чтобы Квагга не отвлекалась.

- Да, - спохватилась Квагга, - я сама подумывала, чтобы от них избавиться.

- Так что пусть пеняют на себя! - закричал Дронт.

Мимо как раз проходил Странствующий Голубь. Именно проходил, потому что, между нами, голуби больше любят ходить, чем летать.

- Здравствуй, Квагга, здравствуй, Дронт. Чем занимаемся?

- Выманиваем Полоски!- шумящим шепотом ответил Дронт.

- Чьи? - громко спросил Голубь.

- Тише. Не спугни. Мы их почти выманили. Кваггины. Квагга лишилась половины Полосок.

Голубь кивнул и обошел Кваггу.

- Аккуратная работа, - сказал он, - ни царапины.

- Неужели украли? - догадалась Квагга.

- Ясное дело, - кивнул Голубь. - Сейчас такое время, Приличные Полоски где попало не валяются. За ними Глаз да Глаз нужен.

- Кто-кто? - не понял Дронт.

- Глаз да Глаз.

- Слушай,- вдруг спросил Голубь,- у нас в голове одно и то же?

Дронт пощупал голову:

- Думаю, да.

- Странно. - сказал Голубь, - В общем, вы как хотите, а я бегу за Лукьянычем.

- Не высовыйся из окна, не ходи по проезжей части, - предупредила Квагга, и они проводили взглядом Голубя.

- Где бы его взять? - вдруг сказал Дронт.

- Кого?

- Глаза да Глаза.

- Во всяком случае, в Музее такого нет. - подумав, ответила Квагга.

- Жалко, - вздохнул Дронт. - Может, они на желуди пойдут?

- Стоит попробовать. В конце концов, что мы теряем?

Дронт кивнул и побежал к себе.

В Соседнем Зале Дронт вдруг увидел Незнакомое Полосатое Существо. Оно лежало на полке и дремало.

Дронт медленно обошел его.

- Так! - многозначительно произнес он таким тоном, чтобы существу сразу стало ясно, что Его Обнаружили.

Существо немедленно проснулось и весело зевнуло огромной пастью.

- Так! - сказал Дронт, уже не уверенный в том, что именно Он его обнаружил, а не наоборот.

- Привет! - радостно сказал незнакомец.

- Ты Глаз да Глаз, да?

- Нет, честное слово!

- А это твое? - спросил он и кивнул на полоски.

- Мое! - довольно отозвалось существо и махнуло полосатым хвостом.

Дронт еще раз обошел незнакомца.

- И давно они у тебя?

- Прилично. А что?

- Дело в том, что точно такие же видели в Совершенно Другом Месте, на Совершенно Другом Существе. Вы не знаете, Как Это называется?

- Ух ты! - обрадовался Полосатый. - Загадки я люблю. Сейчас отгадаю.

- С трех раз!- крикнул Дронт и кинулся к Квагге.

Пробежав через Соседний Зал, он увидел, что возле нее стоят Голубь и Лукьяныч. Лукьяныч был Смотрителем.

Некоторые в Музее удивлялись, почему они тоже Смотрят, а Смотрителями от этого не становятся, хоть и очень хочется. Ведь у Смотрителя бывает красивый синий пиджак с золотыми пуговицами, красивые синие брюки со стрелками и очень красивая синяя фуражка с блестящим козырьком. Что касается Дронта, то он думал, что тут нужен Особый Талант.

- Здравствуй, Лукьяныч! - радостно крикнул Дронт.

- Привет, Дронт, - ответил тот.

- Мы Их Нашли! - важно сказал Голубь.

- Ух-ты! - воскликнул Дронт, хотя, честно говоря, ему хотелось сказать: "Ай, ты!", ведь Полоски нашел все-таки не он. - Где?

- Здесь! - Голубь гордо показал на спину Квагги.

Дронт посмотрел туда:

- А по-моему, тут ни на одну больше не стало.

- Дронт, - ласково сказал Лукьяныч, - дело в том, что Квагга полосата только Наполовину.

- Именно на Эту? - спросил Дронт.

- Именно на Эту.

- Ой!

- Что, ой? - спросил Лукьяныч.

- Как нехорошо получилось. Мне нужно бежать.

- Куда?

- До свидания, завтра расскажу!

И он снова кинулся к соседнему залу.

Незнакомец стоял и задумчиво смотрел в потолок. Увидев Дронта, он подпрыгнул:

- Не забудь, три попытки. Фокус, Чудо и Мираж. Ну, что верно?

- Все! - честно ответил Дронт и уселся рядом.

Глава третья,

в которой Окаменелость рассказывает о своей Глубокой Молодости

В тот вечер Дронт с Голубем играли в "классики". Дронт уже чувствовал, что он выигрывает, а Голубь стал понимать, что "классики" Совсем Неинтересная Игра, во всяком случае, не такая интересная, как "вертелки", в которой он выигрывал Гораздо Чаще. Ее смысл заключался в том, что соперники вставали друг против друга и начинали вертеться. Кто первый садился на землю, тот проигрывал. И этим Кем-Нибудь почти всегда был Дронт, которому Его Комплекция (почему-то Голубь вместо "Худой" или "Толстый" употреблял именно слово "Комплекция") это не позволяла.

Так вот, когда Голубь начал делать вид, что ему Совсем Не Хотелось Выигрывать, а Дронт дотолкал ракушку (в Музее в "классики" играют именно ракушкой) до десятого квадратика, к ним подбежал Полосатый Незнакомец.

- Новеньких не принимаем, - важно заметил Голубь, следя краем глаза, как Дронт собирается прыгнуть в десятый классик.

- А во что вы играете?

- Ты что, - удивился Голубь, - "классиков" не знаешь? Но мы Больше Никого Не Принимаем.

- Я отлично знаю эти "Ластики", но играть бы в них все равно не стал бы, даже если бы меня стали уговаривать десять Голубей.

- Это почему? - возмутился Голубь.

- Это почему? - спросил Дронт, считавший, что лучше "класиков" есть только одно занятие - поедание желудей.

- Потому что Окаменелость собирается сейчас рассказывать о своей Глубокой Молодости, и все Порядочные Экспонаты, которым дорого Свое Самообразование, уже в ее зале.

Голубь никак не мог допустить, чтобы кто-то подумал, будто ему не дорого Свое Самообразование, и сказал, что он как раз после "классиков" собирался пойти к Окаменелости. На что Дронт ответил, что Самообразование, конечно, Очень Нужно в Теперешнее Время, но никак не важнее "классиков" - ведь недаром все говорят: "Нужно знать Классику", и вообще ценится только все Классическое.

С этими словами он очень удачно толкнул ракушку в десятый классик и довольно посмотрел на Голубя.

- Да, надо спешить, - сказал тот, делая вид, что он не заметил последнего маневра, и они отправились к Окаменелости.

Окаменелость важно возлежала на подставке в центре зала. Вокруг уже рассаживалась масса всяческого музейного народа, которую Окаменелость называла Почтенная Публика.

У всех присутствующих это вызывало какие-то смутные представления о почте и бубликах, но точной связи между ними не могли уловить даже Очень Умные Экспонаты вроде Голубя, который как-никак умел считать до пяти и уверял, что Это дано не Каждому.

Дронт, Голубь и Незнакомец растолкали всяческую мелкоту вроде Опытных Лягушек да Наглядных Пособий, уселись рядом с Кваггей и сделали Умные Лица.