Станислав Востоков - Жили были экспонаты

- Верно, - подхватил Волк, - чую я, он как раз сейчас его и захламляет.

- Слушай мою команду, - крикнул Голубь, - к Черепаху чистить Четверг стройным порядком шагом мар-рш!

Но поскольку у каждого было Свое Личное Представление о Стройном Порядке, к Черепаху все прибежали толпой.

Голубь, чтоб его не опередили, прохрипел (он сорвал голос, когда пытался заставить всех идти в ногу):

- Черепах...

- Ты... - продолжил за него Волк.

- ... убрал... - вставила Квагга.

- ... Четверг? - закончил Дронт.

И тут они поняли, что у Черепаха убирать совсем нечего, разве только самого Черепаха.

- Черепах оторвался от своих Очень Важных Мыслей и посмотрел на Дронта, Голубя, Волка и Кваггу.

- Спасибо, хорошо, - сказал он.

- Чего? - не понял Голубь.

- Я, как и всякий Добропорядочный Член Общества, вежливо ответил на Заботу Ближних и сказал: "Спасибо, хорошо".

- Разве можно ответить на вопрос: "Убирал ли ты Четверг?" словами: "Спасибо, хорошо"? - поинтересовался Голубь.

- А мне показалось, что, когда вы сюда вошли, если то, что вы сделали, можно именовать этим глаголом, вы спросили: "Как твои дела, дорогой Черепах?". Пожалуйста, не премени меня поправить, дорогой Голубь, если я в чем-то заблуждаюсь.

- Надеюсь, что твои дела хорошо, Черепах, но мы пришли тебя предостеречь от загрязнения Четверга.

- Загрязнения чего?

- Четверга.

- Вероятно, Голубь слишком много заботится о других, вот в чем причина. сказал Черепах. - Будет лучше, если мне попробует Это объяснить Дронт. Он, конечно, уступает тебе, Голубь, в изложении мыслей, но его мысли намного прямее, поэтому и излагать их проще.

- Спасибо, - вежливо поблагодарил Дронт. - Мы пришли тебя попросить Оберегать Четверг.

- Смотри-ка, то же самое, - удивился Черепах. _ Выходит, с Голубем все в порядке? - Он повернулся к Голубю: - Слышишь, какая радость? С тобой все в порядке. Но не премини приберечь мой совет на будущее. Всякое может случиться. - Он снова обратился к Дронту: - Так ты говоришь, надо беречь Четверг?

- Надо, - подтвердил тот.

- Ну, лично я давно это знал, - сообщил Черепах. - И если не считать того, что вы натоптали, мой Четверг может послужить Образцовым для Некоторых. Я даже разрешу вам Брать с Него Пример, только не трогайте его руками. А то кое-кто, - он посмотрел на Волка, - обязательно станет пробовать его На Зуб. Видите ли, Пробовать только На Глаз Кое-кто считает недостаточным.

- Молодец, Черепах! - заявил Голубь. - А теперь нам всем надо пойти к Лукьянычу и помочь ему убрать Его Окружающий Четверг.

Он хотел крикнуть: "За мной!", но когда он произнес :"За...", обнаружил, что за ним уже, собственно, никого нет. Тогда он просто перелетел в начало колонны и возглавил шествие.

Когда они зашли к Лукьянычу, то увидели, что тот подметает веником пол.

- Здравствуй, Лукьяныч! - крикнули все.

- Добрый вечер, - ответил он и очень обрадовался, что друзья решили его навестить.

- А мы уже убрали свой Четверг, - сказал Дронт, - и собираемся помочь тебе.

- Ну-ка расскажите, - попросил Лукьяныч и сел на диван.

Когда Все закончили рассказ, Лукьяныч рассмеялся, потрепал их по головам и сказал:

- Славные вы!

А потом они смотрели телевизор. А еще потом, когда Волк спросил, у кого какие планы, Дронт ответил:

- Не знаю, как вы, а я завтра убираю Окружающую Пятницу.

Глава седьмая,

в которой в Музее появляется Стеллерова Корова, а очучеливание продолжается

В понедельник, в то время, когда спать уже слишком поздно, но вставать еще слишком рано, Дронт, обнаружил, Это. Оно стояло напротив и неприветливо.

Дронт был убежден, что Музее все делилось на две вещи, на подставки и экспонаты. Но подставка - это что-то, что под кого-то поставлено, а экспонат это кто-то, кто на что-то поставлен. Это же было ни то, ни другое. Оно могло бы сойти за подставку, но, сверху никого не было. Конечно, оно бы могло сойти и за экспонат, но для этого имело слишком много углов.

Дронт спустился со своей полочки и начал Очень Хитро приближаться к предмету перебежками. Окаменелость всегда говорила, что когда одни люди несколько сомневались в других, то приближались к ним перебежками. Правда, она еще упоминала, что как правило, они при этом за чем-то прятались. Но поскольку в центре зала прятаться было не за чем, Дронт просто делал вид, что его не видно. Чтобы отвести у Кое-Кого возможные подозрения. Это называлось Ганс Пиратцией. Потому что, как утверждала Окаменелость, первым это придумал и небезуспешно использовал пират по имени Ганс. По словам Окаменелости, он слишком часто сомневался в намерениях других.

Оно попустительно позволило Дронту подкрастся. И когда Дронт уже хотел крикнуть:"Стой, кто идет?", как это принято у тех, кто занимается Ганс Пиратцией, вдруг из Этого донеслось:"Хр-р-р!". Дронт понял, что его заметили и притворился, что это не он. На это предмет сказал:"А-а-а!".

Дронту сам не заметил, как понял, что бежит. Причем Очень Быстро. Чтобы сбить с толку Это, он начал делать зигзаги. Окаменелость всегда советовала: если не уверен в чьем-то миролюбии, делай зигзаги.

И Дронт их делал и делал и делал, пока на встречу зигзагам внезапно не выскочила Голубиная Сосна. Она явно ждала этого момента и внезапно наскочила из-за угла, причем вместе с Голубем. Уж от него-то Дронт такого никак не ожидал.

Потирая ушибленный лоб, Дронт поднялся и сердито посмотрел на сосну. Та делела вид, что совершенно ни причем, и смотрела в Совершенно Другую Сторону.

- А!- сказал Голубь сверху.- Доброе утро Дронт! Ты не знаешь, кто треснул по сосне? Я, видишь ли, спал. А тут ка-ак... Ты его не видел? Свой лоб Дронт видел как-то у одного знакомого Лукьяныча, который назывался Зеркало, и всем показывал, какие они есть на самом деле. Хотя при этом оставался невидимым. Но показывал он всех через такую толстую сеть паутины и так неправдоподобно, что Дронт больше решил к нему не обращаться. Он уже привык пользоваться Тенью.

- Честно говоря, видел,- ответил Дронт,- один раз, но у него есть большие сомнения насчет того, кто кого треснул.

- Хулиганье!- возмутился Голубь,- треснуть по сосне и даже не представиться!

- Слушай, Голубь,- сказал Дронт,- там у меня Чкто-то появился!

- А позволь тебя спросить, дорогой Дронт, что ты подразумеваешь под этим "Чкто-том"? - поинтересовался Голубь,- если мы вообще можем говорить о разуме в нашем положении, как таковом.

- Я под розами никого не умываю, во всяком случае, не сегодня, - серьезно ответил Дронт,- Чктот - это то, что не подставка (о чем мы можем сказать что-то) и не экспонат (кого мы представляем под значением кто-то) - это Чкто-то.

- Кажется, я уловил твою нить,- глубокомысленно сказал Голубь.

- Большое спасибо,- ответил Дронт,- только не забудь потом ее отдать.

- Я имею ввиду нить твоих мыслей,- заметил Голубь. Дронт подумал, что это правда, мысли всех экспонатов как правило состояли из нитей. В основном, шпагата или бечевки.