Роман Суржиков - Лишь одна Звезда. Том 1

Турнир был состязанием не только мастерства, но и выносливости, способности выдержать много схваток к ряду. Упавшим давался один шанс еще раз испытать удачу. Так даже худшие бойцы участвовали в двух сшибках. А лучшие… Всадники теряли копья, детали брони, получали ранения, уже с трудом держались в седлах, но вновь и вновь выезжали на позицию, чтобы попытать счастья – попробовать одолеть еще одного противника. И еще. И еще. Кайры – чертовски упрямые парни.

Бои длились от рассвета до заката, и зрители весь день не могли оторваться от зрелища этой жуткой, драматической доблести. А вечером, наконец, определились победители. Если рыцарь спешил противника, он получал два очка. Если просто удержался в седле при очередной сшибке, – одно очко. Чемпионом стал капитан Генри Хортон – сын полковника Хортона. Он набрал сорок два очка. На втором месте с тридцатью девятью очками оказался кайр Брант Стил – помощник и приятель Деймона Ориджина. Красавчик громогласно болел за него и чуть не вырвал свои роскошные волосы, когда Брант все-таки рухнул наземь. Самому Деймону Эрвин запретил участвовать в турнире:

– Кузен, ты командуешь моими лучшими бойцами. Никому не стоит видеть, как ты вылетишь из седла.

Третье место разделили меж собою сразу четверо воинов, набравших по тридцать шесть очков. Приз за третье место составлял вполне весомые двести эфесов, и кайры хотели продолжить сражение за него. Однако Эрвин царственным жестом приказал выплатить каждому по двести золотых.

Позже, когда все церемонии, выплаты, поздравления и овации были завершены, Эрвин призвал к себе всех шестерых победителей. Битва на выживание далась нелегко: кайры еле стояли на ногах, все носили на теле синяки, некоторые – свежие повязки с пятнами крови.

Эрвин сказал им:

– Вам сегодня крепко досталось, так что буду краток. Имею для вас одно поручение и хочу, чтобы вы как следует подготовились.

– Почтем за честь, милорд, – ответил за всех Генри Хортон.

– Нынешний турнир был только разминкой. Спустя три недели состоится еще один. Он будет важен для меня, кайры. И я хочу, чтобы вы его выиграли.

– Выполним с блеском, милорд, – кивнул полковничий сын.

– Даже не сомневайтесь, милорд! Еще как выиграем! – Брант Стил ударил себя в грудь кулаком. Чем-то он напоминал Дождя после долгой скачки: такой же темноволосый, растрепанный, взмыленный, и все переступал с ноги на ногу, не в силах успокоиться.

– Я рад вашему настрою. Однако хочу быть полностью уверен в победе. Потому начиная с завтрашнего дня вашим главным и единственным делом станут тренировки. Вы будете упражняться с копьем от рассвета до заката ежедневно ближайшие три недели, пока не состоится новый турнир.

Брант переспросил:

– Надо понимать это так, милорд, что мы не должны участвовать в боях, а только тренироваться?..

– Совершенно точно. Только тренироваться.

Повисла пауза. Кайры хмурились и переглядывались, Брант посмотрел на Деймона в поисках помощи. Генри Хортон отметил:

– Это позор, милорд.

– Верно! – подхватил Брант. – Все войско станет насмехаться, пес нас куси! Остальные будут бить путевцев, а мы упражняться? Разве это честно, милорд?..

Эрвин качнул головой:

– Вы меня не поняли, судари. Умереть молодым – почетное право всякого, кто пошел за мною, и я не отнимаю его у вас. Как только закончится новое состязание, вы шестеро станете в авангард конницы Деймона и будете вдосталь рисковать головой при каждом бою. Но прежде вы должны – вы, тьма сожри, обязаны! – выиграть для меня этот турнир. И если вдруг голос меня подвел, уточню: ударение стоит на слове «обязаны». Вам ясна ситуация?

– Да, милорд.

– Так точно, милорд.

– Хочу услышать ото всех!

Еще четыре голоса повторили: «Так точно, милорд».

– И вот что. Напомните мне, какую длину имеет рыцарское копье?

– Двенадцать-тринадцать футов, милорд. На турнирах обычно берут тринадцатифутовые.

– Прекрасно. Потому вы будете тренироваться на копьях длиною в четырнадцать футов.

– Милорд?..

– Вы – чемпионы! Копье чемпиона должно быть длиннее, чем у простого воина!

– И толще, – ляпнул Деймон.

Все засмеялись, не исключая герцога.

Стоило чемпионам покинуть Эрвина, как в его шатер явился кайр Хэммонд – офицер горной стражи, ныне командующий личной охраной герцога.

– Милорд, леди Аланис снова желает вас видеть.

– Не сказала, в который раз?

– Нет, милорд.

– А как сказала?

– «Будьте добры, кайр Хэммонд, узнайте, не примет ли меня его светлость». Кажется, так.

– Что ж, турнир позади, теперь самое время для встреч с девушками. Пригласите ее, кайр.

* * *

За дни, проведенные под стенами Дойла, Эрвин четырежды видел леди Аланис Альмера. Ощущение осталось такое, словно это были четыре разных женщины.

Первая Аланис пришла в день казни пленников. Она была измучена дорогой, холодом, грязью. Промокшая от головы до ног, бледная, с синюшными губами. И шрам. Конечно, еще шрам. Темная рубцеватая полоса от уголка рта до самого уха. Лекарь залатал рану, как мог, но посередине щеки здоровой ткани не хватило, осталась прореха, в которую проглядывали зубы. Каким бы пьяным ни был Эрвин (а он коверкал слова от хмеля), и как бы ни относился к Аланис прежде (а он привык считать ее надменной сукой), сейчас он не мог не испытать сочувствия.

Леди Альмера напоминала то ли голодную волчицу, то ли плохо нарисованную богиню смерти. Эрвин растерялся: что прежде всего нужно для ее спасения? Питье? Пища? Лекарь? Горячая вода? Постель?.. Он спросил ее об этом, и Аланис небрежным жестом отмахнулась:

– Полно, я просто слегка утомилась в дороге. Не стоит беспокойства, милорд.

Он позвал слуг, потребовал горячего вина и закусок, а также подготовить спальню для гостьи.

– Как ваши военные успехи?.. – светским тоном спросила Аланис. – Я слыхала о победах северян и радовалась всей душой.

– Война – чушь, – скривился Эрвин. – Что было с вами? Вся Империя считает вас погибшей!

– Империя несколько заблуждается.

Шрам жутко искривился, ухмылка походила на волчью пасть.

– Эвергард пал, как и говорят. Мой отец и братик Альфред погибли, это тоже правда. Лишь на мой счет ошибка.

– Искренне соболезную вам.

Повисла тяжелая пауза.

Принесли вино и закуски. Аланис вцепилась в кубок, пытаясь согреть пальцы. Сверкнула глазами, лизнула губы, небрежно положила в рот кусочек сыра. Было видно, каких усилий ей стоит не проглотить сразу все. Она повернулась к Эрвину здоровой щекой и неторопливо принялась за еду.

– Адриан заплатит за то, что сделал с вашей семьей, – сказал Эрвин и сам поморщился: прозвучало слишком пафосно, будто на сцене.

Однако Аланис благодарно кивнула.