Брайан Болл - Легион мерти [сборник]

Кибер возле столика подал кофеподобный напиток, но инженер отодвинул его от себя.

— Вы можете спокойно выпить это, Боулдер, стимулина в нем почти нет.

Фискус неловко взял пластмассовый стаканчик. Внезапно губы его болезненно вздрогнули. Чувствительные кончики пальцев ощутили горячую поверхность пластмассы. Он начал вертеть стаканчик в руках.

— Почему вы его не поставите? — спросил Киленио.

Благодарно вздохнув, Фискус поставил стаканчик на стол и мгновенно опустил вниз свою правую руку. Пальцы болели и он все время потирал пальцы другой рукой. Когда этот невзрачный человечек с доверчивыми глазами заговорил, Фискус прислушался. Краска с его щек исчезла, тем более что Киленио теперь пристально смотрел на свою машинку. Он, казалось, знал, что на этого стеснительного инженера лучше не смотреть, чтобы не пробуждать его комплексы.

— Боулдер, вы, конечно, знаете, что я не хочу учить вас. Я и не могу сделать этого, потому что, насколько мне известно, вас, уже учили. Но известно ли вам то, что вы способный астронавигатор?

Фискус молчал. Его чувства были в смятении. Киленио был первым человеком, сказавшим ему такие слова.

— Нет, сэр, — ответил он заплетающимся языком.

— Однако это так. Но еще лучше вы в качестве инженера. Я понял это во время случая с расчетами работы конвертера. Поэтому мне хочется доверить вам то, что у любого другого члена экипажа вызовет лишь недоверчивую, а, возможно, и сочувственную улыбку.

Последние слова он произнес с видимым трудом. Фискус чувствовал себя пристыженным.

— Но, сэр, — прошептал он. — Я… я не понимаю.

— Но я все же верю вам. Я хорошо понял ваши слова, когда вы задали мне вопрос там, в централи. Это было тогда, когда я упомянул о галактике внутри Млечного Пути. Хотя вы и спросили меня так мало, глаза ваши спрашивали очень много. Никто, кроме вас, даже приблизительно не мог понять смысл моих рассуждений.

Боулдер, выпрямившись, сидел в своем кресле. Он, казалось, утратил все свои комплексы. Это уже больше не был вечно смущенный юноша с мечтательными глазами. Теперь Фискус смотрел на Киленио смело, понимая, что этот талантливый навигатор борется с самим собой.

— Боулдер, я отношусь к тем людям, у которых есть какая-то ненормальность развития. У меня, я думаю, психическая. Поэтому я и нахожусь на этой куче металлолома, называемой «Алголь», хотя до этого я в качестве навигатора служил на большом пассажирском корабле ОГП. Я считался там черным провидцем, вы меня понимаете? Есть такие люди: и они почти всегда нежеланны. На корабле дальнего следования с тысячью избалованных пассажиров на борту — тем более. Поэтому меня и списали. Боялись моих предчувствий, которые всегда сбывались. Но мне никогда не удавалось ясно и четко сформулировать эти предчувствия. Это непосредственный отпечаток моего подсознательного «я», который можно описать только очень приблизительно. Когда еще мы совершали первый прыжок, у меня уже тогда были нехорошие предчувствия. Вы воспользовались спецпереключателем и все снова стало нормальным. Но я сам не знал, что ваши расчеты константы искривляющего поля конвертера были правильными, и считал, что произойдет неминуемая катастрофа. Из моего примера вы можете видеть, что человек всегда испытывает психическую раздвоенность, тем более, что он должен это скрывать, разговаривая со своими реалистически мыслящими коллегами. Иначе он будет выглядеть дураком. Примите во внимание ваши собственные затруднения. Вы дурак, Боулдер?

Фискус смущенно взглянул на него, в ничего не выражающие глаза человека, который, казалось, всегда нервничал.

— Сэр, вы не должны так волноваться.

— Вы считаете себя дураком, Боулдер?

Когда Фискус отрицательно покачал головой, Киленио улыбнулся.

— Другие люди думают так же. Но они относятся к моим и вашим психическим возможностям совершенно по-иному. Если вы хотите, можете относиться ко мне так же. Я не против. Какая разница? Вам нужна запальная искра, чтобы проявились ваши естественные способности. Вы получаете такую искру, попадая в чрезвычайные обстоятельства, которые связаны с опасностью или затрагивающие ваше сознание долга. Если нет такого запального импульса, вы снова впадете в сумеречное состояние вашего комплекса вины, который заставляет всех окружающих считать вас дураком. Вы хорошо понимаете, Боулдер?

Фискус рассмеялся. Он смеялся с хорошо обоснованным юмором человека, который давно уже проанализировал все свои слабости.

— Приступим к делу, Боулдер. Я не хочу долго задерживать вас. Экипаж «Алголя» состоит из жадных до денег дураков, выдающихся специалистов и капитана, который по своей старости давно уже должен был уйти на покой. Кестер не совсем нормален, даже если и хорошо знает свое дело. Однако на борту «Алголя» есть два великолепно обученных астронавигатора, которые могут довести «Алголь» в любую часть галактики. Я также считаю, что и Кестер способен на это. Но при последних расчетах он допустил ошибку, которую я скорректировал, не сообщив ему об этом. Он даже не подозревает об этом. Вы понимаете, что я хочу этим сказать?

— Я возражаю против этого, — тихо сказал Фискус.

— Итак, теперь вы это знаете. Если со мной или с Бетчером что-либо произойдет, «Алголю» конец. Судите об этом сами, но имейте в виду, что на Толимене могут также быть потери и катастрофические ситуации. Если вам покажется, что вы должны что-то сделать для спасения корабля и его экипажа, то поступайте как вам подсказывает ваш разум. Хотя вас снова сочтут за сумасшедшего, но в случае успеха победителей не судят. Это все, что я вам хотел сказать.

— Но это все так туманно, сэр.

Киленио невесело усмехнулся.

— Это так кажется. Согласитесь, у меня есть определенные предчувствия, которые я сам не могу идентифицировать. Эта луна кажется мне такой же жуткой, хотя для этого и нет никаких оснований. Мне кажется, что там нам придет конец, вы понимаете это? Одно это предчувствие, судя по моему опыту, говорит мне, что будет лучше, если я посвящу в это кого-нибудь из экипажа. Вы единственный пригодный для этого человек из экипажа, потому что вы тоже сумасшедший.

Киленио усмехнулся с тонкой иронией.

Фискус все понял. Он задумчиво выпил свое кофе.

Навигатор с удовлетворением заметил, что юноша полностью расслабился и опустился на табуретку.

— Как вы думаете, сэр, что это? Опасность при посадке?

Киленио пожал плечами.

— Я не знаю этого. Скопление пусто, чуждо и не исследовано. Чем ближе мы подлетаем к цели, тем сильнее у меня чувство опасности. Какова эта опасность, или какова она будет, я не знаю, для меня эта полная загадка. Но я не пессимист, это не так. Ближайший опорный пункт человечества находится на Дзета-3. Радиоволнам необходимо целых четыре тысячи лет, чтобы достичь ее планеты. Самое быстрое средство связи, чтобы передать сообщение — это быстрый корабль. Если на Толимене что-то случилось, или с нами там что-то чрезвычайное случится, мы будем полностью отрезаны от всего человечества. Поэтому я и говорю о чужой галактике, хотя мы все еще находимся в Млечном Пути. Итак, будьте внимательны, Боулдер. К вам уже привыкли и потому вы можете себе позволить такие вещи, как например сейчас же взять в оборот нашего корабельного психолога. Вы меня понимаете, не так ли?