Сергей Гончаров - Против часовой стрелки (СИ)

Лишь после он подошёл к окну. Вид с сорок четвёртого этажа открывался изумительный. Дорогомилово, Хамовники, Якиманка, Замоскворечье, Арбат — из панорамного окна открывался настолько восхитительный вид, что хотелось прыгнуть в голубую высь и полететь. Игорь чувствовал себя птицей, воспарившей над Москвой.

Ничего подобного раньше Игорь не видел. Это обстоятельство ещё больше подтолкнуло к мысли, что не жил он в этой квартире никогда. Человек привыкает ко всему. К красоте в том числе.

— Видела бы это Ира! — с придыханием прошептал Игорь.

С юга надвигалась огненная стена. Тянулась она вдоль всего горизонта. Откуда-то Игорь знал, что так оно и должно быть. Что к нему идёт конец света. Испепеляющая всё на своём пути стена была ещё очень далеко. Но двигалась быстро. За те пару минут, которые он стоял и смотрел на город, она значительно выросла в размерах.

Игорь достал из сумки шлем, надел его на голову. Запустил на телефоне программу. Ещё раз посмотрел на пожиравшую мир гигантскую огненную смерть. Сумка сползла с плеча, бесшумно упала на пол. Игорь прошёл к дивану. Удобно устроившись на подушках, нажал кнопку «Спать». Телефон положил на пол. Руки скрестил на груди. Если этот мир умирал, и ему придётся погибать вместе с ним, то сделать это следовало, занимаясь любимым делом. К тому же в Мире Грёз была Ира.

А от Манежа их отделяла Воздвиженка…

Я ни разу в своей жизни так не бегал. Кто был в смертельной опасности, тот поймёт. Бежишь, не обращая внимания ни на что! Это потом будут ноги отваливаться, сердце пробивать рёбра, лёгкие обжигать воздухом, пот выливаться даже из ногтей. А пока убегаешь от смерти, видишь только дорогу перед собой. Тоннель, через который ты должен выйти в жизнь.

Бежали по проезжей части. На тротуаре Воздвиженки валялось много мусора, а любое замедление смерти подобно. Автомат и снаряженные магазины весили будто центнер. Из задних карманов, кстати, оба магазина выпали. Но мне было плевать. Против той уймы измененных, которые мчались за нами, я бы и на БТР с КПВТ и полным загажником патронов не вышел бы на бой. Не меньше сотни представителей нового вида людей гнались за нами. А с ними была ещё и невиданная тварь. Серая, достаточно медленная для своих габаритов, но достаточно страшная из-за своей неизвестности. Я вообще не люблю в новом мире встречать неизвестное из-за того, что не знаешь, чего от этой твари ждать. Плюнет она в тебя разъедающей кислотой или порежет острейшими, как бритвы, когтями, которые даже кевларовый бронежилет, как бумагу кромсают.

Несколько раз я оглядывался. Как бы мы не бежали, а изменённые были быстрее.

— Выкинь, — смог я бросить жене.

Ира сразу же выпустила автомат. Толку от него уже не было. Мы или успеем… или не успеем. Третьего не дано. Отбиться всё равно нереально.

Глаза не отрывались от медленно приближавшейся Троицкой башни. В той, другой жизни, я много раз проезжал через Боровицкую площадь, сворачивал в плотном потоке на Моховую улицу, затем уходил на Воздвиженку и уже с неё попадал на Новый Арбат, через Новоарбатский мост проезжал на Кутузовский проспект, ехал почти до Можайского шоссе, а там сворачивал на улицу Клочкова. Жили мы там с Ириной. Когда-то в другой жизни.

Ради того, чтобы вернуться в ту, нормальную жизнь, мы и рискнули двинуться против часовой стрелки.

Раньше, когда я Воздвиженку пролетал на машине, она казалась крохотной. Сейчас же мы бежали по ней целую вечность. Вход в метро на углу Воздвиженки и Моховой перегораживал перевёрнутый на бок «Мерседес». Сомнительная защита от изменённых, если честно. Неужели защитники объекта не придумали чего-нибудь получше?

Мы пронеслись мимо. Вход в Манеж вот он… рукой подать.

Сбоку я услышал рёв двигателя. От Боровицкой площади к нам мчался танк. С кошкой он расправился, о чём красноречиво свидетельствовала кровь на броне. Из-за пулемёта торчала голова Центра. А над ним символично смотрелись купола Храма Христа Спасителя. Прямо ратоборец!

Рядом с ухом свистнула пуля. По нам палили со стен Кремля. Раньше я не верил в легенды, что какие-то силовые структуры окопались в главной крепости страны и уже семь лет держат оборону. Искренне не понимал, что можно делать посреди мёртвого и крайне опасного города. Лишь совсем недавно нам довелось узнать, что они охраняют портал в прежний, нормальный мир. Туда, где нет изменённых, а люди ходят на работу. В мир, где деньгами называются бумажки, а не патроны. В мир, где кошек любят, а не стараются обойти за километр.

Крепость, построенная для обороны, спустя века вновь выполняла своё прямое назначение — служила охраной для манежа. Именно в этом здании всё когда-то началось. Именно здесь этот ад и должен закончится. Хотя бы для нас. Всё, хватит, мы много сделали для людей этого мира.

Мы заслужили себе ещё одну жизнь.

Я переключил автомат в режим непрерывного огня и пальнул неприцельной очередью по Кремлю.

Застрочил танковый пулемёт. Его первые пули ударили в асфальт за нашими ногами. В следующий миг мы ушли из-под обстрела, скрывшись за углом дома на Сапожковской площади. Волна изменённых смертельной рекой катилась прямо за нами. Часть отвлеклась на танк.

Пуля со стен Кремля прошила мне джинсы, обожгла кожу и лишь чудом не нанесла серьёзных повреждении.

Коричневые двери манежа закрыты. На окнах решётки.

Я обернулся. Серая бесформенная дрянь находилась уже совсем рядом. Кем же эта гадость была при жизни? Вблизи чем-то она напоминала мне мышь. Может мультяшными усами?

Мы подбежали к дверям. Ира дёрнула, а затем и толкнула каждую из шести створок. Изменённые окружили нас. Задние давили на передних. Их скудных мозгов вполне хватало, чтобы понять — никуда добыча уже не денется. Вперед вышла бесформенная серая тварь. По праву самой сильной она намеревалась первой насладиться нашей кровью.

Не целясь, я провёл очередью по представителям новой жизни. Пули застревали в плоти, пробивали измененные экстренной эволюцией лица. Но серьёзных увечий они никому не нанесли.

Заработал пулемёт. Я увидел, как танк давил гусеницами монстров. Подбирался к нам через Сапожковскую площадь. Не хотелось бы теперь попадать в руки Центра. Не похож он на того, кто кидается обещаниями впустую.

Со стен Кремля по нам выстрелили. Пуля скользнула через волосы моей жены, отчекрыжила клок.

— Да что же вы суки делаете! — закричала Ира.

Дуло танка двинулось, наводясь на цель. Я прыгнул к жене, повалил её на землю, прямо под ноги изменённым.

Грохнуло крупнокалиберное орудие. Серую бесформенную тварь разметало на маленькие клочки. Ближайшие изменённые спасли нас от взрывной волны и осколков. Уши заложило. Кровью нас забрызгало с ног до головы. Запах железа и вонь пороха резали ноздри. Одну из створок большим осколком покорёжило, образовался проход. Человек боком пролезть сможет.