Геннадий Прашкевич - Земля навылет[litres]

— Кто-то из легионеров остался жив, так?

— Да, мне рассказывали… Такое было…

— Одного из легионеров, а с ним проводника-индейца бросили вниз в болото?

— Да, да… — в ужасе шептал светловолосый. — Бросили…

— И проводник был еще жив?

— Я не знаю.

— Эй ты, — указал майор на индейца. — Прыгай!

— Нельзя его отпускать, майор, — быстро предупредил капрал. — Пять метров высоты — это же сущая ерунда. Он не разобьется. Мы его упустим, он расскажет о нас сбежавшим, и они вернутся.

— Прыгай! — приказал майор.

Какое-то время индеец непонимающе смотрел на майора.

— Мне развяжут руки?

— Прыгай! — майор поднял «магнум».

Индеец закричал. Он закричал и прыгнул с обрыва.

Внизу взлетели брызги, но звука никто не услышал. Все произошло совершенно бесшумно. Взлетели брызги, но никакого звука, совсем никакого. Болото поглотило индейца.

— Сакре ном! — потрясенно выругался майор.

Он допил ром и запустил фляжкой в танк. Она долетела до машины, звонко ударилась о броню и исчезла, как только что исчез индеец. Майор поднял глаза, будто мысленно продолжал путь падающей фляжки. Он сидел на самом краю обрыва, желтый и страшный.

— Сколько раз отсюда вывозили груз?

— При мне раза три. О других я не знаю.

— Сегодня тоже возьмут?

— Чего захотел, сука… — Светловолосый вспотел. — Не знаю…

— А химикаты? Откуда их доставляют?

— Я не знаю. Правда, не знаю.

— Но ты радист. Ты не можешь этого не знать. Из Штатов? Из Китая? Из стран Восточной Европы?

— Не знаю.

— Неправильный ответ, — устало произнес майор.

— Погодите, майор, не стреляйте, — поднял руку Валентин. — Можно, я поговорю с этим человеком?

— Ты?

— А почему нет?

— Хорошо, поговори, — усмехнулся майор.

Точнее, хотел усмехнуться. Но никто не назвал бы усмешкой ужасную гримасу, исказившую его лицо. Майор не верил Валентину. Капрал и Джек Кроуфт летали на полигон в Америку для опознания трупа Герта Лоу. Джек Кроуфт и Морис Дюфи нашли голову мертвого петуха в туалетной раковине. Радист врал напропалую, это точно. Майор никому не верил. Подняв фляжку, сделал глоток. От крепкого рома его пробила испарина. Он ни слова не понимал из того, о чем говорили Морис Дюфи и светловолосый радист. Но диктофон в руке майора был включен.

— Ты попал, земеля. — Валентин произнес это по-русски, без угрозы, без нажима, но светловолосый оцепенел. Его пронзило животным ужасом. Он ждал чего угодно, только не русских слов. — Ты попал, земеля. Майор Моро не любит тайн. Когда я переведу то, что ты бормотал в его адрес, он рассердится.

— Ты русский?

— Был им.

— Откуда ты?

— Из-под Владимира.

— А я из Омска. Я правда из Омска!

Майор и капрал непонимающе следили за развитием беседы.

— Послушай, — залепетал светловолосый. Он торопился, он боялся оглядываться на майора. — Послушай, ты прав, мне не стоило распускать язык. Но так бывает. Я же не думал! Ты помоги мне! Я не хочу, чтобы этот мертвец пристрелил меня, как собаку. Ты же видишь, что он мертвец. Он мертвее мертвеца. Никто из них, — мотнул он головой в сторону напряженно наблюдающих за ними капрала и майора, — никто из них не понимает нас. Ни слова!

— Хочешь что-то предложить?

— Да! — задыхаясь, заявил светловолосый. — Многое!

Он вдруг почувствовал какую-то отчаянную надежду:

— Через пару часов сюда прилетит вертолет. Ты оке знаешь. На нем прилетят серьезные люди. — Радист неопределенно повел рукой, решив все-таки не называть имен, чтобы не насторожить майора Моро. — Эти люди… Понимаешь? Они неуничтожимы… Они всесильны… А твой майор уже наполовину мертвец. Даже больше, чем наполовину. Ты же сам видишь!.. Он привык гоняться за людьми, которых ему никогда не поймать… Пятнадцать лет! — вдруг злобно выкрикнул он. — Ну разве не дурак твой майор? Пятнадцать лет и никаких результатов! Или он правда думает, что наркоту можно остановить? Ты реальный человек, я вижу. Ты ведь не веришь всему этому? Правда? Остановить наркоту никому не по силам. Нет на свете людей, которые могли бы остановить ее нашествие. Можно посадить в тюрьмы и в лечебницы несколько поколений, но подрастут новые. Нельзя отнять у человечества его пороки и радости. Понимаешь? Однажды сам Пабло Эскобар заколебался, но Бог его вразумил. Тогда Пабло одумался и удрал из тюрьмы. Так что все это ерунда. Никого не надо слушать. Никто не в силах остановить механизм, запущенный самой природой. Ты только вдумайся, самой природой! Нужно просто не мешать работающему механизму. А рынок растет, он постоянно расширяется…

— Что ты имеешь в виду?

Радист с надеждой взглянул на Валентина:

— Россию.

— Так я и подумал.

— Конечно! Я знал, что ты поймешь! Ты же умный человек! Ты же из России, совсем такой человек, как я. Мы с тобой видим перспективу, правда? Ты нормальный человек, не то, что эти мертвецы, правда? Ты должен знать: сейчас в России формируется новый рынок. Огромный рынок, таких больше нет! Сам подумай. Российский уголовный кодекс за незаконное приобретение и хранение наркотиков в целях сбыта практически не наказывает провинившихся. Три года! Разве не смешно?

— Не три. Семь.

— Какая разница?

— С конфискацией имущества.

Светловолосый нервно рассмеялся:

— Какое, к черту, имущество? Трудно, что ли, выкупить попавшего в беду человека? В России все можно выкупить. Там идет ломка. Там все бурлит, как в котле. Там нет чистых, остались только нечистые, потому что все варятся в одном котле. Нас с тобой ждут. Понимаешь? В России нужны такие вот динамичные люди. Я чувствую, что ты такой. Нужно рассуждать здраво. Если нельзя остановить зло, значит, надо попробовать приспособить его к действительности, заставить работать на себя. Разве это не разумно? Понимаешь меня?

— Не совсем.

— Я предлагаю тебе работу.

— А ты давно из России? Ты там часто бываешь?

— Я там живу. И часто езжу. По всему миру.

— Развозишь готовый продукт?

— Ты что! Я химик! — возмутился светловолосый. Он явно шел ва-банк. Он уже совсем не оглядывался на майора и на капрала. — Я великий химик. Твой сумасшедший майор принял меня за радиста, но я химик. Ему это знать не надо. Я настоящий химик. В сущности, крупный ученый. Не хочу волновать твоего майора, но Большой хозяин не держит слабых специалистов. Я слежу за чистотой продукта.

— То есть поставляешь химикаты?

— А ты еще не понял?

— Я хочу, чтобы на вопросы отвечал ты. — Валентин видел, что диктофон в руке майора работает.

— Да, поставляю. Из России. У нас есть чем удивить мир. Видишь, я с тобой откровенен, — заторопился химик. — Совсем откровенен. Так и должно быть между друзьями, правда? Люди Большого хозяина установили связь с одним хорошим российским химическим заводом. Конечно, не напрямую.