Алексей Бессонов - Ночь пляшущей тени

На нескольких полках среди ящичков с канцелярскими ножами и старинными чернильницами он разглядел с десяток треугольных шкатулок, густо украшенных резьбой. Некоторые, явно дорогой и по-настоящему древней работы, отличались еще и инкрустациями в давно забытых стилях Южной Пеллии. Маттер знал, что это за шкатулки: в них хранились фигурки и глиняные дощечки, употребляемые при игре в лимбо – игре, считавшейся уделом настоящих ученых и аристократов. Калтер, похоже, был любителем этой довольно редкой в нынешнее время забавы – да не просто любителем, а коллекционером раритетных игровых комплектов.

Интересная находка заставила Матера улыбнуться, и он решил, что потратил время все же не даром. Стили, в которых оказались исполнены некоторые орнаменты, не были знакомы ему вовсе, и он рассматривал их с большим интересом.

– Ваша милость, – от созерцания князя отвлек жизнерадостный голос Брамбеша, – документы готовы.

– О, разумеется, – Маттер подошел к столу нотариуса и вытащил из кармана небольшую золотую печать, после чего вывел на двух листах несколько иероглифов.

– Мы чрезвычайно благодарны вам, господин князь, – с чувством произнес Панниц, передавая нотариусу несколько купюр. – Если вам потребуются от меня какие бы то ни было услуги, вам достаточно всего лишь…

– Не давайте обещаний, – грустно улыбнулся Маттер. – Особенно таким людям, как я. Господин Брамбеш – мой давний друг, и я никак не мог отказать ему в такой вот ерунде. А уж с ним мы сочтемся отдельно.

Распрощавшись на улице с Брамбешем и его партнерами, князь двинулся к площади.

– Мы пойдем пешком, – объявил он Эрмону, – благо ходу здесь на полчаса неспешным шагом, а погода отличная.

– С удовольствием, – кивнул навигатор. – Но позвольте один вопрос, командир: мне причудилось, или вы разглядели в кабинете нотариуса нечто интересное?

– В некотором роде, – улыбнулся князь. – Хотя все это, конечно, просто безделки…

На углу возле лицея князь купил у уличной торговки треугольный пирожок с вареньем и, жуя, махнул рукой в сторону гостиницы. Ян послушно пошел вперед, а Маттер неторопливо двинулся следом.

В голове у князя крутилась всякая чушь, посреди которой постепенно вырастало ощущение того, что он ухватил какую-то ниточку, кажущуюся ерундовой, но в то же время чрезвычайно важную. Что это была за нить, Маттер пока не понимал. Он рассеянно глядел по сторонам и вспоминал имена некоторых людей Братства, которые, по давно забытым слухам, успели скрыться на Юге. Кое-кто пересек океан, но о них князь не имел вообще никаких сведений… Ясно было, что появление таких людей в Майли могло наделать много шума, пусть он и остался бы неслышным для простого обывателя.

Могло это появление быть как-то связано с Терсио, и, главное, с принцем Инго?

Да, говорил он себе, могло. В этой паутине вполне может прятаться большой куш, большой настолько, что ради него стоит рискнуть буквально всем. А может, и не просто куш, а – возможности. Если Инго все же обладает «особыми амбициями», то лучшего случая для него придумать трудно. Эмиссары Братства никогда не высадились бы в Майли, не обладай они прочной и разветвленной сетью связей по всему Югу – просто потому, что эти люди всегда умели заботиться о собственной безопасности.

Граф Дериц, человек, более чем искушенный в делах Трона и особенно в той суете, что творилась вокруг оного, не зря упомянул, что Инго отправили подальше от столицы по его собственному желанию. С одной стороны, парня и вправду берегли от лишних соблазнов и откровенного разврата, а с другой – сам он вырисовывался фигурой далеко не простецкого пошиба. Конечно, развлечения можно было найти и в Майли, и в Ангрене, но вряд ли их стоило сравнивать с тем, что предлагала столица. Тем не менее принц крови отправился в дальний путь, чтобы засесть за чиновничий стол, да еще и не на самой почетной должности.

Маттер готов был поклясться, что это его желание вызвало в дворцовых кругах немалый переполох. Принцев, как правило, не отпускали от Трона далеко и надолго – уж больно дурные прецеденты имелись в долгой истории Королевства Пеллийского.

Он хорошо понимал, отчего так взволновался старик Ларне, по должности обязанный присматривать за Их милостями Наследниками, каждый из которых мог, в потенциале, отчубучить если и не мятеж, так заварушку. А уж такой ход событий был сейчас Пеллии не нужен вовсе.

Пеллия росла, и рост ее в последние несколько лет стал до того стремительным, что изрядно напугал соседей – Ханонго на севере и островное государство Ла-Велле, расположенное неподалеку от восточных берегов Королевства. Нет, Трон Пеллийский не угрожал никому из них, но уж больно заметной становилась разница в возможностях – финансовых, промышленных, транспортных. В конкурентной гонке за сырье, привозимое из-за Западного океана, эти соседи отчетливо проигрывали, но сделать ничего не могли. В то же самое время Маттер хорошо знал одну не очень приятную вещь: бумаги многих финансовых объединений, особенно столичных, были переоценены из расчета будущих высоких прибылей и торговались на биржах не самым честным образом. Пока все было тихо и благолепно, биржевые жуки охотно брали эти слабо обеспеченные бумаги, так как знали, что свое получат при любых раскладах, но вот если где-то в провинции вдруг возникнет шумный скандал, то биржи рухнут моментально, а с ними обвалятся и банки.

А тут еще и слухи о Братстве… Многолетнее чутье, почти никогда его не подводившее, говорило князю Маттеру, что слухи эти, скорее всего, небеспочвенны.

Если вдруг – да помилует нас Небо! – принц Инго получит в свои руки подобный ресурс, на Юге может начаться такая игра в лимбо, что многим станет тошно. А Энгарда Дерица затошнит самым первым. Подобный недуг, однако, никак не входил в планы Маттера.

– Ян, – позвал князь своего навигатора.

– Да, командир? – Тот остановился и повернулся к нему. – У вас возникли какие-то мысли?

– Именно. Я вернусь в гостиницу, а ты езжай в Королевскую банковскую коллегию – любой извозчик знает, где это, – и разузнай, где и когда будут хоронить господина советника Эйно Роти… того, что вчера разнес себе голову.

Начало похоронной церемонии, которая должна была состояться при храме богини злаков и посевов Дайен, ожидалось за час до полудня. Дайен, богиня из сонма старейших, не слишком почиталась на Юге, а раз так, то храм ее не входил в число богатых – однако ж семья покойного Роти поклонялась именно ей, и упокоиться ему предстояло на храмовом кладбище.

После довольно продолжительного завтрака Маттер, жуя, внимательно читал утренние листки, доставленные посыльным, князь, Эрмон и Васко, которого решено было взять на этот раз в город, оделись поскромнее и потемнее, положили в карманы траурные белые повязки и вышли на улицу.