Маргарита Тара - Сомнирум

Кейл-Джей добрался до пятого этажа, где, судя по плану здания, находились Реконструкторы. Замер у двери и терпеливо дождался момента, когда к ним на переделку приведут очередную жертву. Проскользнул внутрь, когда дверь открылась.

Он впервые видел Реконструкторов, которых Свободные именовали черными машинами смерти. Один из них, замерший у «операционного» стола, вопросительно уставился на вошедшего. Кейл-Джей обменялся данными, сообщил об ошибочном отклонении маршрута, что в человеческой интерпретации означало бы извинение, и покинул комнату.

Невидимая бомба была заложена в механическое тело и с минуты на минуту готова взорваться.

Кейл-Джей прошелся по этажу, обнаружив в других комнатах «спящих» – выключенных – Реконструкторов. В отличие от остальных синтетиков у них была только одна, хотя и очень важная функция – проникать в человеческое сознание с возможностью его изменения. Разбрасываться таким ценным творением и посылать их на улицы Бене-Исс для наблюдения за людьми Создатели не стали – мудрое решение, но в данном случае фатальное для самих Реконструкторов. Кейл-Джею понадобилось восемь с половиной минут, чтобы вывести из строя «спящих».

Когда один из зараженных синтетиков рухнул лицом в пол, а остальные подняли молчаливую панику, он спустился к камере Десс, освободил сначала ее – как более подготовленную, благодаря прошлому маршала. Десс вынула из его недр боевой бластер и бросилась добивать тех, кто избежал заражения. Следующим Кейл-Джей освободил Харта. И пусть руки светловолосого мятежника слегка подрагивали – от волнения, не страха, – но действовал он решительно и без малейших колебаний. Свободные – настоящие бойцы, в этом Кейл-Джей уже успел убедиться.

Он шел по широкому коридору тюрьмы, переступая через распластанные на полу тела синтетиков. Десс раскурочивала выстрелами их корпуса, Харт – не слишком умело, но старательно – повторял за ней. Кейл-Джей спустился во двор, открыл ворота для мятежников и передал на экран Ливи короткое сообщение.

Свободные и маршалы ворвались на территорию тюрьмы, сея хаос и разрушение.

Кейл-Джей находился в самом эпицентре, наблюдая, запечатлевая в сознании кадры его нового настоящего.

Оливия, напоминающая молнию – и цветом волос, и порывистыми движениями. Десс с решительным блеском в прищуренных глазах, с искаженным яростью лицом. Харт, тут же вставший рядом с Ливи плечом к плечу – защищая, оберегая.

У лишенных души синтетиков просто не было шанса против людей, которых гнали вперед ненависть, страх за близких и жажда отмщения.

Создатели были обречены.

Блэки бродила по мокрому песку, оставляя за собой следы босых ног. Подставляла лицо палящим лучам, наслаждалась тем, как легкий бриз развевает волосы.

Сестра навещала ее каждый день. Десс была глазами Блэки, из ее уст она узнавала о том, что происходило в Бене-Исс. Свободные уничтожили базу Реконструкторов, лишив людей основной угрозы, а Создателей – основного оружия против них. Свободные вселили в жителей Бене-Исс надежду, показав, что можно пойти против Системы и остаться в живых. Люди поднимали восстания против синтетиков, маршалы все чаще переходили на сторону сопротивления.

И это только начало.

С каждым днем Свободных становилось все больше. Десс говорила это с таким блеском в глазах, что Блэки поражалась произошедшей в ней перемене. Из несговорчивого маршала, одержимого служению Системе, она превратилась в настоящую мятежницу. Блэки понимала, что большую роль в метаморфозе сестры сыграла она сама. Если бы Система не трогала ее, все могло бы повернуться иначе.

Десс осталась бы преданным Создателям маршалом и по-прежнему считала бы Свободных врагами.

Все случилось так, как и должно было случиться.

Удивительно, но даже в такие темные для Бене-Исс времена люди продолжали посещать Сомнирум – очевидно, желая скрыться от сотрясающих город-государство бунтов в надежной капсуле и в умиротворяющем спокойствии виртуального мира. Конечно, с каждым днем их будет становиться все меньше – по мере того, как все большее число людей поверят в рассказы Свободных о Создателях.

Сомнирум уже претерпевал некоторые изменения: блекнул и рушился – медленно, но неотвратимо. Все чаще в воздухе появлялись «белые пятна», которые некому было залатать. Это значило, что Свободные все делали верно.

Каждый раз они с сестрой прощались на одной и той же ноте: Десс клятвенно обещала, что найдет ее. Блэки надеялась, что сестра вытащит ее из Сомнирума прежде, чем он падет. Если же нет… она не просто уйдет, сгинет, исчезнет, она уйдет, оставив наследие.

Она все-таки напишет свою книгу. Книгу о Бене-Исс, о Создателях, о Свободных – о маленькой группке людей, осмелившихся пойти против Системы.

История беглянки Малены и ее брата-близнеца стала для Блэки отправной точкой – неким осознанием, что она, даже запертая в виртуальной реальности, может донести свой рассказ людям.

Блэки блуждала по Сомнируму, оставляя на нем кусочки своей истории. Чертила палочкой на песке – волны окатывали берег, стирали написанное, и она начинала все сначала, с каждым разом уходя все дальше от линии прибоя. Она оставляла записи всюду – на скалах, уподобляясь пещерным людям, на стенах полупустых отелей, столиках кафе, на коре деревьев.

Писала о Десс, о Харте, однажды нашедшем ее. Писала о Ливи, Хендриксоне, Кейл-Джее – о тех, кого никогда не видела и, быть может, никогда уже не увидит. Делилась их историями, рассказывала об их судьбах.

До того, как Сомнирум исчезнет, ее записи успеют прочитать десятки, а может, и сотни людей. Они расскажут об увиденном другим, те расскажут своим родным и знакомым.

Так оживет ее история.

И это все, что ей сейчас нужно. Ведь главное для творца – быть услышанным.