Илья Котов - Разум

— А как тебя зовут?

— Кто как. В основном зовут «свинья»!

— Так нельзя. У такого замечательного джентльмена должно быть имя! — заигрывающим тоном сказала Алёна, — я буду тебя звать Ланселот!

— Как-то стрёмно! — хрюкнула в ответ свинья.

— Тогда Ниф-Ниф или Фунтик.

— Ладно. Согласен на Лонселот.

— Ланселот! А кто тебя хотел сожрать? — спросила Алёна.

— Сначала хозяин мой — Сашка. Я ему говорю, мол, не надо бы! Сгожусь ещё! А он меня поленом. В лесу на собак напоролся. Еле пятак унёс.

— А почему у тебя так хорошо получается говорить?

— Не знаю, — Ланселот задумчиво хрюкнул, вспоминая всю свою свинскую жизнь, — может, я волшебный?

— У свиней гортань очень похожа на человеческую, — включился в разговор Сергей, — и поэтому, при должном желании и практике, свинье не сложно научиться издавать человеческие звуки.

— Серёжа! Он не звуки издаёт, а говорит, — поправила его Алёна.

— Точняк, — обиженно согласился Ланселот, — звуки ты издавал, когда меня увидел.

— Ланселот! — сказал Сергей, — а хочешь, я тебе сделаю укол, и ты станешь как раньше просто свиньёй?

— И ты меня сожрёшь? — буркнул Ланселот, — Вот люди! Какие вы тупые! Если свинья визжит по-свински, и вы её не понимаете, её можно свиноволом в бок. А если по-человечески сказала «здрасте», то вы с ней готовы уже за жизнь перетереть.

— Алёна! Накрой чем-нибудь нашего философа из свинарника! И пусть помалкивает. К блок-посту подъезжаем, — прервал его рассуждения Сергей.

Автомобиль Сергея медленно подкатился к блок-посту. Сергей открыл окно и протянул пропуска вооруженному человеку. Тот посмотрел пропуска, посмотрел на Сергея, потом заглянул через открытое окно в салон и спросил:

— Куда следуете?

— В Ульяновск. К родителям, — ответил Сергей.

— В Ульяновске сейчас не спокойно. Как, собственно, и во всех крупных городах. Введён комендантский час. На улицах без лишней надобности не появляйтесь. Остерегайтесь всех животных! Они очень опасны. Сразу по приезду сдайте анализы и встаньте на учёт, — проинструктировал военный и протянул пропуска Сергею.

— Хорошо, — ответил Сергей.

Когда они немного отъехали от поста, Алёна задумчиво сказала:

— Незадолго до того, как всё это началось, я смотрела в инете разные предсказания. Там говорилось, что когда настанет пришествие Сатаны, всем нужно будет бежать из городов. Ты думаешь, это и есть пришествие Сатаны?

— Если бы я был Сатаной, я точно воспользовался бы сложившейся ситуацией! Сейчас люди будут молиться любому, кто сможет навести порядок.

Ульяновск их встретил недоброжелательно. Пустые улицы, мусор на улицах, брошенные автомобили. По дорогам передвигались в основном военные машины. Изредка были слышны выстрелы. Автомобиль Сергея подъехал к дому, где жили его родители.

Подъездная дверь была открыта. Алёна и Сергей вышли из машины и направились к подъезду.

— Я здесь один не останусь! — захрюкал им вслед Лонселот.

Алёна вернулась к машине и открыла дверь багажника:

— Давай быстрее! Пока никто не видит.

Хряк выскочил из багажника и поцокал в подъезд.

— Слушай, Лонселот! — сказал ему вслед Сергей, — Мои родители люди пожилые и очень ранимые. Ты не мог бы подождать немного у двери пока я их подготовлю к твоему приходу?

— Замётано, — хрюкнул в ответ Лонселот.

— Они поднялись на третий этаж, где жили родители Сергея. Сергей замер перед дверью. Он очень боялся, что им никто не откроет дверь, что с его родителями могла случиться та же беда, что и с мамой Кати.

Наконец, он собрался с силами и постучал. За дверью послышались осторожные шаркающие шаги, но дверь никто не открыл.

— Мама, папа! — это Серёжа, громко сказал Сергей, — Откройте!

Замок в двери щёлкнул, и дверь открылась. На пороге стояла мама. Она очень состарилась за то время, которое её не видел Сергей. Глаза были заплаканные и очень усталые. Она громко ахнула и упала в объятия Сергея. Немного отойдя от первого шока радости, она повернулась к Алёне:

— Алёнушка! Дочка! И ты приехала!

Алёнка по привычке расплакалась и бросилась обнимать маму.

Увидев на лестничном пролёте огромного хряка, который с умилением наблюдал за картиной воссоединения семьи, мама вскрикнула и закричала:

— Быстрее в дом. Они сейчас нападут!

— Нет. Мама! Успокойся! Это наш друг Ланселот. Он с нами приехал.

— Драсте! — почтительно наклонив голову, хрюкнул Ланселот.

— Говорящие животные объявили войну человечеству. Их надо истреблять! Об этом целыми днями твердят по телевидению, — не унималась мама.

— Этот нормальный, — успокоил её Сергей, — пойдёмте в дом! Где папа?

Мама заплакала.

— Папа здесь. Я его прячу в спальне. Уже неделю, как разум потерял. По новым законам мы должны сообщить о заражении, и нашу квартиру поставят на учёт. У Коноплёвых дед заболел. Они сообщили, а через пару дней всех, и здоровых и нет, вывезли куда-то, и больше их никто не видел. Я уж и не говорю никому.

— И правильно. Мы вам поесть привезли. Разберитесь пока с Алёнкой, что к чему, а я к отцу зайду, — Сергей взял из сумки шприцы и флакон с лекарством.

Алёна и мама отправились на кухню. Ланселот, немного подумав, пошёл за Алёной.

— А мы думали, телевидение не работает сейчас, — сказала Алёна, разбирая сумку с продуктами.

— Раньше не работало. А вот уж как неделю работает. Всё передают, что, мол, война в стране. Животные заражают людей, чтобы захватить мир. Я поначалу не верила в этот бред. А давеча увидела, как одну тётку на улице коты в клочья разорвали, так поверила. Поумнели они, чертяги, немыслимо, — мама покосилась на Лонселота и перекрестилась, — сейчас любая мышь стала опаснее льва. Не боятся никого и ничего. Бывало, бросишь чем в котов, они и разбегутся. А сейчас стороной обойдёшь, да ещё и поздороваешься попочтительнее, чтобы не напали.

— А правительство куда смотрит? — подключился к разговору вышедший из спальни Сергей, — кругом одни военные.

— Они теперь и есть правительство. Как только паника в стране началась, они собрались кучкой (полиция, военные, да прочая шелупень в пагонах) да и отстранили прежнюю власть. Мол, в военное положение власть должна быть военной. Где президент, и сами не знаем. А нам что? Кто бы ни правил, лишь бы бардака не было. Поначалу они жёстко порядок навели — и телевидение, и свет дали. Тварей этих безбожных разгонять стали. А потом под видом здоровых и больных стали людей делить на «нужных» и «ненужных». По новым законам больной вирусом, значит уже не человек. А если за ним присмотреть не кому, значит бродячее животное. А в этом случае последствия жёсткие.

— Но зачем? Ведь заражённый человек в основном безопасен. Скоро появится лекарство, и всех вылечат, — удивилась Алёна.