Сергей Жемайтис - Большая лагуна

Тосио увеличил скорость, на меня летело ярко освещенное дно, густо усеянное звездами.

Раздался предупредительный сигнал, предшествующий чрезвычайно важному сообщению.

Директор рифа старался говорить как можно спокойней:

— Прошу внимания! Двадцать минут назад близ юго-восточного берега острова Эшельби тигровые звезды атаковали шхуну «Даная». Команда шхуны очистила палубу от иглокожих с помощью электрогарпунов и пистолетов, стреляющих анестезирующими ампулами. Три человека серьезно пострадали, они направлены в береговой санаторий, где им оказывают помощь. Прошу усилить вахты. На стоянках все время просматривать дно и следить за якорными канатами и бортами, включить все локаторы. Рекомендую повысить бдительность и судам, находящимся в движении в водах Лагуны Большого Барьерного рифа. Как одно из средств борьбы с тигровыми звездами Институт морской биологии рекомендует применять воду, нагретую до семидесяти градусов и выше…

Чандра Бос просил немедленно сообщать ему обо всех случаях появления опасных иглокожих, рекомендовал вести себя особенно осмотрительно в эту ночь, пока не приняты все меры безопасности, пожелал спокойной ночи и, устало улыбнувшись, растаял на экране.

— Вот, пожалуйста, — сказал Костя, — они стали нападать и на людей! А мы не знали! Неужели наши ученые не могли определить диапазон их агрессивности? Мы-то думали, что они питаются одними полипами и рыбой, и вот сюрприз — серьезно пострадали трое! Интересно, кто! Там у меня есть знакомые ребята…

Я тоже знал кое-кого на «Данае», и мы стали перечислять знакомые имена, а сами глядели на экран видеофона. После появления Чандра он снова автоматически подключился к волне «Катрин», только выключился звук. Наташа стояла к нам спиной, Дэв сидел на палубе и что-то рассказывал ей, она смеялась. Сцена была немой: видеофон, так же как и съемочная камера, был слабым местом «Корифены»: не проходило недели, чтобы эти аппараты или не «слепли» или не «глохли». Сейчас полностью исчез звук.

На вопросительный взгляд Тосио, брошенный на Костю — он у нас отвечал за исправность электроники, — тот сказал:

— Контакты. Большая вибрация корпуса. Пора наш видик заменить на космический вариант, вот как у девочек.

— Но и они нас не слышат!

— Естественно, у нас выходит из строя и прием и передача. Но ты не волнуйся, я сейчас…

Дэв и Наташа стали танцевать. На это стоило посмотреть, и Костя не тронулся с места. Тосио, казалось, погрузился в глубокие размышления о бренности мира и смотрел куда-то в синюю темноту над фосфоресцирующей Лагуной.

Здорово они танцевали в тот вечер! Дэв нисколько не уступал Косте. Они танцевали на палубе возле рубки при свете, падавшем с берега и от других судов.

Внезапно Тосио вскрикнул и, показывая рукой на экран, сказал:

— Немедленно исправь звук! Смотри!

И мы увидели, как из тени у грот-мачты в световое пятно выползает множество извивающихся «рук» тигровой звезды.

Костя бросился вниз, мы с Тосио стали кричать, тщетно предупреждая об опасности.

Они не слышали, отбивая такт по палубе, кружились, держась за руки. Наташа смеялась, откинув голову назад.

А звезда приближалась к их ногам, на кончиках дрожащих «рук» горели, как угли, красные глаза. Наташа чуть было не наступила на эти глаза, рука звезды метнулась за ее ногой и затрепетала, промахнувшись.

А Костя медлил в своей каюте… Если бы сейчас они услышали наши голоса! Мы с Тосио не переставая кричали, и казалось, они слышат, но им нравится играть со смертью. Вот Дэв ловко прошелся между трех «рук» тигровой звезды, не спуская глаз с сияющего лица Наташи.

Они остановились у самой стенки рубки и тут увидели в каком-нибудь метре от себя первую звезду и еще одну, ломающую поручни фальшборта.

Что они могли сделать в несколько секунд, которые еще оставались у них?

И они смогли!

Дэв мгновенно схватил Наташу и забросил ее на крышу рубки.

Это заняло четыре секунды и три секунды — чтобы подняться туда же самому Дэву.

Тигровые звезды пытались влезть по гладкой стене, но обрывались и падали на палубу.

Мы теперь слышали тяжелые удары о палубу. Затем исчезло изображение, а звук стал совсем чистым, слышалась тихая музыка и порывистое дыхание Наташи и Дэва.

Наташа сказала:

— Ну и ну! Как прав был Тосик, предсказывая, что нам предстоят «свирепые свершения»! Как ты меня ловко забросил! — И она залилась звонким смехом.

Тосио расплылся в улыбке:

— Какое непостижимое существо!

В аэропорту Веру ждал доктор Мокимото. Прежде чем протянуть ей руку, он внимательно оглядел ее от кончиков сандалий до золотистой, взбитой по моде прически.

— Учитель! Как я рада…

Профессор расплылся в улыбке:

— Все прекрасно, Вера. — Он привлек ее к себе и, заглянув в глаза, спросил: — Ты все-таки выходила в открытый космос?

— И да и нет, учитель…

— Все-таки чего больше — «да» или «нет»?

— Больше «нет». Была только иллюзия выхода в пустоту.

Мокимото от души рассмеялся, глядя на ее смущенное лицо:

— Какие-нибудь фокусы с эффектом присутствия?

— Да, учитель. Нас ловко одурачили. Хотя ощущение было полным.

— Вот и отлично, Вера. Но ты еще не утратила желания плавать в пустоте?

— С меня достаточно и иллюзии.

— В наш век иллюзии подчас реальней действительности, Вера.

— И часто дороже.

— Иллюзии всегда ценились высоко. Ты устала? И недовольна собой?

— Да, учитель. Полет к Земле был утомителен. Прежде чем войти в плотные слои атмосферы, корабль два раза облетел шарик.

— Шарик? Как непочтительно ты именуешь нашу планету!

— Совсем нет. Я уважаю нашу неповторимую Землю. Но она действительно уменьшается до шарика, когда ракета облетает ее за полтора часа.

— Опять иллюзия. Земля огромна и прекрасна.

— Ну конечно, учитель! У меня такое убеждение, что Земля неповторима, что она чудо из чудес и равной ей нет ни в нашей Галактике, ни во всех других звездных архипелагах.

Доктор Мокимото закивал головой, взяв ее под руку, повел вниз по знаменитой мраморной лестнице, ведущей из аэровокзала на площадь, пеструю от множества машин всевозможных марок, окраски, размеров — от крошечных малолитражек до гигантских туристских аэробусов. Людской поток стекал по сверкающей лестнице и, разбившись на сотни ручейков, тек в сторону машин. Аэробусы, вращая гигантскими винтами, грузно поднимались над пальмами, окаймляющими площадь, и уплывали в слепящее небо. Жужжали авиетки, бесшумно двигались электромобили.

Вера с наслаждением откинулась в кресле авиетки.

— Я совсем отвыкла от земного притяжения, хотя ракета и сделала лишний виток, чтобы мы освоились с земным тяготением. Мне и в голову не приходило, что я такая тяжелая. Прямо ноги подгибаются. — Она жадно вдохнула чудесный аромат, наполнявший кабину. — Что это? Учитель? Неужели?