Евгений Лукин - Грехи наши тяжкие (сборник)

Сухопарый Виталий отставил чашку и возвёл глаза к потолку.

– Некая зарубежная фирма, – нарочито занудливо начал он, – разработала электронную систему индивидуальной защиты граждан от уличного криминала. Систему необходимо испытать в городских условиях. Требуется доброволец. Собственно… всё.

– Нет, не всё, – сердито поправил Александр. – Испытателю причитается денежное вознаграждение. Ежемесячно. Не ахти какое, но тем не менее…

– И вы хотите… чтобы я…

– Да, Никанор Матвеевич. Именно этого мы и хотим.

Вдовин был удивлён, обрадован и, пожалуй, польщён. Потом насторожился вновь.

– А-а… что от меня…

– Ничего. Живите как жили. Просто теперь вы будете под защитой.

– А-а… каким образом…

– Значит, как работает система, – сказал сухопарый Виталий. – На запястье вам надевают браслет. С виду часы и часы… Ну, тот самый, что мы уже вам примеряли. Противоударный, водонепроницаемый. Можете в нём купаться, нырять, кувыркаться… Правда, сами вы снять его уже не сможете…

– Вообще? – испугался Вдовин.

– Пока не будет расторгнут контракт, – уточнил Виталий. – Вот, допустим, выходите вы из дому. Браслет тут же даёт об этом знать – и над районом взлетает беспилотник. Ваш телохранитель. Или, если хотите, ангел-хранитель…

Вдовин опасливо покосился на то, что свисало с потолка.

– Нет, не этот. Это вообще макет… Короче, каждый ваш шаг отслеживается сверху. Данные поступают в компьютер, программа оценивает ситуацию…

– А браслет?

– А браслет считывает и передаёт наверх данные о вашем самочувствии. Вот вы попали в переделку. Учащается пульс, прыгает уровень адреналина… Ну и система срабатывает.

– Как… срабатывает? – еле выговорил Вдовин.

Виталий достал и предъявил блестящий стерженёк. Нечто вроде короткой тупой иглы-хомутовки, только без ушка.

– Браслет даёт команду беспилотнику, и тот выпускает с воздуха по вашему обидчику такую вот штуковину.

– И?!

– Что «и»? Нападающий нейтрализован.

– А если промахнётся?

– М-м… – Виталий озадачился. – Вообще-то промах маловероятен. Видите ли, поначалу это была чисто военная разработка – испытана в Пакистане, так что…

– Ну а вдруг!

– Наверное, выстрелит ещё раз. Боезапас у него порядочный. Но вы-то в любом случае ничего не теряете! Ну, не сработало там что-то, ну, промахнулся, ну, начистили вам, я извиняюсь, рыло… Вам бы его так и так начистили. А тут хоть небольшая, а зарплата! Опять же больничный…

– А если в подъезде нападут? – охваченный беспокойством, спросил Вдовин.

Виталий посмотрел на Александра. Тот развёл руками.

– Вы слишком многого от нас хотите, Никанор Матвеевич, – с упрёком молвил он. – Система предназначена исключительно для уличных разборок. В замкнутых помещениях вы уж как-нибудь сами себя поберегите…

– А вот ещё… – Вдовин запнулся. – Вы сказали: на казённые… А фирма-то, наверное, частная…

– Частная, – согласился тот. – Но богатая. Так что муниципалитет наш, считайте, куплен на корню, препятствий чинить не будет… Вас что-то ещё смущает? Спрашивайте-спрашивайте, не стесняйтесь…

Смущало ли Никанора Матвеевича что-нибудь ещё? Да, смущало, причём настолько сильно, что пришлось перед тем, как задать вопрос, прочистить горло глотком остывшего кофе.

– А что же они там… у себя, на Западе… – выдавил он. – Почему сами всё не испытали? Почему у нас?

После этих его слов Александр насупился, крякнул. Встал, подошёл к беспилотнику, с недовольным видом поправил один из четырёх пропеллеров, помолчал.

– Суки они там, на Западе, – не оборачиваясь бросил он в сердцах. – На своих-то испытывать – хлопот не оберёшься, а на наших – чего ж не испытать?

То, что Никанора Матвеевича хотели когда-то представить к медали «За отвагу», возможно, прозвучит анекдотически. Тем не менее это чистая правда. Произошло возгорание на складе боеприпасов, кинулись все врассыпную – и угораздило рядового Вдовина набежать прямиком на страшного капитана Громыко.

– Куда?! – рявкнул капитан. – Тушить! Бя-гом!..

Рядовой ужаснулся, бросился на склад и, самое удивительное, потушил. Потом, правда, сообразили, что огласка никому добра не принесёт, и сделали вид, будто никакого возгорания не было вообще. А так бы ходил с медалью…

Любопытно, что, вернувшись к мирной жизни, Никанор Матвеевич никогда об этом не рассказывал. Во-первых, сам героический поступок в памяти не оттиснулся – всё заслонила ощеренная пасть капитана. А во-вторых, после душераздирающих подробностей, которыми знакомые Вдовина оснащали свои устные мемуары о Чечне и Афгане, деяние его как-то блёкло, съёживалось, и упоминать о нём становилось просто неловко.

Разумеется, Никанору Матвеевичу в голову не приходило, что знакомые сильно приукрашивают своё участие в исторических событиях и что подвиги их если и были совершены, то с ещё большего перепугу.

А с другой стороны, как иначе? Страх страхом вышибают. На том стояла и стоять будет земля Русская…

Вернёмся, однако, к прерванному повествованию.

Калерия Павловна лежала на свежевыметенном утреннем асфальте в странной позе, подогнув ногу и чуть разведя ладони, словно пыталась присесть в реверансе, но в последний момент была опрокинута навзничь. К месту происшествия сбегался народ.

– Чего пялишься? – вопила бабушка из третьего подъезда. – Телефон у тебя есть? В «Скорую» звони давай!

– Нету… – сипло признался Вдовин. – Дома оставил…

– Да что ж это за мужчины пошли такие! – Вне себя пенсионерка выхватила из кармана халатика свой собственный сотик. – Ну так помоги иди! Довёл женщину до инфаркта – и хоть бы хны ему…

К счастью, обошлись и без Вдовина. Обездвиженную дворовую активистку подняли под мышки с асфальта и перенесли на лавочку. Пользуясь тем, что никто на него не смотрит, Никанор Матвеевич наклонился и украдкой извлёк из-под правой своей подошвы блестящий металлический стерженёк, похожий на короткую тупую иглу-хомутовку. Потом выпрямился и боязливо вознёс глаза к утреннему ясному небу, где подобно коршуну над птичьим двором плавало в вышине тёмное пятнышко беспилотника.

Зачем-то отряхивая ладони, со стороны скамейки приблизился Сергуня из тридцать восьмой квартиры. Глаза у него были круглые, физия – восторженная. Заметив, что сосед стоит с запрокинутой головой, понимающе покивал.

– Во-во! – подтвердил он злорадным полушёпотом. – От Боженьки не укроешься. Дооралась горластая…

Кажется, истинных причин происшествия никто не заподозрил: заслуженная кара пала с небес совершенно бесшумно – ни свиста, ни грохота, ни треска электрического разряда, лишь отскочивший от активистки стерженёк об асфальт звякнул.