Татьяна Трунова - Стремянка в небо

- Я не могу, - признался Петя спине инопланетянина. Ноги его больше не держали, и он опустился на землю. - Плечо болит.

Движение мужика внутрь переплетения проводов замедлилось, а затем пошло в обратном направлении. Что было дальше, он не помнил - наступила темнота.

- Встаю, мам, встаю, - пробормотал Петя и открыл глаза.

- Доброе утро! - поприветствовал его мужской голос, который никак не мог принадлежать маме, а вот Антону Павловичу запросто. Позади шефа Специального отдела смущенно улыбался Арменыч. Был он в тапочках и халате, которого Петя у него раньше не наблюдал. "Больничный, наверное, подумал парень, значит, я в больнице?".

- А-а, это вы, - буркнул он, садясь в кровати и окидывая взглядом помещение. Точно, находился он в больнице. Настроение было отвратительным, хотелось сказать окружающим какую-нибудь гадость, но он не знал, какую. На плече ощущалось нечто чужеродное. Ощупывание показало, что это толстый белый бинт, неприятно скрипевший под руками.

"Меня же в плечо ранили! Я брел по лесу... А дальше?"

Видимо, последнюю фразу Петя произнес вслух, поскольку Антон Павлович поспешил ответить:

- Вчера утром ты пошел за грибами, я был против, надо заметить. Вечером мы тебя обнаружили на подходах к деревне. Без сознания. Ты помнишь, что с тобой произошло?

- Помню..., - медленно проговорил Петя. - Выстрелы... лес....звездолет! И мужик с гаечным ключом.

Глаза Арменыча загорелись любопытством, а вот Антон Павлович поморщился, как будто понял, что совершил оплошность и сейчас об этом сожалеет. О чем он сожалел, выяснилось сразу же.

- Шотик Арменович, - повернулся он к старику. - Вас не затруднит выйти?

Тот надулся, но послушался. Всем своим видом изображая обиду, он исчез за дверью.

- Подписку надо с него взять о неразглашении, - пробормотал Антон Павлович. 1-ой степени, все равно за границу не ездит.

- Чего? - не расслышал парень.

Антон Павлович махнул рукой:

- Это я так, с самим собой, не обращай внимания. Ты не отвлекайся, рассказывай.

В памяти становилось все светлее, и Петя мог уже припомнить даже цвет комбинезона, в который был одет мужик с гаечным ключом.

Антон Павлович слушал без особого интереса. Петя даже обиделся.

Чекист его обиду заметил.

- Все, что ты рассказываешь, нам известно.

- Неужели и про звездолет знаете?

- Конечно. Это моя бригада как смотрителя Заповедника. Правда, мои инопланетные работодатели о ней не знают. И ты не болтай, - предупредил он. Мне больше интересно, кто в тебя стрелял.

Петя молчал.

- Не мы, - вздохнул Антон Павлович. - Не бойся. Твой отказ от Контакта повлиял на наши планы, конечно, но он ничего не значит. Слишком тонкая игра, слишком велики ставки, чтобы принуждать столь значимую фигуру, как ты, к чему бы то ни было. А проигрывать нельзя - потеряем много. Лучше ж совсем не играть, оставить все как есть. До новой возможности.

И уже обращаясь к парню:

- С твоим отказом все отменяется. О чем говорили - забудь. Да, предложение о работе остается в силе, и крышу перекроем.

Он улыбнулся.

- Вы знали...? - осмелился спросить Петя.

Антон Павлович пожал плечами:

- Естественно. Я хороший психолог, меня этому учили. Ты колебался уже тогда, когда дал мне согласие. А потом твой разговор с Арменычем... Неужели ты всерьез думал, что твой телефон не прослушивается? Кстати, может, теперь ты расскажешь, о чем говорил с Рустемом? Правду.

Парень задумался, припоминая. Наконец, проговорил:

- Знаете, ни о чем особенном. Рустем грузил меня какой-то войной Добра и Зла, которая состоится через тысячу лет, и в которой люди встанут с ними плечом к плечу. Потом о месте подписания договаривались. Что еще? Ах да! Я спросил у него, не будут ли против другие цивилизации, а он ответил, что есть лазейка в законе.

- Это какая? - поинтересовался Антон Павлович. - Их много.

Петя кинул на него косой взгляд.

- Он сказал, что если о Контакте попросил Избранный, ему никто не смеет отказать.

- Вот стервец! - восхитился Антон Павлович. - Долго готовились. Найти Избранного крайне сложно, раньше вообще считалось, что это неправильно расшифрованное место из материалов анки. Подозреваю, они здесь не десять лет прячутся, и не двадцать. Сидели тихо, за эти два года, пока существует служба Заповедника, мы даже не подозревали об их присутствии на Земле. Наш промах. Что еще можешь вспомнить?

- Да все, в общем-то, - Петя пожал плечами и тут же сморщился от боли.

- А, черт!

- Осторожнее.

- Да... Мне показалось, что Рустем тоже догадался о моем отказе, - парень виновато посмотрел на чекиста.

- Возможно, - согласился Антон Павлович. - С твоей стороны было глупостью лезть на корабль. Но что уж теперь говорить об этом, что сделано - то сделано.

- Скажите..., - осмелился спросить Петя. Вы ведь подслушивали, значит, знаете, почему я решил отказаться от Контакта. Неужели мои слова вас не убеждают?

- Петь, - чекист откинулся на спинку стула, устраиваясь поудобнее, - это, конечно, все очень правильно: страдать о пути цивилизации, остаться чистыми на пути к звездам и так далее. Но мы живем в реальном мире, и в нашем реальном мире дорога Предтеч всего лишь теория, пусть похожая на правду. Мы наследники анки, но не факт, что вступим в наследство. До этого мы тысячу раз можем погибнуть, свернуть в сторону, пойти по третьему пути. И остальной галактике, поверь, будет на это наплевать. Галактика нас бережет, но только до тех пор, пока дуновение опасности не касается ее ценной шкурки, понимаешь? Сейчас мы слишком ничтожны, чтобы обращать на нас внимание. Устроить на планете Заповедник на всякий случай, и все дела. С нас хотят поиметь бессмертие, но повзрослеть, обретя мощь, не дадут. Не обольщайся, в этом отношении остальные цивилизации ничем не лучше цивилизации Дарута. Зачем галактике соперники? Если она почувствует с нашей стороны хоть призрак угрозы, нам конец. Лучше уж мы с них что-нибудь поимеем во благо родной страны.

Антон Павлович сел на любимого конька и собрался со вкусом поговорить о том, что его, как патриота, волновало, однако Петя был начеку.

- Кто же все-таки в меня стрелял? - сменил он тему разговора. Говорить сейчас о высоких материях и интригах не хотелось. При малейшей попытке вдуматься в слова чекиста, немилосердно начинала болеть голова. Петя и не стал вслушиваться.

- Есть у меня некоторые предположения, - туманно ответил Антон Павлович. - Надо проверить кое-что.

- Что же мне теперь делать? Надо, наверное, как-то Рустему сообщить.

- Не надо. Насчет того, что делать дальше...

Что хотел сказать ему Антон Павлович, осталось несказанным. Дверь в палату отворилась, и на пороге появилась Мария Семеновка. В руках она держала увесистый сверток, издававший сладкий дух печева.