Виктор Емский - Нф-100: Уровни абсурда

автоматических летательных аппаратов додумались. Вон - несколько сотен вокруг

планеты болтается.

ДЕМИУРГ. А мусора сколько?

БИОКОРРЕКТОР. Прогресс безотходным не бывает, впрочем, как и любое другое

действие. Вот вы, демиурги, куда излишки материи деваете?

ДЕМИУРГ. У нас для этого специальные хранилища есть. Мы не свинячим.

БИОКОРРЕКТОР. И у людей будут. В свое время. Ой! Что это?! Неужели я не

ошибся?

ДЕМИУРГ. Где?

БИОКОРРЕКТОР. Вон, большой аппарат. И в нем три человека.

ДЕМИУРГ. Вижу. Что-то они слишком быстро развиваются. В прошлый раз у

простых людей даже спичек в домах не было, а теперь - болтаются на орбите, как

будто находятся у себя дома.

БИОКОРРЕКТОР. У простых людей здесь вечно чего-нибудь не хватает. Даже спичек

до сих пор. Вон, на Африку посмотри...

ДЕМИУРГ. А зачем им спички, если у них и так тепло?

БИОКОРРЕКТОР. Не всегда спички нужны для обогрева или прикуривания сигареты.

Иногда требуется мясо, например, пожарить...

ДЕМИУРГ. Зачем мясо жарить? Вон, бананов навалом. Их можно и так есть.

БИОКОРРЕКТОР. Ну что ты к этим спичкам прицепился? Я про них так, к слову,

сказал... Я к тому, что успехи у людей - потрясающие! Не удивлюсь, если в

следующий раз нас самих отсюда пинками выставят вон.

ДЕМИУРГ. Ну, это вряд ли. Не сочиняй.

БИОКОРРЕКТОР. Представь. Производишь ты где-нибудь материю, а тут в тебя

врезается ракета с атомной боеголовкой, на которой белой краской

написано: "Привет от отца Пафнутия". Ха-ха-ха!

ДЕМИУРГ. Ничего смешного не вижу. Причем здесь этот сексуальный урод?

БИОКОРРЕКТОР. Слушай, а давай повеселимся? Предлагаю этих, как их там,

космонавтов, что ли, пугануть как следует! Там, внизу, есть существа, которых я в

прошлый раз не успел использовать. Их называют чертями и ангелами. Подвесим их к

иллюминаторам: с одной стороны станции черти, с другой - ангелы. Как ты думаешь,

эта картина сможет добавить в скучную жизнь космонавтов веселья?

ДЕМИУРГ. И меня ты обвиняешь в том, что я никак не могу расстаться с

детством? Посмотри на себя! Вечно какие-то шалости! Ты еще возьми и испорти им

продукты питания. Засади в их пластиковые пакеты какую-нибудь кишечную палочку.

Вот они порадуются!

БИОКОРРЕКТОР. Неплохая идея, кстати! Какое детство? Это - тренировка

цивилизации, связанная с космическими условиями дальнейшего ее существования.

Назовем это событие - "День дристуна". И посмотрим, как люди в космосе справятся с

последствиями этого праздника!

ДЕМИУРГ. Человечество и так все свое время проводит в этом празднике или

вокруг него. Посмотри на историю этой планеты...

БИОКОРРЕКТОР. Ладно. Согласен. "День дристуна" - детская шутка. Играем по-

взрослому?

ДЕМИУРГ. Играем. Только фигур имеем столько, сколько нужно.

БИОКОРРЕКТОР. Ф-фу! Наконец! Выбрал фигуры?

ДЕМИУРГ. Давно.

БИОКОРРЕКТОР. Ха-ха! Притворялся тут ангелочком. Кто там, в тихом омуте,

обычно водится?

ДЕМИУРГ. Сейчас узнаешь, биоредуктор недособранный!

БИОКОРРЕКТОР. Давай, производитель булыжников, ходи! Я уже начал...

Глава первая

Турция. Август 2013 года.

Петро Москалюк проснулся без головной боли, но все равно не в духе. И он понял это сразу. Потому что во рту было мерзко и гадко, а тело болело везде.

Петро немного напрягся и тут же ощутил неравномерность разлития боли по организму. Неравномерность эта заключалась в том, что больше всего ныли кулаки и ягодицы.

Петро с ужасом мысленно перекрестился и попытался вспомнить, что с ним происходило вчера, но сделать этого не смог. В памяти зияла здоровенная черная прореха. Тогда Петро начал размышлять.

Ему подумалось, что кулаки обычно болят по причине их применения в отношении какой-либо вражеской морды или нескольких подобных объектов. В этом не было ничего страшного. Но с ягодицами дело обстояло гораздо интересней! Петро продолжил размышления.

Через некоторое короткое время он успокоился, так как сообразил, что задняя нижняя часть туловища болит у него поверхностно. Петро вторично перекрестился и обрадовался тому факту, что последнее движение ему удалось сделать рукой. Он тут же провел ладонью по телу и определил, что лежит в кровати обнаженным. Это обстоятельство выглядело странным, так как было непонятно, кто раздел Петро перед сном. Он этого совсем не помнил, но понимал, что вряд ли сам был способен на это вчера.

Москалюк еще раз проанализировал зуд в районе копчика и пришел к выводу, что дискомфорт в ягодицах с гомосексуализмом никак не связан. Придерживаясь европейских демократических принципов, к ценителям однополой любви Петро относился с известной долей толерантности, но самого себя считал убежденным гетеросексуалом.

В памяти вдруг всплыло доброе лицо отца Пафнутия, и вспомнились слова мудрого духовного наставника, сказанные Москалюку по какому-то жизненно важному поводу: "Запомни, Петрик! Чтобы соответствовать образу и подобию Господа, нельзя существовать в роли сношаемого. Нужно сношать самому!"

Наконец, решив больше не мучить себя вопросами, Петро нашел единственный верный в этой ситуации выход. Он, кряхтя, поднялся с кровати, подошел к своему чемодану, валявшемуся на полу в раскрыто-расхлюстанном состоянии, и нетерпеливо порылся в вещах. Поиски увенчались успехом, и в руке Петро оказалась литровая бутылка виски, которую он вчера купил в аэропорту. Воспоминание о рядах полок с красивыми бутылками, посетившее его при первом же брошенном на этикетку взгляде, убедило, что он двигается в верном направлении.

Петро скрутил крышку и сделал из горлышка потрясающий своей самоотверженностью глоток. Поставив бутылку на стол, он немного подышал ртом и обрадованно прикрыл веки. Воспоминания потоком хлынули в его мозг...

* * *

Скандал, возникший в аэропорту, Петро отринул прочь. Ну ее к черту, эту Ленку! То едет она, то не едет... Четыре месяца живет в роли гражданской супруги, а ведет себя так, будто родила долгожданного наследника королю. Петро, удовлетворенно вздохнув, вспомнил, как виртуозно послал Ленку далеко за горизонт и с гордым видом пошел оформляться на рейс в одиночку. А что? Путевки оплачены заранее. Номер в отеле тоже. Даже хорошо, что теперь он один. Простор для отдыха невероятен!

Турция была полна жизнью, и эта жизнь сразу же захлестнула Петро с головой.

У администратора, сносно говорившего по-русски, Москалюк поинтересовался, много ли в отеле украинцев. Оказалось, что служащий отеля совсем не разбирается в этом вопросе. Администратор с легкостью отличал негров от немцев, а китайцев - от всех прочих, но разницу между украинцами и русскими никак не улавливал. Петро до крайности поразил этот факт, но он не сдался.