Вернон Виндж - Пламя над бездной

Наведя луч на стаи, Фам снова выстрелил, проведя теперь лучом по живой плоти. Потом выстрелил вперед стай и по стене замка; может быть, они не все умрут. Высунул голову в зону пониженного давления возле корпуса, стараясь всмотреться получше. Впереди стай лежала сотня метров открытого поля, а на ней — одиночная стая четырех собак — и фигурка человека, тонкая, черноволосая, подпрыгивающая и машущая руками. Фам ударил стволом о корпус, ставя его на предохранитель. Обратная вспышка тепла опалила ему брови.

— Синяя Раковина! Сажай машину! Сажай!

— Плохое понимание. Ей солгали.

Равна пыталась что-то прочесть за его голосом. Булат говорил по-самнорски так же скрипуче, тем же детским и жалобным голосом. Отличия от прежнего ну совсем не было… Но как-то очень натянуто выглядела его история после случившегося. Либо он был самым большим мастером бесстыдства на всю Галактику… либо говорил правду.

— Очевидно, девочка была ранена, а потом обманута Резчицей. Это многое объясняет, Равна. Без нее Резчица не решилась бы напасть. Без нее не было бы опасности.

По закрытому каналу донесся голос Фама:

— Девочка действительно была без сознания во время нападения, Рав. Но она чуть мне глаза не выцарапала, когда я только заикнулся, что она может быть неправа насчет Булата и Резчицы. А стая, которая была с ней, внушает доверия куда больше, чем Булат.

Равна вопросительно посмотрела через стол на Зеленого Стебля. Фам не знал, что наездница здесь. Тяжелое дело. Зеленый Стебель была островом здравого смысла посреди безумия — и она знала «Внеполосный» несравненно лучше Равны.

Пока она сомневалась, Булат заговорил вновь:

— Если посмотреть, ничего не изменилось, разве что к лучшему. Еще один человек оказался жив. Как же вы можете в нас сомневаться? Поговорите с Джефри — он понимает. Мы сделали все, что могли для детей в… — булькающий звук, и другой голос закончил: — в анабиозе.

— Конечно, нам обязательно надо с ним поговорить, Булат. Он — лучшее доказательство честности твоих намерений.

— Хорошо, Равна, через несколько минут. Но понимаешь ли, он и моя лучшая защита от всяких хитростей с вашей стороны. Я знаю, насколько вы могущественны. Я… я вас боюсь. Нам надо… — булькающая консультация, — …успокоить друг друга в наших опасениях.

— Гм. Мы что-нибудь выработаем. А теперь дай нам поговорить с Джефри.

— Хорошо.

Равна переключила каналы:

— А ты что думаешь, Фам?

— Для меня здесь нет вопросов. Эта Джоанна — не такой наивный ребенок, как Джефри. Мы всегда знали, что Булат — крепкий орешек. Это другие факты мы воспринимали неверно. Место приземления в середине его территории. Убийца — он. — Голос Фама упал почти до шепота. — Черт возьми, это, быть может, ничего не меняет. Корабль у него, и я должен туда попасть.

— Там будет еще одна засада.

— Знаю. Но разве это важно? Если мы сможем дать мне время для работы с Контрмерой, это может… это будет того стоить.

Самоубийственный шаг при выполнении самоубийственной миссии?

— Я не уверена, Фам. Если мы дадим ему все, что он хочет, он убьет нас, даже не подпустив к кораблю.

— Он попытается. Слушай, в любом случае заставь его продолжать разговор. Может быть, мы сможем запеленговать его радио и выбить этого типа оттуда к чертовой матери.

Но в голосе его не было оптимизма.

Тиратект не отвел их ни обратно в корабль, ни в их комнаты. Они спустились по лестницам внешних стен, сначала часть Амди, потом Джефри и потом остальной Амди, а за ними — синглет от Тиратекта.

Амди все еще ныл:

— Не понимаю я, не понимаю. Мы же можем помочь!

Джефри:

— А я никаких пушек не видел.

Синглет был переполнен объяснениями, хотя они звучали так же неубедительно, как и прежде:

— Я видел их одним из своих других элементов там, в долине. Мы вводим в бой всех наших солдат. Нужно выстоять, иначе никто из нас не доживет до спасения. И сейчас здесь для вас самое лучшее место.

— А откуда ты знаешь? — спросил Джефри. — Ты можешь прямо сейчас поговорить с Булатом?

— Да, один мой элемент с ним наверху.

— Так скажи ему, что мы должны помочь. Мы говорим по-самнорски даже лучше тебя.

— Скажу прямо сейчас, — быстро ответил Плащ.

В стене больше не было оконных щелей. Только горящие фитили факелов освещали туннель через каждые десять метров. Воздух был холодный и застоявшийся, на камнях без драпировки блестела влага. Маленькие двери были сделаны не из полированных досок. Вместо них были решетки, а за ними — темнота. «Куда это мы идем?» — подумал Джефри. Ему вспомнились подземные тюрьмы древних легенд, коварная западня, погубившая Двух Великих и Графиню Озера.

Амди, казалось, ничего такого не чувствовал. При всей проказливости своей натуры Щенки был доверчив; он всегда зависел от господина Булата. Но родители Джефри никогда так не поступали, даже во время бегства с Верхней Лаборатории. Вдруг Джефри по-другому увидел господина Булата, будто тот больше не давал себе труда притворяться хорошим. А этому Тиратекту, который теперь был тише воды, ниже травы, Джефри вообще никогда не доверял.

На холме никаких новых угроз не было!

Страх, упрямство и подозрение сработали вместе: Джефри обернулся и встал напротив Плаща.

— Мы дальше не пойдем. Это не то место, где нам полагается быть. Мы хотим говорить с Равной и с господином Булатом. — И вдруг пришло освобождающее озарение. — А ты не такой большой, чтобы нас остановить!

Синглет резко попятился и сел. Склонил голову, моргнул.

— Значит, вы мне не доверяете? И правильно. Здесь вы никому не можете доверять, кроме самих себя. — Глаза его перешли с Джефри на ряд Амди, взглянули дальше по коридору. — Булат не знает, что я вас сюда привел.

Признание было сделано так быстро, так легко. Джефри проглотил слюну.

— Ты привел нас сюда уб-бивать.

Все элементы Амди смотрели на него и на Тиратекта расширенными от изумления глазами.

Синглет помотал головой в частичной улыбке.

— Ты думаешь, что я предатель? Наконец-то после всего какое-то здравое подозрение. Я тобой горжусь. — И господин Тиратект все так же гладко зажурчал по-самнорски: — Ты окружен предателями, Амдиджефри. Но я в их число не вхожу. Я привел вас сюда, чтобы вам помочь.

— Я это знаю. — Амди потянулся вперед и коснулся синглета мордой. — Ты не предатель. Ты — единственный, кроме Джефри, до кого я могу дотронуться. Мы всегда хотели тебя любить, но ты…

— Ох, но вы должны быть подозрительными. Если не будете — умрете. — Тиратект оглядел щенков и нахмуренного Джефри. — Твоя сестра жива, Джефри. Она сейчас там, за стенами, и Булат все время это знал. И это он убил твоих родителей; он сделал почти все, что приписывал Резчице. — Амди попятился, трясясь в гневном отрицании. — Ты мне не веришь? Забавно. Когда-то я хорошо умел лгать; я мог бы уговорить рыбу заплыть ко мне в пасть. А сейчас, когда годится только правда, я не могу тебя убедить. Слушай!