Вернон Виндж - Пламя над бездной

Дети чуть отошли от укрытия. Космонавт их заметил! Он развернулся, разбрызгивая из-под колес мох и нефть, от ствола отделились две ветки. А голос его пискнул по-самнорски:

— Быстрее, сэр Джефри. У нас мало времени.

А за ним, за лужей нефти, Джефри увидел… Джоанну!

И тут пруд взорвался, и с обеих сторон пути отступления отрезал огонь. Но космонавт все так же махал своими щупальцами, показывая им, чтобы залезали на плоский верх его корпуса. Джефри схватился за какие-то упоры для рук. За ним вскочили щенки, цепляясь за его штаны и рубашку. Теперь Джефри видел, что этот стебель и есть космонавт: кора на нем была грязной и сухой, но стебель был мягкий, и он шевелился.

Два элемента Амди еще оставались на земле, глядя на огонь по обе стороны от тележки.

— Ой! — крикнул Амди прямо ему в ухо, но его все равно было почти не слышно за ревом пламени. — Нам тут ни за что не пробиться, Джефри! Единственный шанс — оставаться здесь.

Голос космонавта исходил из маленькой пластинки у основания стебля.

— Нет. Если вы здесь останетесь, погибнете наверняка. Огонь распространяется.

Джефри прижался за стеблем наездника как можно теснее и все равно ощущал жар. Еще чуть-чуть — и займется нефть на шерсти Амди.

Щупальца наездника подняли цветную материю, покрывавшую его корпус.

— Натяните это на вас. — Он показал щупальцами на остальных Амди. — На всех вас.

Двое, которые были на земле, прижались за передними колесами.

— Очень горячо! — донесся голос Амди. Но и эти двое вспрыгнули на тележку и зарылись в эту странную парусину.

— Накройтесь и всю дорогу не раскрывайтесь!

Джефри почувствовал, как наездник накрывает их материей. Тележка уже катилась назад, в пламя. Сквозь каждую щель парусины жгла боль. Мальчик яростно задергался, протянув руку, потом другую, пытаясь накрыть ноги. Они быстро катились, подпрыгивая и качаясь, и Джефри с трудом держался. Вокруг него Амди свободными челюстями пытался удержать парусину на месте. Огонь ревел, как взбешенный зверь, и парусина тоже нагрелась и обжигала кожу. Каждый ухаб подбрасывал Джефри вверх, угрожая разорвать хватку его рук. Панический страх парализовал мысль, и лишь много позже он вспомнил тихие звуки из пластины вокодера и понял, что они должны были значить.

Фам побежал к новым языкам пламени. Смертельный жар. Он провел руками по лицу и ощутил волдыри на ладонях. И отступил прочь.

— Сюда, сюда! — крикнул голос Странника у него из-за спины, указывая выход. Он побежал спотыкаясь. Стая сидела в неглубокой впадине. Она сдвинула свои щиты, загораживаясь от новой полосы огня. Два элемента стаи отпрыгнули с его пути, когда он нырнул в яму.

Джоанна вместе со стаей стали хлопать его по голове.

— У тебя волосы горят! — крикнула девочка, но в секунду они сумели сбить пламя. Странник тоже слегка обгорел. Наплечные карманы были надежно закрыты, и впервые из них не выглядывали любопытные щенячьи глаза.

— Я ничего не вижу, Фам! — Равна с небес, — Что у вас происходит?

Быстрый взгляд назад.

— Мы живы, — выдохнул он. — Стаи Резчицы добивают стаи Булата. Но Синяя Раковина…

Он выглянул между щитами — как в доменную печь. Возле самого замка, быть может, есть еще воздух, которым можно дышать. Слабая надежда, но…

— Там что-то движется!

Странник высунул на секунду между щитами один нос. Сейчас он его убрал и облизывал с двух сторон.

Фам снова посмотрел в щель. В огне были внутренние тени, не столь яркие места, и они шевелились… двигались?

— Я тоже вижу. — Голова Джоанны придвинулась сзади, пытаясь выглянуть. — Рав, это Синяя Раковина… Ради самого Флота!

Последние слова он сказал так тихо, что их не слышно было за ревом огня. Не было никаких признаков Джефри Олсндота, но…

— Синяя Раковина едет сквозь самый огонь, Рав.

Тележка катилась через глубокий разлив нефти, упорно, медленно. Теперь Фам видел огонь внутри пожара, и язычки пламени плясали на стволе Синей Раковины. А ветви его не были собраны обычным образом — они болтались, и каждая из них горела.

— Он приближается, выезжает из огня.

Тележка выехала из стены огня и покатилась, дергаясь, вниз по склону. Синяя Раковина не повернул в их сторону, но, не доезжая до посадочного модуля, колеса резко схватились тормозами.

Фам вскочил и бросился к наезднику. Странник уже собирал щиты и готовился броситься за ним. Джоанна Олсндот секунду еще постояла, забытая, одинокая и печальная, и глаза ее безнадежно смотрели на дым и огонь у замка. Один из элементов Странника схватил ее за рукав и потащил прочь от огня.

Фам уже был возле наездника и секунду молча смотрел.

— …Синяя Раковина мертв, Рав, к сожалению, нет сомнений.

Ветви отгорели напрочь, оставив обугленные пеньки, ствол лопнул от жара.

Голос Равны в ушах звучал потрясенно:

— Он проехал сквозь огонь и сам при этом горел?

— Не может быть. Он наверняка был мертв уже на первых метрах. Это, должно быть, автопилот.

Фам старался забыть агонизирующие взмахи ветвей, которые он видел в пламени. На секунду у него потемнело в глазах от взгляда на расколотую огнем плоть.

Сама тележка излучала жар. Странник обнюхал ее, отшатываясь, когда подносил нос слишком близко. Вдруг он резко протянул лапу со стальными когтями и сильно потянул за покрывавший корпус шарф.

Джоанна вскрикнула, бросаясь вперед быстрее, чем Фам и Странник. Лежащие под шарфом тела были неподвижны, но не обгорели. Схватив брата за плечи, Джоанна вытащила его на землю. Фам встал на колени рядом с ней. Дыхание есть? Он слабо сознавал, что кричит ему в уши Равна, видел, как Странник вытаскивает из металла крошечных собакоподобных.

Секундой позже мальчик закашлялся, замахал руками, как ветряная мельница.

— Амди, Амди! — Тут глаза его открылись и вытаращились. — Джоанна? — И снова: — Амди!

— Не знаю, — отозвался Странник, стоя рядом с семью — нет, восемью — покрытыми грязью тельцами. — Какой-то шум мысли есть, но несвязный.

Он тыкал носами в троих щенков — наверное, какой-то аналог искусственного дыхания.

Мальчик заплакал, но его не было слышно за ревом пламени. Он пополз к щенятам, и его лицо оказалось рядом с одним из лиц Странника. Джоанна шла за ним, держа его за плечи, глядя на Странника и на неподвижные создания на земле.

Фам поднялся на колени и оглянулся на замок. Пламя стало ниже. Потом он долго смотрел на обгоревший пень, который был Синей Раковиной. Вспоминал все подозрения, которые были напрасны. Думал, какая же смесь храбрости и автопилота понадобилась для этого спасения.

Вспомнил все проведенные вместе месяцы, симпатию, а потом ненависть.

«Друг мой, Синяя Раковина!»

Пожары медленно угасали. Фам бежал по краю отступающего жара. И ощущал, как его богошок берет над ним верх окончательно. И впервые обрадовался этому, обрадовался порыву и мании, подавлению всех не относящихся к делу чувств. Посмотрел на Странника, на Джоанну и Джефри, на выздоравливающую стаю щенков. Все это было несущественное отвлечение. Нет, не совсем несущественное: оно оказало свое действие и замедлило развитие того, что было вопросом жизни и смерти вселенной.