Вернон Виндж - Пламя над бездной

На мгновение все элементы Свежевателя застыли. Потом часть его медленно поднялась на ноги и медленно, медленно стала красться к Резчице. Стаи арбалетчиков по обе стороны от места встречи направили на него арбалеты. Свежеватель остановился в шести-семи метрах от королевы. Головы его покачивались из стороны в сторону, все внимание его было сосредоточено на Резчице. И наконец раздался его удивленный, почти ошеломленный голос:

— Да, могла. Резчица, после всех этих столетий… ты оставила свою сущность? Эти двое;..

— Не совсем мои. Совершенно верно.

Странник почему-то хихикнул в ухо Равне.

— Ах… вот как. — Свежеватель вернулся на прежнее место. — Я все равно хочу мира.

«[Резчица, кажется, удивилась]».

— Ты тоже стал другим. Сколько в тебе от истинного Свежевателя?

Долгое молчание.

— Двое.

— Хорошо. В зависимости от условий, мы можем заключить мир.

Принесли карты. Резчица потребовала дислокацию главных сил Свежевателя. Она требовала их разоружения и придания к каждой боевой единице двух или трех ее стай с докладами по гелиографу. Свежеватель должен был отказаться от радиоплащей и представить их для осмотра. Скрытый Остров и Холм Звездолета передаются Резчице.

Они нарисовали новые границы и заспорили о способах надзора, который будет осуществлять королева в оставленных ему землях.

Солнце дошло до точки полудня на южном небе. Внизу, в полях, крестьяне давно оставили свое гневное дежурство и вернулись к работе. И только стаи арбалетчиков королевы наблюдали все так же напряженно.

Наконец Свежеватель отступил от своего края карт.

— Хорошо, твои стаи будут наблюдать за всей моей работой. Хватит… пугающих экспериментов. Я буду кротким собирателем знаний, как ты [это у него может быть ирония].

Головы Резчицы синхронно качнулись.

— Может быть. Имея на своей стороне Двуногих, я готова пойти на этот риск.

Свежеватель снова поднялся на ноги. Повернулся к своему искалеченному элементу на тележке. И остановился.

— Ах, еще последнее, дорогая Резчица. Небольшая деталь. Я убил двух элементов Булата, когда он пытался уничтожить корабль Джефри [На самом деле раздавил их как клопов. Теперь мы знаем, как Свежеватель покалечился]. Остальные элементы у тебя?

— Да.

Равна видела, что осталось от Булата. Они с Джоанной посещали почти всех раненых: была возможность настроить хирурга «Внеполосного» на элементы стай. Но в случае Булата было еще и мстительное любопытство: эта тварь была в ответе за столько напрасных смертей. То, что осталось от Булата, в медицинской помощи не нуждалось: было на элементах несколько кровавых порезов (нанесенных самим себе, как предположила Джоанна) и одна вывихнутая нога. Но сама стая была жалким, почти душераздирающим зрелищем. Она сбилась в углу загона, вся тряслась от ужаса, головы ее беспорядочно мотались. То и дело судорожно хлопала какая-то пара челюстей, или ошалелый элемент пускался в безумный бег вдоль ограды. Стая из троих не обладала интеллектом человека, но эта могла говорить. Когда она увидела Равну с Джоанной, глаза ее полезли из орбит так, что показались белки, и она почти нечленораздельно залопотала по-самнорски. Это была кошмарная смесь угроз и мольб: «Не надо резать, не надо резать!» Бедная Джоанна даже заплакала. Она более года страстно ненавидела стаю, которой принадлежали эти элементы, но…

— Это тоже жертвы. Очень плохо для стаи быть втроем, но им никто не позволит стать больше.

— Так я хотел бы, — продолжал Свежеватель, — чтобы эти остатки передали под мою опеку, и я…

— Никогда! Он был почти так же умен, как ты, хоть и достаточно безумен, чтобы потерпеть поражение. Ты не отстроишь его снова.

Свежеватель собрался вместе, глядя всеми глазами на королеву. И «голос» его стал вкрадчивым.

— Прошу тебя, Резчица. Это мелкое дело, но я откажусь от всего сказанного, — он ткнул в сторону карт, — если ты мне откажешь.

Стаи арбалетчиков внезапно изготовились к стрельбе. Резчица частично разошлась вокруг карт так близко к Свежевателю, что звуки их мысли должны были столкнуться. Сдвинув головы вместе, Резчица посмотрела обостренным и тяжелым взглядом.

— Если это так маловажно, зачем ради этого рисковать всем?

Свежеватель на секунду сошелся головами вместе, и элементы его смотрели друг на друга. Такого жеста Равна еще не видела ни у кого.

— Это мое дело! То есть… Булат был самым великим моим созданием. В определенном смысле я им горжусь. Но… и ответственность за него несу тоже я. Разве ты не чувствуешь то же относительно Хранителя?

— На Хранителя у меня свои планы! — буркнула королева. «[На самом деле Хранитель все еще цел. Боюсь, королева ему столько наобещала, что мало что сможет с ним сделать]».

— Я хочу возместить Булату тот вред, который ему причинил. Ты это понимаешь.

— Понимаю. Я видела Булата, и я знаю твои методы: ножи, страх и боль. Я не дам тебе второго шанса.

Равна услыхала странную музыку, откуда-то далеко за долиной, незнакомое переплетение аккордов. Но это Свежеватель отвечал королеве, а переводящий голос Странника не добавил в ответ ни капли сарказма:

— Ни ножей, ни резания. Я сохраню свое имя, потому что пусть другие дадут мне новое, когда поймут, что… Тиратект победила — по-своему. Дай мне этот шанс, Резчица. Я… умоляю.

Более десяти секунд молча смотрели друг на друга две стаи. Равна переводила взгляд с одной на другую, пытаясь разгадать выражение их лиц. Но никто не говорил ничего. Даже Странник не стал высказывать суждений о том, ложь это или проявление новой души.

Решение приняла Резчица:

— Хорошо. Ты его получишь.

Странник Викрэкшрам летел. Пилигрим, знающий легенды последней тысячи лет, и ни одна из них с этим даже сравниться не могла! Он бы взорвался песней, если бы это не было больно его пассажирам. Они и без того достаточно страдали от его грубого пилотирования, хоть они и думали, что все дело в его неопытности.

Странник перешагивал через облака, летал между ними и сквозь них, танцевал в случайной грозе. Сколько часов в своей жизни смотрел он на облака, стараясь измерить их глубину, — а сейчас он был в них, изучая пещеры внутри пещер внутри пещер, летая среди соборов света.

Между рассеянными облаками бесконечно тянулся Великий Западный океан. По солнцу и по приборам шлюпки Странник знал, что он совсем рядом с экватором и примерно на восемь тысяч километров к юго-западу от страны Резчицы. Там должны быть острова, как говорили снимки «Внеполосного» из космоса, и то же самое подсказывала память Странника. Но много времени прошло с его здешних скитаний, и он не ожидал увидеть их снова при жизни своих теперешних элементов.

И теперь он вернулся обратно. Прилетел обратно!