Айзек Азимов - Академия и Земля (сборник)

– Но у всех перечисленных животных совершенно разные конечности. Разве можно сравнить ножки креветки с плавниками дельфина или ластами тюленя, видоизмененными крыльями пингвина? То же самое может быть и с артефактами.

– Как бы то ни было, – сказал Тревайз, – мне уже лучше. Болтовня о любой ерундистике с тобой, Джен, отлично успокаивает нервы. Кроме того, мы очень скоро узнаем, кто к нам пожалует. Этот корабль не оборудован устройством для стыковки, следовательно, то, что на нем летит, вынуждено будет воспользоваться перекидным трапом или нас пригласят туда по такому трапу перебраться. Ну а может быть, нам предложат какое-нибудь еще экзотическое средство переправы.

– Корабль большой?

– Компьютер, собака, молчит, а без него нельзя воспользоваться радаром, и размеры корабля определить пока невозможно… – К «Далекой Звезде», змеясь, протянулся трап. Тревайз прищурился: – Либо там люди, либо какие-то существа применяют средство переправы, изобретенное людьми. Может быть, просто трап – единственное средство, которое можно использовать в таких условиях.

– А нельзя трубу какую-нибудь приспособить? Или, скажем, лестницу горизонтальную?

– Это все негибкие устройства. Слишком сложно соединиться. Нужно нечто, что соединяло бы в себе и прочность, и гибкость.

Конец трапа тупо ударил по обшивке «Далекой Звезды», послышался скрип – другой корабль уравнивал скорость. Наконец трап стал неподвижен относительно обоих кораблей.

Вскоре от поверхности другого корабля отделилась черная точка и стала увеличиваться в размерах – будто зрачок расширялся.

Тревайз буркнул:

– Так у них, значит, люк открывается… Расширяющаяся диафрагма, нескользящая плоскость.

– Что, не люди?

– Необязательно. Но занятно. На трапе появилась фигурка.

– О… – разочарованно протянул Пелорат. – Человек, похоже.

– Почему? Пока ясно лишь, что у этого существа на теле пять выростов. Голова, две руки, две ноги – а может быть, и нет, Стой-ка!

– Что такое?

– Оно движется гораздо быстрее, чем я ожидал. А, ясно!

– Что?

– Какой-то вид ускорения, Не реактивный, похоже, но оно не перехватывает поручни руками. Кто знает, может, и не человек.

Существо передвигалось по трапу очень быстро, а казалось, ожидание тянется невыносимо долго. Наконец тот, кто добрался до них, коснулся обшивки.

– Сейчас войдет, кто бы он ни был, – стиснув зубы, проговорил Тревайз. – Чувствую непреодолимое желание заехать ему как следует, как только появится.

Он до боли сжал кулаки.

– Думаю, не стоит так настраиваться, – посоветовал Пелорат. – Вдруг оно сильнее нас? Оно сумеет управлять нашими умами. Может быть, на корабле еще есть такие же. Лучше подождать, пока не узнаем больше о том, с кем мы встретились.

– Ты рассуждаешь все логичнее, Джен, а я нет… Люк открылся и наконец передними возникла фигура…

– Размеры почти обычные, – пробормотал Пелорат. – Скафандр сгодился бы человеку.

– Никогда не видел скафандра такой конструкции, но ничего нечеловеческого пока не вижу. Пока судить трудно.

Фигура в скафандре стояла перед ними, передняя конечность пришельца поднялась, чтобы снять шлем – если у него и было лицевое стекло, оно имело одностороннюю прозрачность.

Быстрым, ловким движением конечность прикоснулась к чему-то, к чему именно, Тревайз не успел заметить, и шлем тут же отсоединился.

Перед изумленными взорами путешественников предстало лицо молодой и красивой женщины.

Итак, Пелорат проиграл пари и старался сделать все возможное, чтобы не показать, как он огорчен.

– Вы… человек? – хрипло пробормотал он.

Брови женщины вскинулись, губы расплылись в улыбке. Не то она не поняла слов на чужом языке, не то ее удивил вопрос.

Рука ее быстро скользнула влево, скафандр разъехался, и она вышла из него. Некоторое время постояв на месте без содержимого, скафандр с легким вздохом, очень напоминающим человеческий, съежился и лег на пол.

Выйдя из скафандра, женщина оказалась еще моложе и красивее. Одежда на ней была свободная и прозрачная – нижнее белье туманными тенями просвечивало сквозь легкую ткань. Платье едва доходило до колен.

У нее была маленькая грудь, тонкая талия, полные, округлые бедра. От колена до бедра ноги были чуть полноваты, но икры стройные и лодыжки узкие. Густые темные волосы до плеч, большие карие глаза, пухлые, чуть несимметричные губы.

Она оглядела себя со всех сторон, и стало ясно, что вопрос она поняла:

– Разве я не выгляжу, как человек?

Говорила она на Стандартном Галактическом языке – правда, немного с расстановкой, будто старалась правильно подобрать слова.

Пелорат учтиво поклонился, улыбнулся и сказал:

– Не могу отрицать. Совсем как человек. Просто восхитительный человек.

Молодая женщина протянула руки, как бы приглашая осмотреть себя поближе.

– Надеюсь, это так, джентльмены. Мужчины погибали за это тело.

– Я бы предпочел жить ради него, – брякнул Пелорат, изумившись собственной галантности.

– Вы сделали правильный выбор, – самодовольно кивнула женщина. – Стоит кому-то добиться этого тела, и все вздохи тут же становятся вздохами восторга.

Она рассмеялась, и Пелорат рассмеялся вместе с ней. Тревайз хмуро наблюдал за таким «содержательным» обменом информацией. Наконец ему надоело.

– Сколько вам лет? – грубо спросил он.

Женщина, казалось, немного задумалась.

– Двадцать три, джентльмены.

– Зачем вы пришли? Что вам здесь нужно?

– Я прибыла, чтобы сопроводить вас на Гею.

Речь ее немного утратила гладкость. Гласные превратились в дифтонги. «Прибыла» она произнесла как «пре-и-была», а «Гею» как «Ги-е-йю».

– Вы, девчонка, сопровождать нас?

Женщина выпрямилась во весь рост и ответила гордо:

– Я – это Гея, так же, как любой другой. Я дежурила на станции.

– Вы? Вы были одна на корабле?

– Да, – сказала она. – Это было все, что нужно.

– И теперь корабль пуст? И станция?

– Меня там больше нет, джентльмены, но она не пуста. Она там.

– Она? Она – это кто?

– Она – станция. Она – Гея. Я ей не нужна. Она сама держит ваш корабль.

– А что же вы, простите, делаете на станции?

– Дежурю.

Пелорат потянул Тревайза за рукав, а тот стряхнул его руку. Пелорат снова ухватил его за рукав и прошептал:

– Не кричи на нее так, Голан. Она совсем ребенок. Позволь, я все улажу.

Тревайз сердито мотнул головой, но Пелорат спросил:

– Молодая дама, как ваше имя?

Женщина просияла в ответ на добрый голос Пелората.

– Блисс, – ответила она.

– Блисс… – повторил Пелорат. – Чудесное имя. Но наверняка не полное.

– Конечно, нет. Имя из одного слога – это смешно. Нужно было бы все время удваивать его, и мы не смогли бы отличить одного от другого, и тогда мужчины не знали бы, за какое тело погибать. Мое полное имя – Блиссенобиарелла.