Питер Страуб - Парящий дракон (Том 1)

- Сейчас они слишком близко друг от друга, - мягко сказал Старбек, все еще глядя Табби прямо в глаза. - Для того чтобы они начали работать нормально, они должны быть на расстоянии не меньше пятидесяти футов друг от друга. Но так мы и будем переговариваться. Ты садишься в фургончик.

Смотришь в переднее окно, в заднее окно. Следишь за дорогой. Понятно?

Табби кивнул.

- И если ты увидишь хоть что-нибудь, ты скажешь мне об этом. Мы будем в этом доме примерно с полчаса. Это довольно долго. Ты опишешь любого, кто остановится и обратит внимание на грузовик. Что за машина. Все, что увидишь. Если это коп, ложись на пол грузовичка и связывайся со мной немедленно. Мы выйдем и позаботимся о нем, но нужно добраться до него раньше, чем он доберется до своего радио. Ты получишь деньги, как только мы выберемся оттуда. Понятно, парень?

- Я понял.

- Я уже начал думать, что ты немой, - сказал Старбек. - Ты должен усвоить одно: если ты когда-нибудь заговоришь об этом с копами или если я просто подумаю, что ты говоришь об этом с копами, я вернусь сюда и убью тебя. - Его серьезное, озабоченное лицо не изменило выражения, пока он говорил это. - Я же бизнесмен, понимаешь? И из бизнеса выходить не собираюсь.

Норманы выглядели настолько потрясенными, что, казалось, вот-вот воспарят.

- К вам это тоже относится, - сказал Старбек близнецам.

- Порядок, мужик, - сказал Брюс.

- Иди в фургон, - приказал Старбек, резко поворачиваясь. Он залез на сиденье водителя, Брюс на пассажирское сиденье, а Дики с Табби уселись в кузове. Табби все еще сжимал в руках переговорное устройство.

Проезжая через Пост-роад обратно к дому Сэйров, они миновали статую Джона Сэйра изображавшую солдата Первой мировой войны. Табби в первый раз рассмотрел эту статую - лицо молодого солдата показалось ему демоническим: тени легли на впадины щек, бронзовые черты были суровыми.

Дик ткнул указательным пальцем в грудь Табби и притворился, что стреляет в него.

- Я никогда раньше не жил в таком месте, - сказал Старбек. - Это же не пригород, верно? Как это называется? Загород?

- Вот уж не знаю, - сказал Брюс. - Какая разница?

Старбек свернул налево, на Гринбанк-роад. Табби молчаливо застонал. Он должен был догадаться: они вновь возвращались в его район.

- Я тут почитал местные газеты, - сказал Старбек, выезжая на Гринбанк. - Знаете, что в этом городе происходит?

Сколько арестов пьяных водителей приходится на конец недели? Сколько придурков вламываются в дома, не имея никакого профессионального опыта? Без всякой подготовки? Это и не загород и не пригород. Это черт знает что такое.

4

Пока Грем Вильямс говорил, Ричард обозревал книжные полки, повторяя про себя имена и названия, указанные на корешках. Половину стены занимала художественная литература, половину - историческая литература, мемуары, биографии. Одну полку занимали сценарии в черных виниловых переплетах. По левую руку располагались книги по искусству.

Сверху громоздились детективы - Вильямс явно был поклонником Раймонда Чандлера, Джона Макдональда, Аманды Кросс и Дороти Сэйерс.

- Ну ладно, - сказал он, когда Вильямс наконец замолчал. - Потомки четырех основателей Хэмпстеда снова собрались вместе - в Гринбанке, если быть точным. А нашим предкам доставил какие-то неприятности пришелец по имени Винтер. Но я боюсь, что должен спросить - ну и что?

- Это разумный вопрос, - сказал Вильямс, - и вы правы. Почему нас должно это беспокоить, раз мы не историки? Единственная причина - то, что случилось тогда, до сих пор влияет на происходящее. Ведь с историей всегда так, разве нет? Если бы норманны в свое время взяли верх в Англии, мы сейчас бы говорили по-французски или что-то в этом роде. Так что давайте посмотрим на нашу историю здесь, в Хэмпстеде. Я хочу назвать вам три имени из трех поколений Хэмпстеда от тысяча восемьсот девяносто восьмого до тысяча девятьсот пятьдесят второго года. Робертсон Грин - он, должно быть, ваш прапрадедушка, мистер Альби;

Бейтс Крелл и Джон Сэйр. Бейтс Крелл исчез с лица земли в тысяча девятьсот двадцать четвертом, а Джон Сэйр совершил самоубийство в тысяча девятьсот пятьдесят втором. Я думаю, что Гидеон Винтер возродился в каждом из этих людей, и только у Джона Сэйра хватило сил противостоять ему.

5

Лес Макклауд забросил клюшки для гольфа в багажник своей "мазды" и после ссоры с Пэтси отправился в Загородный клуб. До драки не дошло, хоть и ничто не приносит такого удовольствия, как хорошая драка. Пэтси сама виновата, она все время доводила его - так доводить может лишь человек, который уже пять лет прожил с тобой бок о бок.

"В холодильнике наверняка есть какая-то еда". Это был бунт против заведенного порядка вещей. На самом-то деле Лес недостаточно хорошо себя чувствовал, чтобы играть в гольф, но он ни на миг не мог больше оставаться дома, а гольф был хорошим предлогом для длительной отлучки. Его не будет дома пять или шесть часов, а потом он вернется и посмотрит, вняла ли она голосу разума. Или опять будет пилить его, пилить, пилить... А если будет, он уж попытается хорошенько расспросить, на что она рассчитывает.

Уже доехав до клуба и поставив машину на стоянке перед белым, украшенным колоннами зданием, Лес почувствовал, что вспотел, тогда как лоб и руки почему-то мерзли. Но он все-таки решил, что ему удастся управиться с девятью лунками, особенно если его партнером будет какой-нибудь растяпа. Так что он выбрался из машины, повесил на плечо тяжелую сумку и зашагал к клубу.

- Эй, Лес! Ищешь себе партнера? - ему улыбался неуклюжий Арчи Монаген. Арчи, второразрядный юрист, как раз и был тем растяпой, о котором мечтал Лес, - Мы должны были тут встретиться с Юликом Бирном, и что ты думаешь? Я только что позвонил к нему домой - его опять свалил этот грипп. Бедняга, он его подхватил дважды. Меня можно использовать как партнера, если хочешь.

- О, в любое время, Арчи, - сказал Лес и улыбнулся, отметив добродушное красное лицо, желтую вязаную рубаху, обтягивающую толстое брюшко, красно-зеленые штаны Арчи, а затем добавил:

- Сегодня я настроен на девять лунок - только что сам выкарабкался из гриппа. Что скажешь?

- Девять - это здорово, - неуверенно пробормотал Арчи, и Лес подумал, что бедняга с радостью бы урезал игру наполовину.

Лес отворил двери, но Арчи помотал головой и сделал приглашающий жест. Так они потоптались около двери, споря, кто пройдет первым, пока Арчи не усмехнулся и не прошел вперед.

- Как твоя жена, Лес? - спросил он. - Она милая маленькая леди.

- Пэтси? Неплохо. - Лес не хотел вдаваться в обсуждение достоинств жены, особенно с Арчи Монагеном, который в прошлом году на вечеринке все время строил ей глазки. Арчи, как помнил Лес, любил поговорить о чужих женах.