Павел Комарницкий - Хозяин Вселенной

— Ясно, — Аина и Уот переглядываются.

— Всем остальным — доделывать начатое. Тоже сегодня, ибо завтра с утра мы подключаемся к подготовке контроперации. Ты, — палец Биана упирается мне в пупок, — идешь со мной к Ори. Прямо сейчас.

— Ясно, — я подбираюсь.

— Мы не знаем, насколько близко они подобрались к нашей базе, — шеф обводит взглядом наш маленький коллектив. — Раскрытие может произойти в любой момент, после чего до захвата ещё несколько часов. Всё, время пошло!

Всё-таки забавная штука виртуальный экран: смотришь с обратной стороны — нет ничего, а взглянуть спереди — ни дать ни взять окно, прорубленное прямо в воздухе…

— Сычуань… — Ори рассматривает мою мнемозапись, переведённую компьютером в зримые образы, доступные наблюдению на экране. — Проспал? И аналитики хороши… Думали, они только утираться отныне будут?

— Я виноват, Ори, — не отпирается Биан, — и аналитики хороши. Мы расслабились, каюсь. Но сейчас не время.

— Ты прав. Все разборы не сейчас.

— У них там корабль, Ори. Нам нужен звездолёт.

— Корабль точно один?

— …И второй звездолёт наготове. Ещё лучше два, для надёжности.

— Как насчёт всего нашего флота? — ирония в голосе координатора вполне заметна, но сквозь неё просматривается и задумчивость — мало ли?..

— Да, два боевых звездолёта наготове для надёжности, — Биан невозмутим. — Первый же должен уйти в систему сегодня.

Они переглядываются и разом переходят на мысль. Разговор протекает столь быстро, что мой мозг едва успевает улавливать.

«…Выход непременно дальний, иначе спугнём. У них во внутреннем поясе астероидов «шпионы»…»

«…Есть идея. Солнце…»

«…такая точность!»

«…ты недооцениваешь наших славных звездолётчиков…»

«…ты гений!»

— Ну а вы с оперсотрудником Ромой когда на Землю? — Купающийся в Лазури переходит на звук.

— Э-э-э… — подаёт голос Биан.

— Да-да, ты прав, положено спрашивать, и притом вслух, — спохватывается Ори. — Победивший Бурю, ты согласен вернуться в службу официально?

— Я… это… ага… — сглатываю я.

— Ну вот же я и спрашиваю, Биан — когда вы с оперсотрудником Ромой отправляетесь? Времени мало, похоже…

— Ну чего ты, чего ты… Ну всё же будет хорошо… Ну правда…

Я глажу жену, целую, но Ирочка не спешит отпускать крепко закушенную губку.

— Тебя ни на минуту нельзя оставить без внимания, муж мой, — наконец выдыхает она. — Стоит отлучиться, и он уже в бою… Как ты без меня на Землю не улизнул, удивительно…

Вместо устного ответа я залепляю ей рот поцелуем. Что гораздо эффективнее, между прочим.

«Ну чего ты боишься, маленькая моя? Это же не раньше. У меня же «хранитель» в голове, на самый крайний случай».

Она плачет навзрыд, горько, как обиженный ребёнок.

«Я не хочу, я не хочу этого «крайнего случая», понял?!»

И снова вместо ответа я целую её, губами собираю слезинки. Правый глазик… а теперь левый… и снова правый…

«Если не я, то кто же?»

Она уже затихает, всхлипывая.

«Прости. Я всё понимаю, Рома. Умом понимаю. Я же не дура у тебя… А вот боюсь каждый раз безумно. Думала, когда нам поставят эти штучки, будет легче… Это просто атавизм какой-то, честное слово — такой животный страх за мужа…»

«Это не атавизм. Это любовь».

Я глажу её, целую. Везде-везде.

«От дикого страха есть одно народное средство, между прочим… Я сверху».

В любимых глазищах ещё плещется тревога, но сквозь неё уже протаивает смех.

«Непременно ты?»

«Ну безусловно!»

— Хозяевам дома мира и процветания!

Мы с Ирочкой только что рты не открываем — на пороге складывает крылья Аора, командир боевого звездолёта «Белое перо».

— Я прошу прощения за незваное вторжение, — Аора делает некий изящный книксен. — Я вообще-то хотела спросить разрешения, но вы были заняты… а поворачивать назад времени нет.

Помимо воли я чувствую досаду. До сих пор никак не привыкну к здешним порядкам. Мало того, что телепатия позволяет всем и каждому… А если бы дама прибыла чуть раньше?

«Вообще-то поза «он сверху» — ничего особенного, — в глазищах моей ненаглядной бесится смех. В отличие от меня Ирочка, похоже, не особо смущена. — Вот если бы нас прервали во время демонстрации «женщины-змеи на столе», тогда и я рассердилась бы».

«Вот никак не могу привыкнуть к твоему полному бесстыдству, слушай».

— Я рада, Иолла, что ты с пониманием отнеслась к моему визиту, — это уже Аора. — Поверь, я бы ни за что без спроса, но времени действительно нет. Мне нужен твой муж. Пара минут разговора, и я улетаю.

— Да, хорошо! — Ирочка уходит из комнаты. — Мы с Мауной пока фильм смотреть будем.

Оставшись один на один, я вопросительно гляжу на Аору. Похоже, командир боевого звездолёта смущена?

«У меня к тебе огромная просьба, Рома, — Аора подходит ко мне с видом беззащитной девочки, умоляюще распахнув глаза. Необычное зрелище, прямо скажем. — Для проведения операции намечены три звездолёта — «Белое перо», «Огненный вихрь» и «Добрый не ко всем». Дело в том, что до сих пор не сделан правильный выбор, кто пойдёт в систему Земли, а кто будет стоять в горячем резерве…»

«Правильный выбор — это «Белое перо»?»

«А ты считаешь иначе?» — прищуривается Аора.

«Что требуется от меня?» — я улыбаюсь.

«Правильно ответить, когда спросят твоё мнение».

«Моё мнение будет иметь такое решающее значение?»

«Не одно твоё», — улыбается Аора.

— Кто бы мог подумать, — не выдерживая, я смеюсь вслух. — Командир боевого звездолёта, и такая интриганка!

Её улыбка чуть суше.

— Если бы я просила обратного, чтобы «Белое перо» оставался в резерве… Скажу сразу — мне не стыдно. Вот ни капельки. Такая уж я нехорошая.

— Я отвечу правильно, Аора, — улыбаюсь я.

— Спасибо, Рома, — она расцветает, — Я знала, что нам не подсунут кого ни попадя. Даже временным членом экипажа.

Она целует меня.

— Ребята обрадуются. Ну всё, я полетела, мне ещё нужно… Один за всех!

— И все за одного! — я отдаю пионерский салют. Жест этот крайне малоизвестен в Раю, но благодаря телепатии Аора понимает меня правильно. — И всё-таки ты интриганка, Аора.

— Да ещё какая! — смеётся она. — Вот, к примеру, у меня уже четверо детей, и это при том, что мне нет ещё и ста лет, и я не какая-нибудь Всевидящая. И будет пятый, не сомневайся. А вам слабо?

— …И всё-таки я очень прошу тебя, Иолла. Не провожай его до корабля. Приметы, конечно, глупость, но…

Изображение Аоры гаснет, не дожидаясь ответа. Ирочка кусает губы.

— Нет, ты слышал?! Навыдумывали себе примет! Мракобесы!

Последнее слово она произносит на чистейшем русском языке.

— Ну ладно, ну что ты… — я зарываюсь носом в её волосы. В ответ она зарывается носом в мои перья на сгибе крыла.