Александр Лебедев - Голая, голая правда

Вот так и происходят бытовые убийства. Окажись в его руке нож, он мог с легкостью заколоть старушку, даже не осознавая своих желаний.

Тюфу – вжик - труп - бытовуха.

Ледов мог продолжить и без труда сломал бы ей шею, потому что старушка все еще находилась в его руках, удерживаемая за то, что у нее называлось волосами, но для этого требовался маломальский расчет. Хотя бы определить, в каком направлении вращать голову. А это - уже сознание. Работа, которую нужно спланировать и которая с планами Ледова не сочеталась.

Ледов не ожидал подобного вероломства и был ошарашен, но постепенно стал осознавать, зачем бабушка вздумала плеваться. Она провоцировала его на драку хладнокровно и расчетливо, как если бы разыгрывала шахматную партию. Ее крик невозможно было назвать человеческим. Вопль, мольба о помощи, визг и стенания, усиленные замкнутым пространством были настолько громки, что наверняка их услышали жители соседних подъездов. Бабушка же ломала комедию, изображая нечеловеческие страдания, выпрашивая жалость. Ледову действительно стало ее жаль, и чтобы показать всю безысходность ее замысла, он приказал:

- Кричи громче.

Так устроена человеческая натура, что если в подъезде кричат «убивают!», а именно так описывала старушка то, что с ней происходит, немногие решатся прийти на помощь. Те же смельчаки, которые все-таки отважились присоединиться к их компании, никак не хотели вызывать милицию. Узнав, что их пытаются привлечь в свидетели, они совершенно теряли к происходившему интерес, а когда одна из трех выглянувших женщин спросила:

- Саш, ты кого поймал?

Старушка окончательно скисла.

Она и понятия не имела, что Ледова в подъезде знали, как истребителя бомжей, а соседка очень напоминает последнего даже в хорошую погоду.

Ледов отпустил ее и уже не слушал, что она плетет прибежавшим на крик, потому что тоже устал от неумной комедии.

Ледов хорошо усвоил, что если человек разбирает завал, идет на освобождение заложников или торгует на рынке, у него нет права быть трусом. Он не должен допустить малодушия, потому что в первом и втором случае погибнут люди, в третьем, он просто потеряет деньги. Эту истину придумал не Ледов, и от этого она не хуже и не лучше.

А Ледов? В апреле 2005 года его депозит уменьшился на 50 долларов, и больше он не играл на Форексе. Он больше не находил в себе сил рисковать деньгами, да и многие вещи казались ему более реальными. В частности он больше не думал, что у него есть друг, жена или жизненная опора.

Соседка явилась лишь катализатором, потому что сама измена началась гораздо раньше, но об этом по порядку.

Самоубийство

Благими намерениями вымощена дорога в ад. Кому, как не Ледову, знать эту простую житейскую истину? Ему, купившему своей жене красные шорты.

Вместе с красным топиком, это смотрелось чертовски соблазнительно и в девяносто первом, году Наташа села в машину, где как она сказала, ее изнасиловали. При этом с ней успели познакомится, и даже немного покатать, а она всю дорогу, рассказывала как любит своего мужа. Нет, не познакомься Ледов с Форексом, никогда не узнал бы столь удивительные вещи.

Второй раз Ледов накинул себе петлю, когда заставил Наташу поверить в себя, похудеть и заняться фотографией. Ледову, что вполне естественно, нравилось женское тело, смотреть, касаться и тем более фотографировать. Это занятие, на первый взгляд лишенное всякой сексуальности, приносило огромное удовольствие, как ему, так и Наташе и, как правило, заканчивалось бурным сексом.

Вторым этапом фото-сессии была компьютерная обработка, что Ледову нравилось не меньше. Он выравнивал оттенки, подбирал цвет и фон сцен, и снимки, сделанные в обычной квартире становились полноценно студийными.

А Наташа разместила фотографии в Интернете, где за первые два месяца их посмотрели более трехсот тысяч раз.

Ледов не был новичком в сети и прекрасно знал, как тяжело завлечь посетителей на сайт, страничку или фотоальбом. Знал, что в Интернете полно личных фотоальбомов, просмотренных за последние годы около десятка раз, бесполезных и безвкусных. Его радовало то, что Наташа наконец-то нашла свой конек, а на намеки своих друзей, вроде: «уведут», он отшучивался.

Наташу навязчиво, на протяжении многих лет преследовало одно и то же сновидение - любовь. Романтические отношения - где ей дарили цветы, посвящали стихи и целовали пальчики, как она говорила сама, ей снились радость и волнение. Так продолжалось до 2004 года, когда ей перестали сниться подобные сны. Ночью она лежала в постели без сна, нередко просыпаясь в четыре утра, и ждала рассвета.

- Ты получила свое, - говорил Ледов, - чему тут удивляться? Теперь тебе не нужны сновидения, ведь то же самое ты получаешь наяву.

Он наивно связывал это с собой, казалось, что именно от него она получила все, чего раньше ей не хватало. Ледов действительно так думал и действительно не подозревал, что у его жены развивался виртуальный роман с Иваном Грачевым из Питера, с которым она познакомилась после Нового года.

Первый раз Ледов услышал о нем на той велосипедной прогулке, где они с Наташей решили выяснить отношения, потому что он больше не мог играть на бирже, а она…. Впрочем, тогда, Наташа и сам не могла бы сказать, зачем ей нужен любовник. Просто появилась такая возможность и по своей давней привычке - ничего не упускать, она решила получить, то чего ей всегда не хватало.

Наташа тоже никогда не любила своего мужа. Она, как и многие, не знала, что это такое и как все - боялась «это» пропустить.

К ее тридцати пяти у Наташи было три детских воспоминания, пара юношеских и шанс,

который она не упустила.

Многие из её одноклассников и одноклассниц переженились между собой, но Наташа всегда говорила, что не могла бы выйти замуж за человека, которого она знала ещё сопливым.

Другое дело Ледов. Художник, интеллигент, а может это любовь? Наташа не привыкла думать. Она была убеждена, что чем дольше выбирает, тем меньше шансов у нее остается. И разумеется, вышла за него как только Ледов предложил.

Но когда гости разошлись, и белое платье было возвращено в прокат, Наташа поняла, что уже наелась. У нее, наконец-то было то, о чем она мечтала и «это» было рядом, а любовь опять не пришла. Мало того, чем легче она добивалась поставленной цели, тем меньше радовал ее результат.

Она вновь стала оглядываться по сторонам и в девяносто первом попала в переделку о которой и рассказала Ледову в дальнейшем.

Надо сказать, что этот случай надолго отбил у нее желание, искать приключения на стороне, и некоторое время она жила чувством вины, мечтая о ребенке. А там, как говорится, и пошло и поехало. Ее пятилетний - декретный отпуск, который какие-то сволочи умудрились назвать отпуском, и на фоне этого - терявший к ней интерес Ледов. Семья - которую, счастливой назвать язык не поворачивался, и которая вот-вот могла рухнуть. Требовались решительные действия и с помощью несложной хитрости, Наташа забеременела второй раз. Это оказалось вовремя, потому что теперь, Ледов решал жилищную проблему, не отвлекаясь на написание детективов, которые вздумал крапать от нечего делать. Да и у самой у нее появилось чувство полноценной семейной пары.