Клиффорд Саймак - Заповедник гоблинов (сборник)

— Вы что же, всему этому верите? — спросил генерал.

— Ничему я не верю. Это было бы весьма необъективно. Но я считаю, что нам надо повременить с окончательным суждением. По совести скажу, я с восторгом займусь этой проблемой, понаблюдаю, проведу кое — какие опыты и…

— Вы можете и не успеть, — сказал я.

Генерал круто обернулся ко мне.

— А разве поставлены какие-то сроки? Вы об этом не упоминали.

— Верно. Но у них есть способ нас поторопить. Они в любую минуту могут пустить в ход очень веские доводы. Хотя бы — двинуть дальше этот барьер.

— И далеко они способны его продвинуть?

— Вы можете гадать с таким же успехом, как и я. На десять миль. На сто. На тысячу. Понятия не имею.

— Вы говорите так, как будто они вообще могут столкнуть нас в межпланетное пространство.

— Не знаю. По-моему, они и это могут.

— По-вашему, они так и поступят?

— Возможно. Если увидят, что мы все тянем и водим их за нос. Не думаю, чтобы им этого хотелось. Мы им нужны. Им нужен кто — то, кто может применить на практике накопленное ими знание и тем самым придать ему смысл. По-видимому, до сих пор они не нашли никого, кто был бы на это способен.

— Но нельзя же решать наспех! — запротестовал сенатор. — Нельзя допустить, чтобы нас подгоняли. Нужно очень много сделать. Необходимо обсудить все это на самых разных уровнях — в государственном и международном масштабе, с экономистами, с учеными.

— Мне кажется, сенатор, — сказал я, — все мы забываем главное. Мы сейчас имеем дело не просто с другим государством, с другими людьми. Мы имеем дело с чужими существами, с пришельцами из другого мира.

— Это все равно, — сказал сенатор. — Мы должны действовать так же, как всегда.

— Оно бы неплохо, только надо еще, чтобы они нас поняли, — заметил я.

— Придется им подождать, — сухо сказал Ньюком.

Меня взяло отчаяние. Безнадежно. Ничего тут нельзя решить, человечество не готово к этой встрече, мы только все испортим, все загубим. Пойдут нескончаемые споры, разговоры и переговоры, обсуждения и словопрения, — и все на нашем, человеческом уровне, все только с наших позиций, никто даже не попытается понять, что думают и чего хотят пришельцы.

— Учтите, что в речи просителей выступают они, а не мы, — заявил сенатор. — Они, а не мы начали переговоры, они хотят доступа в наш мир, а не наоборот.

— Пятьсот лет назад белые прибыли в Америку, — сказал я. — Очевидно, тогда они выступали в роли просителей…

— Но индейцы были дикари, варвары! — возмутился Ньюком.

Я кивнул:

— Вы совершенно точно выразили мою мысль.

— У вас не слишком удачная манера острить, — ледяным тоном произнес Ньюком.

— Вы меня не поняли, — сказал я. — Я и не думал острить.

— Пожалуй, в этом что-то есть, мистер Картер, — заговорил Дэйвенпорт. — По вашим словам, эти растения уверяют, что они хранят огромные запасы знаний. И, как вы полагаете. это — познания многих разумных рас.

— Так они мне сказали.

— Запасы знаний, связанных между собой и приведенных в систему. Не просто свалка разнородных сведений.

— Да, именно система, — сказал я. — Только учтите, я не могу утверждать это под присягой. Я никак не мог проверить, правда ли это. Но Таппер, который говорил за них, уверял меня, что они никогда не лгут.

— Понимаю. — сказал Дэйвенпорт. — В этом есть логика. Им незачем лгать.

— Однако они не вернули вам полторы тысячи долларов. — вставил генерал Биллингс.

— Не вернули.

— А говорили, что вернут.

— Да, это они мне твердо обещали.

— Значит, они лгут. И они хитростью заставили вас принести на Землю какую-то штуку, которую вы считали машиной времени.

— Это они очень ловко подстроили, — заметил Ньюком.

— Не думаю, что мы можем всерьез им доверять, — сказал генерал Биллингс.

— Но послушайте, — спохватился Ньюком, — мы уже стали разговаривать так, как будто поверили каждому слову этой басни.

— Так ведь с этого мы и начали, — напомнил сенатор Гиббс. — Мы решили принять сведения, которые нам сообщил мистер Картер, за основу для обсуждения.

— В данный момент нам следует подготовиться к самому худшему, — провозгласил генерал.

Дэйвенпорт даже засмеялся:

— Что ж тут особенно плохого? Впервые в истории человечество может познакомиться с другими мыслящими существами. Если мы будем вести себя разумно, такая встреча может оказаться для нас очень полезной.

— Этого мы еще не знаем, — сказал генерал Биллингс.

— Конечно, не знаем. У нас пока слишком мало данных. Надо сделать какие-то шаги к дальнейшему сближению.

— Если эти цветы вообще существуют, — вставил Ньюком.

— Если они существуют, — согласился Дэйвенпорт.

— Джентльмены, — сказал сенатор, — мы кое-что упускаем из виду. Ведь барьер существует, это реальность. И он не пропускает ничего живого…

— Это еще неизвестно, — возразил Дэйвенпорт. — Вспомните случай с автомобилем. В нем наверняка были какие-то микроорганизмы. Просто не могло не быть. Мне кажется, барьер поставлен как преграда не для всего живого вообще, а лишь для того, что думает и чувствует. Это — преграда для жизни высокоразвитой, обладающей сознанием.

— Так или иначе, перед нами несомненное доказательство, что происходит что-то очень странное, — сказал сенатор. — Мы не можем просто закрывать на это глаза. Надо действовать, опираясь на те сведения, какими мы располагаем.

— Ну, хорошо, — заявил генерал, — перейдем к делу. Можем ли мы с уверенностью предполагать, что эти чужаки чем-то нам угрожают?

Я кивнул:

— Может быть, и так. При известных обстоятельствах.

— При каких именно?

— Не знаю. Откуда нам знать, что они думают и чего хотят.

— Но все-таки тут может скрываться угроза?

— Мне кажется, — прервал Дэйвенпорт, — мы слишком много рассуждаем об опасности. Сначала нужно бы понять…

— Мой долг прежде всего в том, чтобы предусмотреть возможную опасность.

— И если она есть? Что тогда?

— Мы можем их остановить, — сказал генерал. — Только надо действовать без промедления. Действовать, пока они еще не захватили слишком большую территорию. У нас есть способ их остановить.

— Вы, военные, умеете действовать только силой, — вспылил Дэйвенпорт. — Ничего другого у вас и в мыслях нет. Да, конечно, термоядерный взрыв уничтожит всякую чуждую жизнь, которая успела проникнуть на Землю. Возможно, он даже разобьет барьер времени и навсегда закроет Землю для наших новых друзей…

— Друзей! Да почем вы знаете, что они нам друзья! — чуть не завопил генерал.

— Этого я, разумеется, не знаю. Ну, а вы почем знаете, что они нам враги? Необходимо собрать больше сведений; необходимо опять установить с ними связь…

— А пока вы будете собирать сведения, они успеют укрепить барьер и раздвинуть его еще шире…