Роман Злотников - Виват Император!

Дядю явно занесло, и ведущий, перехватив микрофон, тут же встрял в этот монолог, грозивший стать нескончаемым:

— Э-э-э, позвольте мне поблагодарить господина Мещовского-Дворника и профессора Вульфа за столь интересную беседу и предоставить слово третьему гостю нашей передачи, — тут камера развернулась, а голос ведущего исполнился некоего воодушевления, — главе известной благотворительной организации «Фонд Рюрика» Его Высочеству Дмитрию Ивановичу Ярославичеву.

Послышались аплодисменты. Камера скользнула по студии, полной аплодирующих людей, и вновь вернулась к столу ведущего. Профессор Вульф и ведущий аплодировали вместе со всеми, дядя в костюме и косоворотке демонстративно отвернулся.

— Скажите, Дмитрий Иванович, а каково ваше мнение по обсуждаемому вопросу? Возможна ли в России реставрация монархии и нужна ли она?

Ярославичев обаятельно улыбнулся:

— Ну, мой ответ на вторую половину вашего вопроса, вы, как мне кажется, уже знаете. А что касается первой, то, по моему мнению, наиболее верным будет ответ — нет. К сожалению.

— А почему мы должны испытывать от этого сожаление? По вашему мнению, конечно.

Ярославичев снова улыбнулся:

— Знаете, дело в том, что я и согласен и не согласен с обоими присутствующими здесь ораторами. Сначала о том, в чем я с ними не согласен. Во-первых, я не считаю монархию отжившей и устаревшей формой государственного устройства. Посмотрите, сколько государств Западной Европы до сих пор, несмотря на все войны и революции, сохранили верность монархической традиции — Великобритания, Швеция, Норвегия, Бельгия, Нидерланды, Испания, Люксембург, Монако. И, я думаю, никто не осмелится утверждать, что Западная Европа — это отсталый регион либо что эти государства плетутся в хвосте технологической революции. Более того, самое технологически развитое государство мира — Япония, тоже монархия. А такого уровня социального обеспечения своих граждан, какого достигло другое монархическое государство — Кувейт, нет ни в одной стране мира. Конечно, — он вскинул руку, предупреждая возражения, — в Кувейте есть нефть. Но нефть есть не только в одном Кувейте, и если мы проведем даже поверхностный анализ, то с удивлением обнаружим, что страны — экспортеры нефти, где содержание королевской семьи является дополнительным бременем для бюджета, тем не менее добиваются наиболее высокого уровня жизни. Сравните Великобританию, Норвегию, Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты, скажем, с Нигерией и Венесуэлой. И если продолжать сравнение дальше, то окажется, что семь из десяти стран с наибольшей на планете продолжительностью жизни — монархии. Точно такую же картину мы увидим при сравнении стран с наивысшим уровнем жизни, с наибольшим валовым доходом на душу населения и еще по десятку показателей. Так что граждане государств с той или иной монархической формой организации в современном технологическом мире почему-то оказываются наиболее обеспеченными и защищенными. Интересная закономерность, не правда ли?

Ведущий развернулся к профессору Вульфу:

— А что вы думаете по этому поводу?

Тот улыбнулся отточенной улыбкой человека, привыкшего часто выступать перед камерой:

— Выводы Его Высочества, несомненно, заслуживают более пристального изучения. Признаться, я как-то не рассматривал эти проблемы под подобным углом зрения, но все же, смею заметить, приведенные им в качестве примера европейские страны и Япония в первую очередь и в основном — именно демократии. И монархию там можно рассматривать скорее как дань традиции, некий исторический памятник, чем как реально действующую структуру.

Ведущий вновь повернулся к Ярославичеву. Тот улыбался:

— Я совершенно не собираюсь спорить с господином профессором по поводу того, что демократия на сегодняшний день наиболее устойчивая и эффективная система организации общества. Но что касается памятника… я бы поостерегся от подобных сравнений. Наличие в структуре государственной власти человека, которого с детства, на протяжении нескольких десятков лет, готовят к посту главы государства, учат использовать минимальные, оставленные в распоряжении конституционного монарха средства и методы воздействия, человека, которому ежедневно, на протяжении всей его жизни, ложатся на стол аналитические доклады всех секретных служб, который за время своего царствования общался с несколькими тысячами или даже десятками тысяч наиболее влиятельных граждан своей страны и иных стран мира, главами иностранных государств и доброй дюжиной собственных премьер-министров, должно, без сомнения, каким-то образом оказывать влияние на состояние и развитие государства. К тому же часть из перечисленных мною государств отнюдь не являются демократиями, однако это не мешает им динамично развиваться, намного опережая соседей, которые лет тридцать-сорок назад пошли по иному пути. Как ни обидно, большинство соседей монархических Кувейта, Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов, несмотря на наличие нефти, практически не вылезают из череды войн и революций, меняющих названия с национально-освободительных на гражданские, потом исламские и так далее. Так что я бы советовал повнимательнее присмотреться к современным монархиям. Нам есть чему у них поучиться.

Ведущий перевел взгляд на профессора. По лицу того было заметно, что он раздражен и совершенно не склонен вступать в дискуссию с Ярославичевым. На фоне посконно-патриархального Мещовского-Дворника он выглядел, без всяких сомнений, выигрышно, но спор с Ярославичевым профессор Вульф явно проигрывал. Он не был готов к подобной дискуссии. Превосходство демократии профессор воспринимал как однозначную аксиому, которая уже имеет столько доказательств, что ни в каких новых доказательствах не нуждается. А на монархистов он привык смотреть больше как на ряженых или кукольно-одиозных субъектов. Так что противопоставить аргументации Ярославичева ему было практически нечего. Нет, он, конечно, нашел бы аргументы, цифры, уличил бы оппонента в подтасовках, потому что все это не могло быть так однозначно, но это потом, а сейчас…

— И все же, как вы можете заметить, все перечисленные вами страны получили монархию как бы в наследство, счастливо избежав крупных революционных потрясений. А страны, прошедшие по схожему с нашим пути, через революцию и гражданскую войну, совершенно не собираются возвращаться к столь архаичной, да-да, я на этом настаиваю, форме государственного устройства. Из семи наиболее экономически и технологически развитых государств только два — Великобритания и Япония — являются монархиями, а такие бывшие монархии, как Франция, Германия, Италия, не испытывают по бывшей королевской семье никакой ностальгии, не говоря уж о США и Канаде, которые никогда монархиями не были.