Кэролайн Черри - Гордость Шанур

— Это всего лишь мера предосторожности, — сказала она спокойным голосом и посмотрела на «Восходящую Луну», вход в которую охранял сторож, куда более опасный для Шанур, — хейни из экипажа Тахар.

— Нам лучше следить вот за этими, — пробормотала Пианфар, направляясь к ней.

Из корабля тут же вынырнула еще одна хейни — точная копия первой. Остановившись на весьма почтительном расстоянии от них, Пианфар сделала Шур знак рукой, и та шагнула к трапу.

Пианфар не могла слышать, о чем они говорили. Она видела лишь то, что охранницы встретили Шур без особого энтузиазма, однако и ярко выраженной враждебности на их лицах тоже не было. Вскоре Шур развернулась и двинулась обратно — чинной поступью, но с прижатыми ушами.

— Они уверяют, что их капитан спит, — доложила она, — но после пробуждения обязательно посетит «Гордость». Что им ответить на это, капитан?

— А разве я должна что-то отвечать? Мы ведь не договаривались о визите. Хотя… я могу позволить ей прийти. Да, это меня устраивает. — И, даже не взглянув на Тахар, Пианфар взяла Тулли за рукав и потащила его прочь.

Если капитан Дюр Тахар действительно спала, то весь ее сон как рукой снимет, едва лишь эта парочка с потрепанными ушами ворвется внутрь и расскажет ей о том, что к ним приходила капитан Шанур в компании с какой-то неизвестной особью и что теперь она повела эту самую особь куда-то в сторону станционных офисов. Тахар попала в сети собственной заносчивости — что ж, так ей и надо! А вот Шанур не опустилась до разборок и оскорблений — она просто ушла… Правда, сделала это с такой небрежностью, что махеновские рабочие принялись немедленно собираться в группы, почуяв кончиками своих темных шерстинок, что вскоре они могут стать свидетелями интереснейших событий.

— Они обратили на нас внимание, — шепнула Шур. — О да.

Пианфар заложила руки за спину, и они дружно зашагали вдоль причала: крупная хейни-капитан в алых бриджах, ее более миниатюрная помощница в синих, а посреди них шествовало нечто неописуемое — рослое, широкоплечее, с голой кожей и красивой золотистой гривой. Пианфар почувствовала сильный прилив крови к голове и крепко сжала губы, когда вокруг них начала собираться толпа — причем состоявшая не только из рабочих, которым в данное время по штату полагалось находиться на причале. Нет, сюда сбежались местные жители и заезжие торговцы, горняки и бог знает кто еще, включая кучку бледных стилю, которые удивленно вращали своими круглыми белесыми глазами и возбужденно о чем-то перешептывались. Кифы… Этих пока не было видно, но Пианфар не сомневалась, что рано или поздно слухи погонят их по ее следам, и уже жалела о своем решении выйти на станцию без оружия.

Достигнув офиса, они подошли к лифту и нажали кнопку вызова. Стоявшие рядом махены отодвинулись в сторону.

— Капитан, — спросил Пианфар один из них, — что это за существо?

Она обернулась к нему с оскалом, не предвещавшим ничего хорошего, и махендосет, общавшиеся с представителями хейни не первый год, благоразумно отодвинулись еще дальше. Лифт прибыл, и с полдюжины ехавших в нем махенов, едва завидев новых пассажиров, срочно решили, что им нужно высадиться именно на этом этаже. Пианфар схватила Тулли за руку и быстро втащила его внутрь. Шур, не переставая оглядываться на толпу, вошла последней. Дверь задержалась еще на некоторое время — достаточное для того, чтобы желающие ехать наверх могли сесть в лифт, однако таковых не нашлось.

Лифт тронулся. Пианфар продолжала держать Тулли, опасаясь, что по прибытии он мог пуститься в бегство. Шур вцепилась в него с другого бока. По пути в главный офис лифт останавливался дважды, но все, заглядывавшие в него, лишь хлопали широко раскрытыми глазами и пятились.

— Друзья, — говорил Тулли нервно.

— Махендосет и стишо, — уточняла Пианфар. — Да. Друзья.

Наконец лифт доставил их на нужный уровень. Выйдя наружу, они очутились в длинном и сравнительно тихом коридоре. Тулли послушно следовал за Пианфар, изумляя своим видом работников офиса.

И вдруг он резко затормозил: из-за угла показался киф. Заметив Тулли, тот замер как вкопанный, его без того продолговатое лицо вытянулось. Пианфар предупреждающе всадила Тулли в ладонь пару когтей, и этого хватило, чтобы заставить его двинуться дальше. Они прошли в полуметре от кифа, который посмотрел им вслед. Пианфар не удостоила его даже взглядом, однако Шур, не отягощенная бременем капитанского величия, демонстративно прижала уши и скорчила жуткую физиономию. Дойдя до дверей главного офиса, Пианфар втолкнула Тулли внутрь и только после этого повернула голову: киф по-прежнему стоял там, закутавшись в свои серые одежды. Тулли вспотел от волнения, и на руках у него вздулись синие вены. Пианфар похлопала его по плечу и вошла в ярко разукрашенную комнату, полную представителей администрации махендосет.

— Я Пианфар Шанур. Вы просили меня явиться для дачи объяснений.

Среди чиновников пробежал шепот, и ряды их расступились, пропуская гостей из общей регистрационной зоны в отдельный кабинет за следующими дверями. И все при этом не сводили глаз с Тулли.

— Пойдем. — Пианфар потянула его за рукав. Теперь она уже и сама вспотела и неожиданно для себя осознала всю глубину испытываемых Тулли чувств: кифы в холле, замкнутое пространство… Один удобный момент, и он мог удрать. Или броситься на кого-нибудь. — Друзья, — напомнила она ему, и тот устало кивнул.

Дежурный администратор пригласил их в роскошный зал ожидания, устланный толстым цветастым ковром и выложенный крупными цветными подушками в форме кресел, а затем предложил им подкрепиться.

— Садись, садись, — подбодрила Пианфар Тулли, опускаясь на ближайшую подушку и закидывая ногу за ногу. Шур подождала, пока Чужак последует примеру капитана, и устроилась рядом.

Администратор принес поднос и поставил его на небольшой столик. Его темные глаза горели любопытством.

— Прошу прощения, капитан хейни. Это… ваш пассажир?

— Это член моей команды, — сказала Пианфар, обиженно скривив губы. Она взяла бокал, протянутый ей сидевшим на корточках махе, и мысленно вздохнула, увидев, что он наполнил еще два: второй он отдал Шур, а третий — хоть и не без колебания — Тулли.

Чужак принял его, одарив администратора вежливой улыбкой, и Пианфар поспешила спрятать свою собственную, уткнувшись с бокал с ликером. Махе что-то пробормотал, неловко поклонился и оставил их одних. Неизвестно, насколько понравилось Тулли угощение, — лицо его не дрогнуло ни единым мускулом.

— Друг, — повторил он опять, но как-то грустно. Шур положила руку ему на колено, и, похоже, это его немного успокоило. Впрочем, кожа Тулли по-прежнему блестела от нервного пота, и весь он был напряжен как струна. Вскоре в коридоре послышались чьи-то шаги, и Тулли начал разворачиваться в ту сторону, но Шур опять похлопала его по колену, л он послушно расслабился в кресле.