Олег Шелонин - Операция 'У Лукоморья'

- А договор? - возмутился Кощей. В руках у него материализовалась пачка бумаг, из которой он торопливо выдернул нужный лист и потряс им перед потухшим стеклом. В глубине темной поверхности стоящего у стены на манер трюмо зеркала мелькнул чей-то сердитый глаз.

- А чихать я на него хотело.

- Это как? - опешил от такой наглости Кощей.

- А вот так! - отрезало зеркало. - И убери от меня подальше эту филькину грамоту. Тоже мне договор! - фыркнуло малиновым всполохом стекло. - Одни обязанности... а права где? На все государство ни одного юриста. Так что ты сначала законы издай, референдум проведи, конституцию прими... в чтениях там разных. - Из стекла вспучились вдруг гигантские губы. - И только когда мой адвокат проверит эту туфту на соответствие с основными положениями конституции, я, возможно, соизволю рассмотреть все претензии Вашего Бессмертия в рамках данного договора!!! - проорал зеркальный рот и с хрустальным звоном захлопнулся.

Кощей испуганно отпрыгнул от взбесившегося трюмо, споткнулся о маленького, толстенького человечка с огромным животом и щеками и покатился по ковру по направлению к трону. Сразу стало понятно, почему местные дизайнеры положили такой толстый и пушистый ковер. Благодаря его прекрасным амортизирующим свойствам стук костей был почти не слышен.

Торопливо взобравшись на трон, выточенный из цельного куска черного мрамора, Кощей рискнул огрызнуться:

- Скажи спасибо, что я такой отходчивый, а то бы как дал в глаз!

- Сам дурак. - Этой репликой зеркало свернуло дебаты и заткнулось окончательно.

- Потакаете вы им, Ваше Бессмертие, распустили слуг нерадивых, избаловали.

- Истину глаголешь, Соловушка. Пользуются моей добротой все кому не лень. И поносят, ироды, оскорбляют всячески, - закручинился Кощей. Василиса мне три года мозги пудрит. Все по увальню сохнет - Иванушке. Вот скажи мне, варнак, почему самые красивые девки в дураков непутевых влюбляются? Чем я ей не хорош? И силен, и богат, а она от меня все воротится. Ведь силком мог взять...

- Ну и взял бы давно, не пойму я тебя что-то, Кощеюшко, - в недоумении развел руками Соловей-разбойник.

- Темнота. А чувства, чувства-то как же? Порывы светлые? Она полюбить меня должна за нрав мой кроткий да терпение ангельское...

Монолог влюбленного Кощея утонул в гомерическом хохоте. Зеркальная поверхность трюмо ходила ходуном, корчась от смеха.

- Расколочу! - взревел взбешенный Кощей. Зеркало продолжало корчиться, но уже беззвучно.

- Не утруждайте себя, Ваше Бессмертие, - засуетился Соловей-разбойник, - я щас свистну, и от этой вредины только осколочки останутся. - Соловей со всхлипом втянул в себя воздух. Щеки его раздулись, глаза выпучились...

- Не сметь! - взвизгнул Кощей. - Экземпляр уникальный. Где другой такой найдем?

С тихим свистом проколотой шины грудь разбойника медленно опала.

- Уникальный... Я, может, тоже уникальный, - набычился Соловей, - а кто ценит? Все косятся... детишек малых мной пугают... А я, может, только снаружи такой страшный, а внутри желтенький и пушистый... Уйду я от тебя, Кощей, в тридевятое царство.

- И чем заниматься там будешь? - ехидно осведомился Кощей.

- В ансамблею поступлю.

- Куда-куда?

- В ансамблею... Свистом художественным заниматься буду.

- Твоя работа? - подпрыгнул на троне Кощей, стремительно повернувшись к зеркалу. - Знаешь, как это называется? - Острый костлявый палец Кощея Бессмертного выстрелил вверх, будто вознамерился пронзить потолок. Несанкционированный допуск посторонних лиц к секретной информации!

- Ух ты, - завистливо протянул Соловей-разбойник, почесывая затылок, мне бы так...

Зеркало, подавленное эрудицией шефа, пришибленно молчало. Воодушевленный моральной победой Кощей поспешил развить успех.

- Терем ненаглядной моей, - бросил он короткий приказ.

- Как представить изволите? Вид сверху, сбоку, спереди аль в разрезе? - не удержавшись, опять съязвило зеркало.

- Не умничай!

Зеркало замерцало. По темной поверхности вновь покатились голубые волны.

- Ну, скоро ты там? - нетерпеливо заерзал на троне Кощей.

- Отстань. Видишь, настраиваюсь? Координатную сетку на местность накладываю. В данный момент идет поиск объекта. Не мешай работать.

Похоже, зеркало решило показать, что и оно не лыком шито. Кощей недовольно крякнул, но промолчал. Тем временем волны успокоились, и на поверхности зеркала установился штиль. Голубизна становилась все прозрачней и прозрачней, и вот уже сквозь нее проступили контуры посада Василисы Премудрой. Изображение стремительно наливалось красками, наполнялось жизнью. У резного терема хозяйки посада царила предпраздничная суета. Как угорелые сновали взад и вперед сенные девки. На огромное блюдо, покрытое затейливо расшитым рушником, два дюжих пекаря водружали гигантский каравай, украшенный сверху внушительного размера солонкой. Сама Василиса дирижировала хором мальчиков: разучивалась кантата по случаю возвращения Ивана вдовьего сына в терем суженой.

- Готовятся, - прошипел Кощей, - каждый денек считала, змея подколодная.

- Чего это они? - полюбопытствовал Соловей-разбойник.

- Ваньке, увальню деревенскому, неграмотному да неотесанному, встречу готовят, - мрачно ответил Кощей. - Ну ничего, ужо вы у меня попляшете, вот только последнюю зарубку сделаете.

В этот момент к Василисе подошел старый седоусый воин. Сняв шелом, почтительно поклонился и протянул ей кинжал с изящной рукояткой в виде золотой змейки, держащей во рту кроваво-красный рубин. Радостно вспыхнув, Василиса схватила кинжал и подбежала к частоколу из сорока столбов, испещренному многочисленными зарубками. Последний сороковой столб имел всего лишь две отметины.

- Вот оно... - Кощей Бессмертный аж привстал от нетерпения, нервно потирая руки. - Ну, милая, давай, - азартно прошептал он. Внезапно Василиса Премудрая повернула голову и, взглянув в упор на Кощея Бессмертного, шаловливо высунула язычок и рассмеялась.

- Не нукай, не запряг, - озорно пропело ее изображение. И Василиса смело погрузила нож в мягкую древесину. В безоблачном небе яростно полыхнула молния. Грянул гром, и вот уж не Василиса Прекрасная, а страшный лесной зверь - огромная бурая медведица, оскалив жуткую пасть с острыми желтыми клыками, ревет Кощею в лицо:

На погибель свою

Ты затеял войну

С Василисою...

И вновь полыхнула молния, сопровождаемая оглушающими раскатами грома, в котором утонули последние слова Василисы Премудрой. Зеркало выгнулось дугой и потухло.

- Она знала... - прошептал пораженный Кощей. - Ах, какая женщина, какая женщина... Нет, Я должен... просто обязан на ней жениться... Соловей!

- Здеся я, Ваше Бессмертие. - Соловей-разбойник попытался вытянуться по стойке "смирно".